Масштабы урона ядерным объектам пока непонятны, равно как состояние и настрой иранского руководства. Можно предположить, что расчёт Трампа, как и прежде у него, – нанести направленный демонстративный удар, но не втягиваться в кампанию, которых он не любит. Ирану предложено немедленно вступить в переговоры о капитуляции, видимо, по модели Японии-1945. Если этого не произойдёт, открывается портал в нечто весьма мало предсказуемое. Быстрый политический успех укрепит позиции президента США, у которого не очень-то получается по другим направлениям, а вот его отсутствие и увязание в ближневосточной войне может стать для Трампа новым ковидом, который похоронил его первое президентство.

Как бы то ни было, кажется, прав наш автор, который на днях напомнил расхожее американское выражение: «За кого бы вы ни голосовали, в итоге всегда получите Джона Маккейна».

https://globalaffairs.ru/articles/iran-i-mashina-vojny-grene/

К сожалению, бомбардировка Белграда была уже не вчера, а в далёком прошлом. Вот и забыта она, ибо память у поколения зумеров и далее по списку — коротка, как тикток-ролик, и избирательна, как алгоритм ленты.

Современные конфликты — не войны «идеологий», как в ХХ веке, а войны за выживание системы:
- Капитализм требует постоянного роста, но мир конечен — отсюда борьба за остающиеся ресурсы (нефть, транзитные пути, технологии, редкоземельные металлы и т.д.).
- США/NATO больше не могут маскировать агрессию под «демократизацию» — теперь это прямая конкуренция с Китаем и Россией за зоны влияния.

Поэтому, если в 1999-м ещё можно было говорить о мнимых «правах человека», то сегодня Запад развязывает войны без иллюзий — за контроль, деньги и власть в эпоху глобального хаоса.

Можно ли добиться смены режима в Иране?

Если задуматься, то свергнуть иранский режим не очень-то и простая задача. Одними ракетными ударами этого явно не добиться.

Иран — это не простая автократия. Это конституционная теократическая республика с высоким уровнем институционализации власти. Там действуют нормы и механизмы передачи власти, которые не завязаны на одного человека. У рахбара может быть много полномочий, но они ограничены. И в случае его смерти, есть механизм, который позволит избрать нового. Все это неидеально, но лучше, чем персоналистская автократия без любых институтов.

Кроме того у режима есть абсолютно лояльная ему военная структура в виде КСИР. Статистика по переворотам и захвату власти говорит, что если в стране органы безопасности фрагментированы, то это сильно усложняет любые попытки смены власти. Например, армия вряд ли будет предпринимать действия с целью переворота, если будет высокий риск кровопролитного столкновения с другими силовиками.

Однако есть фактор, который играет в пользу дестабилизации: широкая прослойка недовольных среди иранских элит и ограниченные возможности по их кооптации в силу плачевного состояния экономики. Если, например, Хаменеи убьют или нанесут режиму серьезное военное поражение, то недовольная элита может возглавить оппозиционное движение и массовые протесты, чтобы положить конец текущей системе власти в Иране. Дальше дело останется за силовиками: смогут ли они быстро подавить протесты и будут ли готовы проливать кровь сограждан. И тут уже не все так однозначно.

Таким образом, удары Израиля и США могут ослабить Исламскую республику, однако вряд ли они существенно пошатнут ее позиции. Скорее ударят по репутации Америки и подтолкнут Иран в сторону более тесного союза с Китаем,у которого тот будет искать защиты.

А.Т.

#комментарий

🔹Подпишись на Political Animals

МИД Ирана ждет, что Россия сыграет свою роль после ударов США. Только не очень понятно, в чем именно ожидается помощь. Вероятно, в посредничестве Путина в разговоре с Трампом. Договор о сотрудничестве – не военный союз, да и помочь вооружением и военными (как Асаду в Сирии), страна проводящая собственную спецоперацию вряд ли может. Да и одно дело, когда «Вагнер» воевал с повстанцами и террористами, а совсем другое – воевать с США и Израилем. Помогать вооружением сейчас тоже вряд ли получится, а инвестировать в развитие иранской экономики вроде бы не самое благоприятное время.

Так что тут вырисовывается некоторое пространство для геополитической расторговки. Трамп бомбит Иран и если руководство страны попросят Путина договориться о чем-то с США, тот в свою очередь может попросить российские власти пойти на какие-то уступки по украинскому вопросу. В целом такая схема понятна: уперевшись в потолок требований, что с российской, что с украинской стороны, Трамп решил временно отойти от неразрешимой ситуации, создав другое поле для переговоров. Однако будет ли реализован этот переговорный трек – неизвестно. Иран сейчас ключевой театр действий для администрации Трампа и любые размены будут стоить переговорщикам довольно дорого.

К тому же, «режим аятолл», который так хотят пошатать западные демократии, и вправду удобная мишень. Главным стражем революции является КСИР, который давно ведет собственную политику и ставку на них делает действующий президент Масуд Пезешкиан. Если бы военным и гражданской администрации удалось избавиться от фундаменталистов и фанатиков, удалось бы создать мягкий вариант военной хунты, с опорой на религиозных деятелей, но не под их тоталитарным контролем. Такой режим позволил бы серьезно ослабить внутреннее давление, которое копится среди молодежи и городского населения последние годы.

Также существует ситуация реставрации монархии, по примеру других успешных стран Ближнего Востока, таких как Саудовская Аравия, Иордания, Бахрейн и т.д. Вот и иранский «принц в изгнании» Реза Пехлеви анонсирует сегодня большую пресс-конференцию. Ставка на него, как на будущую альтернативу режиму аятолл со стороны США – вполне реальна. Сейчас его всячески склоняет местная пропаганда, но в случае возможного переворота, для сборки иранских элит понадобится фигура альтернативная Али Хаменеи. Все-таки за почти пол века элиты привыкли слушаться одного вождя и сразу переходить к формам демократического, а не теократического управления, могут быть морально не готовы.

Собственно, вариант ближневосточной либерализации тоже всех пугает. Вот сирийская либерализация вылилась в миллионы беженцев из 15 млн. страны, а 90 млн. Иран – намного опаснее. Кто там может прийти к власти? Вряд ли прозападные просвещенные демократы. Учитывая ненависть к Израилю, да и США, возможен приход ярых националистов. Как в «Трудно быть Богом», где царит серость, рано или поздно приходит тьма. В общем, США нужно либо договариваться с аятоллами, либо держать строй и устраивать переворот таким образом, чтобы элиты сохранились, либо пересобирать власть вокруг нового лидера. Make Iran great again – это как раз третий вариант.

В общем, поможет ли РФ договориться – покажет время. Но похоже, что сейчас в интересах всех крупных игроков максимально оттянуть принятие решений, чтобы посмотреть, получится ли у американцев дорыться до бункеров с ракетами и руководителями или нет. В случае успеха, договариваться придется с победителями. Если же удача в очередной раз подведет Трампа, то его слабость можно будет использовать для переговоров по тому же украинскому треку.

Дональду Трампу очень нравится динамика военного конфликта на Ближнем Востоке и он, постепенно, увлекается. Там всё быстро, можно писать постоянные посты, что американский президент – очень любит.

Вчера и неделю назад официальные лица в Вашингтоне подчёркивали, что они не хотят смены власти в Иране, а сейчас уже…допускают. Д. Трамп написал в своей соцсети: "Если нынешний иранский режим не способен СДЕЛАТЬ ИРАН СНОВА ВЕЛИКИМ, то почему бы не сменить режим?". Этот туманный намек предполагает ощутимые измерений.

1. Провоцирование восстания внутри страны и активизация иранской пятой колонны, которая находится за рубежами страны.
2. Ультиматум действующей власти в Тегеране и намёки на то, что посредством мощных ударов США смогут сместить действующую власть и поставить более лояльную себе.

Всё это разглагольствование Д. Трампа идет до того момента, пока американские граждане не погибнут. И в Тегеране это прекрасно знают. Поэтому, собственно, и возможны удары по военным базам США в Сирии и Ираке. Поэтому возможны и другие военные акции.

Если Иран сможет нанести какой-то заметный урон США – Д. Трамп тут же перестанет хорохориться. Помните, как он грозил хуситам? В результате предпочёл договориться. А что уж говорить про Иран, огромное государство на Ближнем Востоке.

Поэтому (уже можно утверждать) своей риторикой Д. Трамп не только провоцирует, но и спровоцировал Тегеран на ответ. Посмотрим, каким он будет.

"Эта встреча демонстрирует серьзность и важность отношений наших стран.

Отношения между Ираном и Россией очень тесные и давние, и в последние годы они приобрели стратегический аспект.

Мы всегда проводили тесные консультация с нашими друзьями в России. В иранской ядерной проблеме Россия была партнером и соратником Ирана и также присутствовала на ядерных переговорах.

Уровень напряженности сейчас растет из-за неспровоцированной агрессии израильского режима и Соединенных Штатов. Эта агрессия противоречит Уставу Организации Объединенных Наций и международному праву, и Исламская Республика Иран законно защищает себя.

Мы благодарим Россию за ее позицию, осуждающую эти агрессии, и за то, что Россия находится на правильном пути в отношении международного права.
Верховный лидер и весь Иран передали Вашему Превосходительству свои приветствия"



Глава МИД Ирана Сайед Аббас Аракчи на встрече с Президентом России Владимиром Путиным в Кремле

Как мировые СМИ реагируют на перемирие на Ближнем Востоке

The New York Times: Заявление о перемирии, сделанное президентом США Дональдом Трампом, застало врасплох даже некоторых высокопоставленных лиц его администрации. Израиль сперва не подтвердил прекращение огня, <…> что вызвало вопросы о том, действительно ли на него согласились все стороны.

Associated Press: Заявление Трампа прозвучало за несколько часов до того, как он отправился на саммит НАТО в Нидерландах, где президент США, вероятно, собирается продемонстрировать, что его сочетание агрессии и дипломатии увенчались успехом.

Не стесняясь напоминать о том, что он заслуживает Нобелевской премии мира, Трамп в этот раз зашел так далеко, что даже дал конфликту между Израилем и Ираном название «12-дневная война» по аналогии с «Шестидневной войной» 1967 года, когда Израиль воевал с группой арабских стран, включая Египет, Иорданию и Сирию.

The Washington Post: Высокопоставленный американский чиновник заявил, что план прекращения огня был разработан в ходе обсуждений с иранскими официальными лицами. Они ясно дали понять, что вернутся за стол переговоров при условии, что Израиль прекратит их бомбить.

CNN: Перемирие с Ираном может продержаться, как минимум, какое-то время, заявил CNN отставной полковник ВВС Седрик Лейтон. Израиль полагает, что достиг многих своих целей, а Ирану нужно время для перегруппировки.

Реформа МСУ: страна становится одномерной. Переход на одноуровневую систему местного самоуправления идет непросто. В ряде регионов СФО и вовсе все обернулось протестами и ростом влияния муниципальной фронды: Красноярский край, Омская и Кемеровская области, Республики Хакасия и Алтай. Торжество федерального центра по достраиванию архитектуры власти грозит обернуться проблемами для губернаторов.

В Кремле достраивают архитектуру власти так, что Россия перестает мыслиться, как основанная на местном самоуправлении страна. Местное самоуправление превращается в исключительно исполнительный механизм федеральной власти. Закон о МСУ нужно рассматривать в связке с законом о публичной политике, который вводит новое понятие публичной политики в России. Оно включает в себя понятие архитектуры региональной и муниципальной власти. Введение одноуровневой модели – это торжество федерального центра, который окончательно достраивает архитектуру власти так, что Россия не мыслится, как страна, основанная на местном самоуправлении. У нас зонтичная система. Есть федеральный центр, который принимает какие-то модели. Они обязательные для исполнения. Одноуровневая система – это упрощение и администрирование местного самоуправления, чтобы оно было исключительно исполнительным механизмом федеральной власти.

С другой стороны – закон о публичной политике позволяет компенсировать и нивелировать, что МСУ оказывается выхолощенной системой с точки зрения управленческих инициатив. По закону о публичной политике появляется некое политическое пространство, в котором как раз можно дискутировать, можно проводить какие-то акции. С одной стороны система упрощается, а с другой – есть инструмент ее усложнения. Правда закон о публичной политике еще пока проходит свои слушания и окончательно не принят.

Если говорить о функционале одноуровневой и многоуровневой системы то, понятно, что здесь как бы 2 вектора. Первый – экономический. Бюджеты находятся в руках регионов, и МСУ имеет минимальный рычаг воздействия на бюджетную политику. С другой стороны есть регионы, в которых сохраняется МСУ, это прежде всего республики. Там это продиктовано не столько системой бюджетного распределения. Кроме того, в многоуровневый системе больше понятий того, как формировать бюджеты. Если брать, например, Якутию с очень большой территорией, вот этими улусами, которые являются самостоятельными единицами. Там нужно формировать бюджет на защиту от лесных пожаров, на северный завоз и так далее. На месте получается лучше, чем если бы это было из Центрального из региона. Именно поэтому в тех местах, где сохраняется блоковая система, она оправдана именно реальной сложностью. Если упростить администрирование, то получается намного хуже.

Поэтому сейчас, когда реализация нового закона начала продавливаться стремительно и жестко, муниципальные власти понимая, что им больше нечего терять, начинают противодействие губернаторам. Ресурс у них небольшой, однако они вполне могут уйти в подполье. Т.е. затаиться со своей активностью до той поры, пока социально-экономическая обстановка не ухудшится и народ не начнет искать виновных. Именно тогда местные власти вполне смогут противопоставить себя далекому федеральному центру и взять реванш в политической конкуренции. Хотя, как показывает практика протестов в Горном Алтае, начать политическую конкуренцию многие готовы уже сейчас, не дожидаясь экономических предпосылок, а делая ставку на противостояние с исполнительной властью.

Взаимоотношения РФ-КНР-США будут оказывать определяющее влияние на новый миропорядок, заявил Рябков

Относительная нормализация взаимоотношений в треугольнике Россия-КНР-США будет оказывать определяющее влияние на формирование устоев нового миропорядка. «Мы видим, что относительная нормализация в ситуации в диалоге, которая наблюдается в последнее время и между Вашингтоном и Пекином, и в какой-то мере между Москвой и Вашингтоном, не снимает целого комплекса нерешенных проблем. Они, насколько мы по крайней мере можем судить, множатся», — заявил замглавы МИД РФ Сергей Рябков.

«Очень многое будет зависеть, разумеется, от того, какой дальнейший путь в отношениях с Россией и Китаем выберет администрация Трампа. Я думаю, что в любом случае взаимоотношения в этом треугольнике будут оказывать определяющее влияние на формирование устоев нового миропорядка», — подчеркнул замминистра. Вместе с тем добавим, что у России особый путь, а потому КНР и США могут быть лишь нашими попутчиками, а союзниками — армия и флот.