Благодарю всех поучаствовавших в опросе 🔥 Обсуждение «Является ли Северная Африка – Африкой» одно из самых популярных среди африканистов (наравне с дискуссиями о природе африканского искусства, аэропортном искусстве и хитроумных подделках). В основном это касается, конечно, музейных африканистов, которые нет-нет да сталкиваются с такими рабочими ситуациями, когда ту или иную вещь нужно маркировать как африканскую или когда строится выставка. Сложившийся концепт «Африка – это то, что южнее Сахары» не является единственно верным. Его корни, конечно, находятся в попытке организовать африканские культуры хоть в какие-то общности для удобства их изучения. И здесь относительно хорошо помогают такие маркеры как антропологический тип и языки. Сахара убедительно отделяет арабоговоряющее большинство Севера от языкового многообразия Юга. По крайней мере, так видится со стороны. Хотя, проводя исследования, убеждаешься, что Сахара не отделяет, а соединяет, а ее пустынность – относительно недавняя характеристика. Арабский язык и ислам хорошо работают на разделение. На первый взгляд. А потом выясняется, что ислам не гомогенен, что марабуты и бесконечные местночтимые святые (в Тунисе, например, sidi) так его переворачивают, что не очень понятно, что с этим делать. Собственно, не меньшие метаморфозы он претерпевает и на бесспорно африканских территориях: малийский ислам весьма отличается от того, что когда-то пытались там насадить. Что касается языка, то тут достаточно приехать в Марокко и с изумлением обличать себя в профнепригодности: твои познания арабского никуда не годятся. Тут darija и “sabr ye Rabby” (терпения, Господи). От дарижи плавно перемещаемся к берберскому вопросу. Несмотря на попытку создания единых монолитных наций типа «алжирцы», «тунисцы» и пр., очевидно, что есть кабилы, есть берберы Матматы и т.д., и т.п. Стоит забраться в Атласские горы, чтоб обнаружить, что это не арабские культуры. С этим что делать? Разговоры про берберов как про этнические миноритарные группы выглядят довольно неубедительно, не такие уж они и миноритарные! В Алжире их почти 11 млн, в Марокко – 9 млн, в Ливии – 269 тыс, в Тунисе – 117 тыс. И тут не стоит забывать о том, что берберы – коренное население Северной Африки. Отказывать им в «африканскости» было бы совсем глупо: куда же их тогда?.. Поэтому, на мой взгляд, причины, по которым Северную Африку отмежевывают от Африки – довольно поверхностные. Другой вопрос, что подобное отделение существует не только извне, но и изнутри: очень многие мои информанты-магрибинцы не считают себя африканцами, потому что также соотносят принадлежность к материку с цветом кожи. Кроме того, символический статус «мамы Африки» может быть куда ниже, чем другая региональная привязка. Более высоким статусом будет обладать, конечно, привязка к Средиземноморскому региону. Тут можно и Карфаген вспомнить, и бесконечные миграционные потоки в Италию и Францию оправдать. Если выбирать регион, которому наследовать, большинство магрибинцев выберет, конечно, Средиземноморье. В то же время есть и те, для кого идеи панафриканизма – не пустой звук. И они считают, как например, тунисская регги-певица Neysatu, что «исторически мы ближе к Африке, чем к арабскому миру. Тунис ближе к Конго или Мали, нежели к Палестине». Смелое заявление, конечно, особенно с учетом того, что право Палестины на свои земли закреплено в тунисской Конституции. Для меня, музейного африканиста и человека, чье сердце отдано Магрибу, вопросов нет – Африка едина в своем многообразии и отрезать от нее куски в угоду ситуативным концепциям – так себе затея, имхо. Другой вопрос, что хорошо бы от этого многообразия тоже не открещиваться и принимать границы собственного бессилия, пытаясь постичь Африку целиком. Это утопия, наименование «африканист» используется куда больше для удобства, нежели для отражения реального расклада вещей. Вряд ли найдется сейчас специалист, готовый говорить «за всю Одессу». Вся Одесса, как известно, очень велика. А уж Африка и подавно.
Благодарю всех поучаствовавших в опросе 🔥 Обсуждение «Является ли Северная Африка – Африкой» одно из самых популярных среди африканистов (наравне с дискуссиями о природе африканского искусства, аэропортном искусстве и хитроумных подделках). В основном это касается, конечно, музейных африканистов, которые нет-нет да сталкиваются с такими рабочими ситуациями, когда ту или иную вещь нужно маркировать как африканскую или когда строится выставка. Сложившийся концепт «Африка – это то, что южнее Сахары» не является единственно верным. Его корни, конечно, находятся в попытке организовать африканские культуры хоть в какие-то общности для удобства их изучения. И здесь относительно хорошо помогают такие маркеры как антропологический тип и языки. Сахара убедительно отделяет арабоговоряющее большинство Севера от языкового многообразия Юга. По крайней мере, так видится со стороны. Хотя, проводя исследования, убеждаешься, что Сахара не отделяет, а соединяет, а ее пустынность – относительно недавняя характеристика. Арабский язык и ислам хорошо работают на разделение. На первый взгляд. А потом выясняется, что ислам не гомогенен, что марабуты и бесконечные местночтимые святые (в Тунисе, например, sidi) так его переворачивают, что не очень понятно, что с этим делать. Собственно, не меньшие метаморфозы он претерпевает и на бесспорно африканских территориях: малийский ислам весьма отличается от того, что когда-то пытались там насадить. Что касается языка, то тут достаточно приехать в Марокко и с изумлением обличать себя в профнепригодности: твои познания арабского никуда не годятся. Тут darija и “sabr ye Rabby” (терпения, Господи). От дарижи плавно перемещаемся к берберскому вопросу. Несмотря на попытку создания единых монолитных наций типа «алжирцы», «тунисцы» и пр., очевидно, что есть кабилы, есть берберы Матматы и т.д., и т.п. Стоит забраться в Атласские горы, чтоб обнаружить, что это не арабские культуры. С этим что делать? Разговоры про берберов как про этнические миноритарные группы выглядят довольно неубедительно, не такие уж они и миноритарные! В Алжире их почти 11 млн, в Марокко – 9 млн, в Ливии – 269 тыс, в Тунисе – 117 тыс. И тут не стоит забывать о том, что берберы – коренное население Северной Африки. Отказывать им в «африканскости» было бы совсем глупо: куда же их тогда?.. Поэтому, на мой взгляд, причины, по которым Северную Африку отмежевывают от Африки – довольно поверхностные. Другой вопрос, что подобное отделение существует не только извне, но и изнутри: очень многие мои информанты-магрибинцы не считают себя африканцами, потому что также соотносят принадлежность к материку с цветом кожи. Кроме того, символический статус «мамы Африки» может быть куда ниже, чем другая региональная привязка. Более высоким статусом будет обладать, конечно, привязка к Средиземноморскому региону. Тут можно и Карфаген вспомнить, и бесконечные миграционные потоки в Италию и Францию оправдать. Если выбирать регион, которому наследовать, большинство магрибинцев выберет, конечно, Средиземноморье. В то же время есть и те, для кого идеи панафриканизма – не пустой звук. И они считают, как например, тунисская регги-певица Neysatu, что «исторически мы ближе к Африке, чем к арабскому миру. Тунис ближе к Конго или Мали, нежели к Палестине». Смелое заявление, конечно, особенно с учетом того, что право Палестины на свои земли закреплено в тунисской Конституции. Для меня, музейного африканиста и человека, чье сердце отдано Магрибу, вопросов нет – Африка едина в своем многообразии и отрезать от нее куски в угоду ситуативным концепциям – так себе затея, имхо. Другой вопрос, что хорошо бы от этого многообразия тоже не открещиваться и принимать границы собственного бессилия, пытаясь постичь Африку целиком. Это утопия, наименование «африканист» используется куда больше для удобства, нежели для отражения реального расклада вещей. Вряд ли найдется сейчас специалист, готовый говорить «за всю Одессу». Вся Одесса, как известно, очень велика. А уж Африка и подавно.
BY Винегрет из языков (английский, немецкий и др.)
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added.
from jp
