«Поганый гнозис» о том, что «существует только материальный мир и наши привычные о нем представления даже в форме материализма ничто по сравнению с его реальностью», идеально накладывается на всезнающий техноэлитизм и ощущение превосходства, которые всегда уже были в программном обеспечении агрологистического общества, основанного на фермерстве, алгоритмической практике, которая неявно консервативна, как и все рецепты и руководящие принципы, основанные на успехах, достигнутых в прошлом. «Это сработало в прошлом году, поэтому мы повторим это снова в этом», — так невинное желание увеличить счастье, запасая зерно, превратилось в выбросы ископаемого топлива и неминуемую гибель планеты. Абсолютное разделение между скрытым и явным, реальным и реальностью, всегда крутая детская версия все того же старого тезиса о материи против разума, оно прекрасно накладывается, перевернутым вверх дном (идеология — это камера-обскура, как говорил Маркс) на фальшивую бинарность классовой политики и политики идентичности и фашистскую фантазию техноолигархов и их рабов.
«Поганый гнозис» о том, что «существует только материальный мир и наши привычные о нем представления даже в форме материализма ничто по сравнению с его реальностью», идеально накладывается на всезнающий техноэлитизм и ощущение превосходства, которые всегда уже были в программном обеспечении агрологистического общества, основанного на фермерстве, алгоритмической практике, которая неявно консервативна, как и все рецепты и руководящие принципы, основанные на успехах, достигнутых в прошлом. «Это сработало в прошлом году, поэтому мы повторим это снова в этом», — так невинное желание увеличить счастье, запасая зерно, превратилось в выбросы ископаемого топлива и неминуемую гибель планеты. Абсолютное разделение между скрытым и явным, реальным и реальностью, всегда крутая детская версия все того же старого тезиса о материи против разума, оно прекрасно накладывается, перевернутым вверх дном (идеология — это камера-обскура, как говорил Маркс) на фальшивую бинарность классовой политики и политики идентичности и фашистскую фантазию техноолигархов и их рабов.
For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise.
from it
