В прошлых заметках мы говорили про то, что современное евангельское движение намного больше, чем оно само думает, было сформировано модернистскими философами и теологами XVIII-XIX веков. Хочу ещё немного времени посвятить этой теме.
Очень схематически и условно ситуация развивалась так: Гегель и его школа отнеслись к религии как к форме знания, а потому, отдавая (или не отдавая) ей должное отложили ее в сторонку, потому что всем было понятно, что философия и наука являются источниками более совершенного знания, нежели религия.
Некоторая часть верующих людей тогда решила свести религию к чувствам, я написал об этом несколько последних заметок, не буду повторяться.
Но был еще один способ избежать столкновения разума и веры. Подход, о котором я сейчас хочу сказать, основан на тезисе, что, как это выразил Герман Бавинк, «у религии нет своего содержания и материала: она лишь конкретизирует то, что требует мораль». Обычно, хоть и не совсем верно, этот подход связывают с именем Иммануила Канта - великого русского философа из Калининграда. [Писал он на немецком, правда. Может кто знает почему?]
Сторонники этого подхода решительно отстаивали важность религии. Они противостояли рационалистическому упразднению веры, заявляя, что ее целью является нравственное совершенствование и взращивание добродетелей. Вот несколько аргументов, почему это не так хорошо, как кажется:
1. Благо в такой религии превращалось в самоцель, в бога - но не Бога Писания, явившего Себя во Христе, а бога без личности, цели и самооткровения.
2. Кантианский бог-благо не существует вне дискурса о морали. Само понятие добродетели и греха стремиться к тому, чтобы секуляризироваться и стать описанием межличностных отношений в обществе. Если довести до крайности, то получится, что нет греха не против человека.
3. Такой подход игнорирует заявления христианства (да и любой другой религии) о самом себе как об откровении от Бога. Я имею в виду, что сами религии, проповедуя мораль, не считают ее своей самоцелью. Очень грубо и непоследовательно со стороны секулярных ученых судить о сути религии, в которую они не верят.
Напоследок хочу обратить ваше внимание на то, что неким непостижимым образом кантианский бог то и дело пробирается в некоторые наши проповеди, особенно те, что призывают нас к праведной жизни. Например, это может произойти, когда мы слишком зациклившем наше внимание на том, что Христос - пример для нас, не говоря при этом о Его природе и искупительной работе. Или, второй пример, мы проповедуем о плоде Духа, утверждая важность добродетелей, но не говоря, что этот плод - результат восстановления в нас образа Бога; плод является не смыслом, а следствием нашей веры во Христа и работы Святого Духа.
В прошлых заметках мы говорили про то, что современное евангельское движение намного больше, чем оно само думает, было сформировано модернистскими философами и теологами XVIII-XIX веков. Хочу ещё немного времени посвятить этой теме.
Очень схематически и условно ситуация развивалась так: Гегель и его школа отнеслись к религии как к форме знания, а потому, отдавая (или не отдавая) ей должное отложили ее в сторонку, потому что всем было понятно, что философия и наука являются источниками более совершенного знания, нежели религия.
Некоторая часть верующих людей тогда решила свести религию к чувствам, я написал об этом несколько последних заметок, не буду повторяться.
Но был еще один способ избежать столкновения разума и веры. Подход, о котором я сейчас хочу сказать, основан на тезисе, что, как это выразил Герман Бавинк, «у религии нет своего содержания и материала: она лишь конкретизирует то, что требует мораль». Обычно, хоть и не совсем верно, этот подход связывают с именем Иммануила Канта - великого русского философа из Калининграда. [Писал он на немецком, правда. Может кто знает почему?]
Сторонники этого подхода решительно отстаивали важность религии. Они противостояли рационалистическому упразднению веры, заявляя, что ее целью является нравственное совершенствование и взращивание добродетелей. Вот несколько аргументов, почему это не так хорошо, как кажется:
1. Благо в такой религии превращалось в самоцель, в бога - но не Бога Писания, явившего Себя во Христе, а бога без личности, цели и самооткровения.
2. Кантианский бог-благо не существует вне дискурса о морали. Само понятие добродетели и греха стремиться к тому, чтобы секуляризироваться и стать описанием межличностных отношений в обществе. Если довести до крайности, то получится, что нет греха не против человека.
3. Такой подход игнорирует заявления христианства (да и любой другой религии) о самом себе как об откровении от Бога. Я имею в виду, что сами религии, проповедуя мораль, не считают ее своей самоцелью. Очень грубо и непоследовательно со стороны секулярных ученых судить о сути религии, в которую они не верят.
Напоследок хочу обратить ваше внимание на то, что неким непостижимым образом кантианский бог то и дело пробирается в некоторые наши проповеди, особенно те, что призывают нас к праведной жизни. Например, это может произойти, когда мы слишком зациклившем наше внимание на том, что Христос - пример для нас, не говоря при этом о Его природе и искупительной работе. Или, второй пример, мы проповедуем о плоде Духа, утверждая важность добродетелей, но не говоря, что этот плод - результат восстановления в нас образа Бога; плод является не смыслом, а следствием нашей веры во Христа и работы Святого Духа.
BY Я у мамы богослов
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
During the operations, Sebi officials seized various records and documents, including 34 mobile phones, six laptops, four desktops, four tablets, two hard drive disks and one pen drive from the custody of these persons. "Someone posing as a Ukrainian citizen just joins the chat and starts spreading misinformation, or gathers data, like the location of shelters," Tsekhanovska said, noting how false messages have urged Ukrainians to turn off their phones at a specific time of night, citing cybersafety. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from in
