Талые воды

Этничность в Средневековье, на мой вкус, один из самых любопытных вопросов в исследованиях об этническом вообще.

К этому примыкает и вопрос о национальном. Потому что в подавляющем большинстве случаев нация – это прорвавшаяся из культурного в политическое этничность.

Ну а любые разговоры о национальном, более-менее подкованные ораторы записывают в эпоху модерна. Так что исследования об этничности в премодерне всегда на вес золота. Тем более, что на русском их совсем уж мало.

Недавно прочитал хорошую работу Клэр Вида «Свои и чужие». Вида работает в Лейденском университете – исследует этнические стереотипы в западноевропейском Средневековье. И в монографии она приводит массу интереснейшего материала, после знакомства с которым диву даешься, как кому-то приходит в голову списывать национальное сугубо в модерн.

Чтоб не пересказывать всё, просто по пунктам перечислю наиболее интересное (на мой взгляд, естественно):

Во-первых, западное Средневековье чаще всего интерпретируют, как век христианского универсализма. И это справедливо. Христианство, действительно, было основным «воображаемым коммьюнити» той эпохи. Тем не менее, оно оставалось скорее зонтичной идентичностью, отделяющей от еретиков, мусульман и язычников. Внутри же христианского мира сущеществовала собственная иерархия и даже конкуренция. Причем выстраивалась она вокруг вопроса о том, кто лучше других служит Богу.

Под это дело ещё мыслители предсхоласты формировали в своих трактатах длиннющие списки «этнических добродетелей и пороков». Даже на таком раннем этапе они уже вполне делили мир на этнические сообщества, которым приписывали опредределенные врожденные черты.

В более поздней традиции от этого не только не отказались, но и развивали. Об «английском пьянстве», «германской ярости», «французской рыцарственности» говорили священники с амвонов, поэты в стихах, придворные правоведы в обоснованиях к политическим решениям.

Таким образом, эти категории просочились в придворную среду. То есть случилось то самое соприкосновение этнического и политического, из которого и рождаются нации модерна. В XIII веке политизация этничности играла уже во всю. Ей обосновавамь экспансия англичан в Уэльс, Ирландию и Шотландию. Цивилизованные англо-нормандцы занимаются покорением менее цивилизованных кельтов – вершится благое дело.

Антиримский регионализм католических епископов тоже опирался на этническое – «римскому высокомерию» противопостовлядись «природные» добродетели англичан, французов, немцев и т.д. Кстати, к концу XIII основаная политическая идея западного Средневековья – империум тоже находилась в кризисе, Священная Римская Империя погружалась тогда в хаос на целые столетия. И на фоне разочарования в империуме, опять таки, политические трактовки этничности вновь давали о себе знать.

По этническому признаку формировались студенческие группировки в университетах и именно в этой среде зародилось множество тематических шуток и анекдотов (прямо как в советской армии). То есть интеллектуальная элита средневековья вращалась в мультиэтничеой среде, хорошо понимала что такое «этнический другой» и активно занималась созданием этнических стереотипов.

А потом они же и разносили усвоенное в университетских центрах, опять таки, по дворам европейских монархов и шумным городам торговых союзов.

Этничность помещалась средневековым человеком в «одомашненное географическое пространство». Сама же география становилась сценой, для развгрываемой божественной драмы, в которой народы становились действующими лицами.

Что изменилось в модерн? Как я уже не раз писал: появились средства для изощрённой культивации этнического, и жесткого проведения этнических границ. А еще на смену христианству потребовалась секулярная религия.

www.group-telegram.com/us/izlednika.com/1227

2.1K viewsedited  Mar 9 at 11:46

Этничность в Средневековье, на мой вкус, один из самых любопытных вопросов в исследованиях об этническом вообще.

К этому примыкает и вопрос о национальном. Потому что в подавляющем большинстве случаев нация – это прорвавшаяся из культурного в политическое этничность.

Ну а любые разговоры о национальном, более-менее подкованные ораторы записывают в эпоху модерна. Так что исследования об этничности в премодерне всегда на вес золота. Тем более, что на русском их совсем уж мало.

Недавно прочитал хорошую работу Клэр Вида «Свои и чужие». Вида работает в Лейденском университете – исследует этнические стереотипы в западноевропейском Средневековье. И в монографии она приводит массу интереснейшего материала, после знакомства с которым диву даешься, как кому-то приходит в голову списывать национальное сугубо в модерн.

Чтоб не пересказывать всё, просто по пунктам перечислю наиболее интересное (на мой взгляд, естественно):

Во-первых, западное Средневековье чаще всего интерпретируют, как век христианского универсализма. И это справедливо. Христианство, действительно, было основным «воображаемым коммьюнити» той эпохи. Тем не менее, оно оставалось скорее зонтичной идентичностью, отделяющей от еретиков, мусульман и язычников. Внутри же христианского мира сущеществовала собственная иерархия и даже конкуренция. Причем выстраивалась она вокруг вопроса о том, кто лучше других служит Богу.

Под это дело ещё мыслители предсхоласты формировали в своих трактатах длиннющие списки «этнических добродетелей и пороков». Даже на таком раннем этапе они уже вполне делили мир на этнические сообщества, которым приписывали опредределенные врожденные черты.

В более поздней традиции от этого не только не отказались, но и развивали. Об «английском пьянстве», «германской ярости», «французской рыцарственности» говорили священники с амвонов, поэты в стихах, придворные правоведы в обоснованиях к политическим решениям.

Таким образом, эти категории просочились в придворную среду. То есть случилось то самое соприкосновение этнического и политического, из которого и рождаются нации модерна. В XIII веке политизация этничности играла уже во всю. Ей обосновавамь экспансия англичан в Уэльс, Ирландию и Шотландию. Цивилизованные англо-нормандцы занимаются покорением менее цивилизованных кельтов – вершится благое дело.

Антиримский регионализм католических епископов тоже опирался на этническое – «римскому высокомерию» противопостовлядись «природные» добродетели англичан, французов, немцев и т.д. Кстати, к концу XIII основаная политическая идея западного Средневековья – империум тоже находилась в кризисе, Священная Римская Империя погружалась тогда в хаос на целые столетия. И на фоне разочарования в империуме, опять таки, политические трактовки этничности вновь давали о себе знать.

По этническому признаку формировались студенческие группировки в университетах и именно в этой среде зародилось множество тематических шуток и анекдотов (прямо как в советской армии). То есть интеллектуальная элита средневековья вращалась в мультиэтничеой среде, хорошо понимала что такое «этнический другой» и активно занималась созданием этнических стереотипов.

А потом они же и разносили усвоенное в университетских центрах, опять таки, по дворам европейских монархов и шумным городам торговых союзов.

Этничность помещалась средневековым человеком в «одомашненное географическое пространство». Сама же география становилась сценой, для развгрываемой божественной драмы, в которой народы становились действующими лицами.

Что изменилось в модерн? Как я уже не раз писал: появились средства для изощрённой культивации этнического, и жесткого проведения этнических границ. А еще на смену христианству потребовалась секулярная религия.

BY Талые воды