На счет пользы от автоматизации и роботизации у Роберта Аллена есть интересная заметка.
Нынешняя экономика России попала сейчас в такую же ловушку, что и поздний СССР – в дефицит рабочей силы.
Аллен пишет, насколько остро стояла эта проблема в позднем СССР:

«Переход от быстрого роста к стагнации был довольно стремительным, и произошел он в конце 1960-х - начале 1970-х гг. Одним из индикаторов изменения было количество вакансий первой смены, доля которых выросла с 1% в 1960 г. до 4,9% в 1970 г., 7,3% в 1975 г., 9,9% в 1980 г. и, наконец, 12,2% в 1985 г.
Согласно отчёту, представленному в 1970-х гг. директором научно-технического отдела Госплана, 10-12% прироста реального основного капитала не использовалось в связи с недостатком трудовых ресурсов, и впоследствии - в 1980-е гг. - этот показатель будет только увеличиваться. Таким образом, в условиях постоянного увеличения объёма основного капитала не наблюдалось роста ВВП, поскольку для использования новых мощностей не хватало рабочей силы».

Выходом из этой ловушки могла бы стать интенсификация труда, т.е. роботизация, а также – рынок, т.к. рынок лучше всего справляется с такими дисбалансами. Но для этого пришлось бы менять политику – например, сокращение армии и работников ВПК. Но на такую реформу власти СССР так и не решились.

Оказавшись перед угрозой полномасштабной экономической войны с США, власти и промышленные круги Китая прилагают крайне энергичные усилия к расширению собственного производства полупроводников – основы всей современной промышленности. Пока, как отмечают эксперты в Токио, КНР отстает в этой области по уровню технологий, но старается набирать обороты. Уже приходится читать предупреждения о том, что Китай и в сфере полупроводников может в перспективе стать угрозой для Запада, Японии и Южной Кореи.

По данным международной организации микроэлектронной промышленности SEMI, КНР в 2014 году сама обеспечивала себя полупроводниками на 14 процентов. Однако в 2023 году эта доля выросла до 23 процентов. Если темпы сохранятся, то через четыре года уровень самообеспечения подберется к 30 процентам. Национальная программа полупроводников опирается в КНР на мощное государственное финансирование – на это регулярно направляются десятки миллиардов долларов в помощь усилиям частного бизнеса.

Одновременно Китай в преддверии второго пришествия Дональда Трампа активно увеличивает свои запасы импортных полупроводников, поскольку опасается в будущем году куда более жестких мер со стороны США. С января по октябрь закупки этих компонентов выросли в КНР на 15 процентов по сравнению с тем же периодом год назад. Особенно увеличивается импорт из Южной Кореи сложных полупроводников, необходимых для систем искусственного интеллекта.

Ужесточение экономического нажима США на Китай при администрации Трампа серьезно ударит по интересам электротехнических компаний Японии. Руководство одной из крупнейших в мире корпораций по производству оборудования для выпуска полупроводников Kokusai Electric, в частности, ожидает, что к марту 2026 года на Китай будет приходится лишь 30 процентов ее экспорта, хотя сейчас доля КНР достигает 50 процентов. Схожие прогнозы делает и ее конкурент Tokyo Electron, также звезда этой отрасли мирового класса.


Уходящая администрация президента США Джо Байдена тоже сильно давила на корпорации Японии и Нидерландов, которые занимают лидирующие позиции в мировом производстве оборудования для полупроводниковой промышленности. Однако до сих пор речь шла об отказе от поставок в КНР только новейших установок. Теперь под ограничения явно попадет оборудование предыдущего поколения.

С учетом такой угрозы Китай стал резко наращивать закупки установок, которые потенциально попадают под запрет. В 2023 году доля КНР в мировом импорте оборудования для производства полупроводников подскочила с 20 до 40 процентов. Во втором квартале нынешнего года на Китай приходилось уже 46 процентов мировых поставок таких установок. Пекин усиленно готовится к экономической схватке с Трампом – и полупроводники в этой войне будут одним из самых горячих фронтов.

Как страх бюрократии перед предпринимательством погубили Китай в X веке.
Из книги экономического историка Александра Эткинда «Природа зла. Сырьё и государство».
«Историки оценивают производство железа в Северном Китае в 100.000 тонн в год; для раннего Средневековья это умопомрачительная цифра. В середине Х века китайские шахты и кузницы добывали и выплавляли больше железа, чем в начале ХХ века(!!!).

Конец этой ранней индустриализации в Китае был драматичным. Х век стал переломным: железное дело Северного Китая не просто обрушилось, а исчезло. На конец Суньской династии пришлось разочарование в горном деле; государство, основанное на конфуцианской этике, признало социальные проблемы, к которым вело моноресурсное развитие. Владельцы железных рудников и соляных копей стали богаче принцев. Сохранились документы начала XI века: ревизия обнаружила, что шахты создавали неравенство и порчу нравов. «Порча нравов» – понятие, которым оперировали суньские чиновники, – очень близка к современной «коррупции». Получая огромные доходы, владельцы шахт инвестировали их в роскошную жизнь, а не в улучшение шахт. Люди страдали от травм, шахты приходили в негодность. Хуже того, шахты вели к порче самого государства; сначала предприниматели платили взятки чиновникам, потом чиновники пытались забрать у них шахты.

В 1078 году императорский указ запретил добычу металлов, обвинив шахты во всех бедах империи. Указ не соблюдался, но Суньское государство было обречено. С монгольским нашествием в этих землях начались голод, наводнения и эпидемии; плотины и дороги были разрушены, торговля прекратилась, выжившие вернулись к натуральному хозяйству. Монголы ввели в обращение бумажные деньги, но им все равно были нужны сабли и копья; однако массовое потребление железных орудий прекратилось. Шахты так и не были восстановлены. Монголы ввели вотчинное владение и принудительный труд; предпринимателей больше не было. В этих условиях шахты и печи разрушались так же быстро, как дамбы и каналы.

За три века население этих земель упало в 10 раз. С XI века до начала Второй мировой войны шахты Северного Китая не производили железа. Основанная на железе как моноресурсе, промышленная революция Северного Китая закончилась деиндустриализацией, ведшей к дикости».

Коррупционные скандалы в руководстве вооруженных сил Китая вышли на небывало высокий уровень – в Пекине официально объявлено, что под следствием по подозрению в «серьезных нарушениях дисциплины» оказался член Центрального военного совета (ЦВС) КНР Мяо Хуа. Он отстранен от всех занимаемых должностей, сообщил представитель министерства обороны страны.

Надо пояснить: Центральный военный совет – это верховный орган управления Народно-освободительной армией Китая, это своего рода «армейское политбюро». Член ЦВС по статусу выше министра обороны, которые в совет не входят и выполняют в основном представительские функции на международном уровне. Центральный военный совет возглавляет лично генеральный секретарь ЦК Компартии Китая, председатель КНР Си Цзиньпин, это важнейший инструмент его высшей власти.

Помимо него в ЦВС до последнего времени входили пять человек – два заместителя и три простых члена совета. Одним из них был и оказавшийся сейчас под следствием Мяо Хуа. В ЦВС он отвечал за политическую работу в войсках.

Мяо Хуа – выходец из 31-й армии, расквартированной в провинции Фуцзянь напротив Тайваня. Там он познакомился с Си Цзиньпином, который одно время руководил местной партийной организацией. Эксперты по Китаю в Токио считают Мяо Хуа выдвиженцем нынешнего лидера КНР. Именно по инициативе Си Цзиньпина, если верить слухам, он был в 2017 году введен в Центральный военный совет КНР.

«Серьезные нарушения дисциплины», в которых обвиняют Мяо Хуа, - это, как правило, косвенное наименование коррупции. Впрочем, какие-либо детали на этот счет пока не всплыли на поверхность.

Кампания по искоренению коррупции в военной верхушке в нынешнем году вообще приняла беспрецедентный характер. В июле на Пленуме ЦК КПК из партии были исключены по таким обвинениям два бывших министра обороны и экс-командующий Ракетными войсками стратегического назначения. Они находятся под стражей, ждут приговоров.

26 ноября британская Financial Times со ссылкой на американские источники сообщила, что под следствием по подозрению в коррупции оказался и нынешний министр обороны КНР Дун Цзюнь. Уже третий подряд! Впрочем, 28 ноября представитель министерства обороны Китая назвал эту публикацию «чистой воды фабрикацией и злонамеренной клеветой».

Процесс дедолларизации очень взволновал следующего президента США, на что тот пригрозил странам БРИКС ввести 100% пошлины на их экспорт в США, если они продолжат разрабатывать валюту, которая способна будет бросить вызов доллару.

Главным образом это конечно же угроза Китаю. Без него никакой значимой валюты БРИКС точно создать не получится. Угроза эта вполне серьезная, учитывая, что китайский экспорт в США составил 500 млрд $ в 23-м году. Руководству КНР будет над чем задуматься. Но тем не менее полагаю, что Китай так или иначе все равно будет предпринимать шаги по снижению доли доллара в своем товарообороте с другими странами.

Трамп же пишет, что будет наказывать пошлинами не только за создание новой валюты, но и за уход от расчетов в долларах.

У демпартии были одни приоритеты во внешней политики, а у Трампа они будут другие. И главный из них - это сдерживание КНР, у которой имеется огромный профицит в торговле с США. В понимании Трампа Китай просто обдирает Америку как липку, и с этим пора заканчивать. Данной проблематикой он уже активно занимался в свой первый президентский срок, и сейчас он этим займется с удвоенной энергией.

Похоже, грузинские политики решили следовать принципам известного римского историка и писателя Плиния Старшего: «Ни дня без строчки». Вслед за формированием парламентских и правительственных структур, подготовкой к выборам президента власти республики огласили и свои внешнеполитические приоритеты на ближайшее будущее.

Премьер-министр Ираклий Кобахидзе заявил, что его страна замораживает ведение переговоров о вступлении в Евросоюз до конца 2028 года. При этом Грузия отказывается от получения бюджетных грантов от Брюсселя. Как глава грузинского кабмина мотивирует действия правительства? По его словам, «конец 2028 года — это тот срок, когда Грузия будет с экономической точки зрения готова начать переговоры о вступлении в ЕС, предполагаемые на 2030 год».

В российских медиа и социальных сетях новость подается, как сенсация. Еще бы, самая прозападная страна Южного Кавказа и едва ли не всего постсоветского пространства разворачивается к ЕС спиной. Триггером для такого решения официального Тбилиси стала резолюция Европарламента. Высший представительный орган «единой Европы» не просто не признал итоги недавно пошедших парламентских выборов, но и призвал к проведению новой кампании и введению санкций против премьера страны и лидеров «Грузинской мечты». Многовато для одной резолюции со стороны стратегического союзника Тбилиси!

На первый взгляд, решение ожидаемое. Но, во-первых, Европарламент - не главная структура, определяющая приоритеты политики Брюсселя. Во-вторых, заметим, что определенное пространство для маневра Кобахидзе оставляет, говоря о 2030 годе, как дате вхождения в ЕС. Но если бы вся проблема была только в экономике. Грузия в последние годы нарастила кооперационные связи с КНР, Турцией и Россией, все трое не являются членами ЕС. Но порядка 38% голосов избирателей были поданы за оппозицию. И нынешний «привет» от Брюсселя вряд ли вызовет в ее рядах массовый восторг, скорее усилит попытки активизации массового протеста.

Позиции «Мечты» прочны, но стопроцентных гарантий «геополитического разворота» они не дают. К слову сказать, Пекин и Анкара поддерживают грузинскую «территориальную целостность», и таскать каштаны из огня для укрепления интересов Москвы на Кавказе вряд ли будут. Следовательно, пока что рано делать выводы о переориентации Тбилиси на северного соседа. Нюансов в этой истории слишком много!

Тем временем, даже без Трампа добыча нефти в США вышла на новые максимумы — как текущие, так и по итогам августа (13,4 млн б/д). 2024 год движется к окончанию, и вероятно, по итогам года добыча также вновь окажется рекордной (13,2 млн б/д— среднегодовая) — а многочисленные прогнозы, что рекордная добыча-2023 (среднегодовая 12,9 млн) останется в прошлом, в таком случае не сбудутся.

Всё это кстати, продолжается при в общем-то умеренных ценах на нефть. На 2025 год EIA предполагает рост до среднегодовых 13,5 млн б/д.
Продолжаем ждать начала трудностей у сланцевой добычи — когда для поддержания объёмов нужны цены повыше.
А одновременно в мире запускается Гайяна, да и другие проекты.

Всё это вновь актуализирует вопрос, насколько оправданна сделка ОПЕК+. По-прежнему можно считать, что оправданна, но желательно стремиться всё же не к очень высокой «равновесной» цене, чтобы не перестимулировать сланцы в США — иначе, риски повторения старой истории — резкий рост предложения вне ОПЕК+, раздрай в самой ОПЕК+ и развал сделки.

Возвращаясь к теме демографии. Академик Макаров говорит, что материальное и социальное стимулирование (декретные отпуска, помощь соцработников, ясли и детсады, и т.п.) даёт прирост рождаемости, но до определённого предела. Он приводит в пример Францию и Швецию, где такие меры дали прирост рождаемости до 1,87 и 1,8 ребёнка на женщину (в России этот показатель 1,45). Дальше они перестают работать. И ещё одно нетолерантное наблюдение – эти меры наиболее действенны среди мигрантов. Во Франции в мигрантских анклавах (где преимущественно живут арабы и чёрные) рождаемость может подпрыгнуть даже до 2,5-3 детей на женщину. В следующем посте дам соответствующую карту.
Следовательно, и в России такие материальные и социальные стимулы будут лучше всего работать в среде мигрантов, особенно среди тех, кто получил российское гражданство. Тот же материнский капитал в 600 тыс. руб. – это для них путёвка к собственной квартире (первый взнос по ипотеке в 15% - от стоимости квартиры в 4 млн. руб. – в областных центрах это 1-2-комнатная квартира). В принципе это тоже прирост рождаемости, но в очень небольших географических точках.

Макаров говорит, что его Центральный экономико-математический институт РАН строил разные демографические модели. И самыми действенными оказались две из них. Первая – это регионализация России. Когда деньги наконец-то перестанут стекаться в Москву, а станут распределяться по местным бюджетам. Попросту говоря, когда и в глубинке вырастет качество жизни. В этом случае вместо населения России в 66 млн. человек модель показывает численность в 120 млн. человек. А если к этому добавить ещё и дезурбанизацию, то численность страны можно стабилизировать на уровне в 148 млн. человек.

Что такое дезурбанизация в понятии ЦЭМИ РАН? Это когда, опять же, прекращается стекание россиян (внутренняя миграция) из малых городов в мегаполисы. Мегаполис – это главный враг рождаемости. Второе – это наконец-то расселение россиян в субурбиях, частных домах. Или хотя бы просторных жилищах в городах с низкой плотностью населения, где на каждого члена семьи приходится минимум по 25 кв. м (т.е. на семью из 4-х человек – хотя бы 100 кв. м; в США и Канаде этот показатель 45 кв. м на человека).

Эти две модели предполагают полную пространственную пересборку России. Никто из начальства не может подступиться к этому. Это повлечёт за собой полный пересмотр градостроительной политики. Для этого нужны развитые транспортные и инфраструктурные системы (например, скоростные железные дороги). Нужно много малого и среднего бизнеса в субурбиях, чтобы люди из них не выезжали на работу в крупные города (как, например, сейчас это делает почти всё ближнее Подмосковье в радиусе до 60 км от Москвы). Нужно развитое самоуправление, и т.п.

Здесь мы опять приходим к тезису, что никому из политическое класса не интересен образ будущего. Нет стратегического мышления и планирования. Политикум живёт одним днём и сиюминутным троллингом вместо государственного мышления.

Число детей на одну женщину не просто по странам, а по регионам стран Европы. Обратите внимание, что 2,5-3 ребёнка на женщину во Франции приходится на Лазурный берег и на Иль-де-Франс (столичный регион), где наивысшая концентрация мигрантов в стране.
Увидел на карте и одну загадку – это высокий уровень рождаемости в северо-восточном углу Румынии.

За месяц до начала нового года ведущие мировые консалтинговые конторы начали публиковать свои рейтинги (гео)политических рисков 2025г

Одной из первых, представивших свой прогноз стала британская Control Risks.
Основанная аж в 1976 г. как профессиональная консалтинговая фирма для страховой индустрии, сегодня они имеют 36 представительств по всему миру и сотни клиентов.

Их топ-5 рисков для бизнеса:

1. Неопределенность, исходящая от США
Новая администрация Трампа будет напоминать – но не повторять – его первый срок. На этот раз Трамп вступает в должность более подготовленным к использованию всех президентских полномочий. Его окружает более мотивированная, хотя и менее авторитетная группа сторонников, готовых изменять и нарушать нормы ради достижения своих целей.

Хотя эти факторы помогут помочь Трампу преодолеть бюрократическую инерцию, которая тормозила его прошлые реформаторские движения, они также являются катализатором быстрых и непредсказуемых перемен. Предприятиям (и государствам) придется бороться за место за столом переговоров, чтобы их интересы были услышаны.
2. "Красные линии" геополитики
Геополитическая конкуренция делает коммуникацию, понимание и уважение "красных линий" необходимыми условиями для предотвращения крупных конфликтов между державами. В отсутствие этого всплески эскалации становятся предметом интерпретаций и спекуляций.

Вокруг трех горячих точек - на Ближнем Востоке, в Европе и Восточной Азии – наблюдается преднамеренная эскалация, рассчитанная на то, чтобы вплотную подойти к порогу "красных линий", а сами эти линии становятся все более неопределенными и подвижными. Всё это - классический рецепт просчета.
Мол, вот так крупные войны и начинаются.

3. Глобальная торговая война
В наступающем году национальная безопасность станет руководящим принципом международной торговли и инвестиций.
Хотя прогнозируется, что в 2025 году объемы мировой торговли будут расти, геополитическая конкуренция приводит к фрагментации финансовых систем и цепочек поставок, одновременно усложняя технологический выбор.
Больше всего на архитектуру этого риска повлияют три фактора:
-экономическая политика Китая;
-торговая политика США;
-глобальная индустриальная политика.

4. Рост политического насилия

Угрозы политикам и покушения на них, убийства диссидентов, репортеров и активистов становится все более распространенным явлением. Общество все больше ожидает – и даже поощряет – использование насилия как способ получения власти и сведения счетов.

Компании должны осознавать риск внезапной дестабилизации политической среды и возможность того, что отдельные акты политического насилия могут провоцировать более широкие социальные волнения.

5. Риски «цифровой концентрации

Концентрация рисков в централизованных технологических экосистемах в условиях ухудшающегося ландшафта угроз станет главным риском для организаций в 2025 году.
У этого риска три движущих силы:
-злонамеренные государства, обладающие соответствующим деструктивным потенциалом;
-высокая уязвимость критической инфраструктуры;
-неэффективные ответные меры правительств.

Лишь немногие будут иметь возможность защитить свои собственные сети. Компаниям нужно готовиться к глобальным системным сбоям

Времена тревожные, заключают Control Risks, но бывало и хуже.

В 2023 году Украина, Беларусь и Индия стали крупнейшими поставщиками мигрантов в страны ЕC

По данным Eurostat, украинцы получили 307 тысяч видов на жительство в ЕС. Следом идут белорусы с 281 тысячей разрешений, а замыкает тройку Индия с показателем 208 тысяч.

На четвёртом месте Марокко (179 тысяч), за ней идут Сирия (169 тысяч) и Турция (122 тысячи). Россия поставила в Евросоюз 116 тысяч мигрантов. Среди лидеров также Китай (108 тысяч), Бразилия (91 тысяча) и Афганистан (90 тысяч).

Украина возглавляет список уже много лет, что связано экономическими и политическими трудностями в стране. Миграционный поток из Беларуси увеличился после выборов 2020 года, за которыми последовала волна репрессий. Россия сохраняет относительно низкий уровень миграции в ЕС из-за международной изоляции и введённых после 2022 года санкций.

Какой бизнес в России самый успешный? Это – торговля. Что ещё раз говорит о верности наблюдений дореволюционных экономистов: «Россия – страна торговая».
Группа экономистов из Челябинского госуниверситета взяла 8 регионов России (Свердловская, Вологодская, Курганская, Липецкая, Оренбургская, Челябинская области, Красноярский край и Республика Башкортостан) и посмотрела на структуру быстрорастущих компаний (БРК, т.н. «газелей), т.е. тех, кто в 2016-2019 годах показывал темп прироста выручки свыше 20% («Экономика региона», №3, 2024). Таковых оказалось 403 компании.
БРК в среднем увеличили штат на 16,97% в 2020 г. и 10,38% в 2021 г., в то время как средний прирост занятости в обычных компаниях не превышал 2% ни в одном из исследуемых регионов в указанные периоды.

Большинство быстрорастущих компаний выборки было сосредоточено в оптовой и розничной торговле (45%) – и это существенно выше, чем доля отрасли в ВВП России (10-12%).
Также обратил внимание, что БРК почти нет в сфере недвижимости.

​Интересно посмотреть на структуру расходов бюджета на следующий год.

Видим, что военные расходы составят 32,53% всего бюджета — треть.

Но интереснее обратить внимание на расходы по обслуживанию долга — они прилично выросли и стали весомым кусочком "пирога", не заметить который невозможно. В 2023 году на эту статью было выделено 1,52 трлн руб., а в 2024-м — 2,29 трлн. В 2025 году расходы на госдолг подрастут до 3,18 трлн или 7,67% от всего бюджета, а в 2026-м году — до 3,3 трлн или 9,3% от федбюджета.

В последующие годы госдолг будет только расти, как и расходы по его обслуживанию. Так, к 2027 году он вырастет до 45 трлн руб. или, примерно, 18% от ВВП. Для сравнения, в 2023 году госдолг составлял 25,6 трлн или 15% ВВП.

Много это или мало? Для сравнения, возьмем в пример госдолг США — любимый объект критики россиян. В 2024 финансовом году расходы на обслуживание долга составили 13% от всех федеральных расходов. Но вы их госдолг видели?

Кажется, что разница уже не столь велика, учитывая размеры долга у двух стран — в Штатах он составляет аж 121% от ВВП (2024), а в России чуть больше 15% (2023). Но России приходится тратить на обслуживание намного больше, ведь у неё нет такого кредита доверия, как у американских облигаций, а значит, и доходность нужно предлагать выше.

Прочитал краткое мнение историка, заместителя директора Института истории и политики МПГУ Владимира Шаповалова о том, что большевики «неправильно формировали национальные республики и этим предопределили распад СССР».
Но если вдуматься, то СССР вообще был сформирован фактически как конфедерация – с прописанным правом республик на выход из его состава. Это легальная лазейка «спала» почти 70 лет, и вдруг выяснилось в 1990-91 годах, что все республики могут спокойно покинуть Союз.

Такую вольницу редко где можно встретить в федерациях мира. Многие проводят референдумы о выходе из состава страны (вроде Каталонии в Испании и Шотландии в Великобритании), а в СССР оказалось, что можно покинуть государство без всякого референдума, просто волей местных властей. И это было легально.
Более того, яркой иллюстрацией такой де-юре самостоятельности республик был такой факт: Беларусь и Украина заседали в ООН с момента её создания как отдельные государства. Невозможно себе представить, чтобы от США сидели в ООН, например, штаты Калифорния и Техас, а от Франции – Корсика и Гасконь.
Если совсем кратко, то с юридической точки зрения СССР распался по закону.

Контекст для понимания экономических реформ в Китае. В 1970-е годы Китай видел себя петрогосударством. Темпы добычи нефти росли очень быстро, доходы от ее экспорта тоже. Казалось, что лафа будет бесконечной. К 1985 г. китайцы планировали догнать по объемам добычи Саудовскую Аравию.

И тут, в 1978 г. они ударяются в потолок. В этом году китайцы пробурили 6,8 млн. метров скважин - и не нашли ни одного нового месторождения. Оказалось, что руководство КНР очень сильно переоценивало объемы своих месторождений. Вернее даже, не столько переоценивало, сколько просто верило, что оно их найдет. Сколько нужно, столько и найдет. В 1978 эти мечты пошли прахом.

А уже в 1979 в стране начинаются экономические реформы.

Возвращение иностранных брендов на российский рынок это, конечно, дело времени.

В вопросе взаимного интереса российских потребителей и международных производителей можно выделить две крайние точки зрения, каждая из которых представляется ошибочной. Истина, как обычно, находится где-то посередине. Один подход заключается в следующем: российский рынок велик, и международные компании крайне активно стремятся здесь присутствовать. Второй подход утверждает, что российский рынок «никому не нужен» и маргинален. Оба утверждения неверны. С одной стороны, в России проживает около 140 миллионов человек, и средний ВВП на душу населения выше, чем в бедных странах. Это значительное количество людей, потребляющих международно-торгуемые товары, включая современную одежду, продукты, технику. Это «интересно». С другой стороны, 140 миллионов человек со средним доходом – это важный рынок, но не такой уж важный. Для примера, в Китае проживает около 1410 миллионов человек, что значительно превышает население России. Безусловно, средний китаец беднее среднего россиянина, но рынок Китая совокупно значительно превосходит рынок РФ. У такой страны как Китай есть сильный рычаг давления через доступ к внутреннему рынку; у РФ его нет. Таким образом, у российских потребителей и международных производителей существует взаимный интерес, обусловленный выгодой от торговли. Однако этот интерес недостаточно силен, чтобы заставить государства, такие как РФ или члены ЕС, уступить в крупных политических вопросах на коротком горизонте. Однако я считаю, что в долгосрочной перспективе сохраняющиеся потенциальные выгоды от торговли реализуются на практике. Вряд ли кто-то верит в «вечные торговые санкции» — торговля ждет своего дня.

Карта поставок сжиженного природного газа (СПГ) из России в Европу в 2024 году

К ноябрю наибольший объем поставок приходился на Испанию и Францию, которые входят в четверку крупнейших экономик ЕС, а также Бельгию и Нидерланды, которые являются важнейшими логистическими хабами региона.

​Есть один сектор экономики, где производительность труда с 1950-х и 1960-х годов практически не изменилась (или даже снизилась) - это строительство. Причём это касается всех развитых стран. Причина этого, кажется, лежит на поверхности: технологии не сильно улучшились - строительный кран 30 лет назад и нынче - это примерно одно и то же, бетономешалка - это бетономешалка и т.д. Звучит вполне логично.

Но есть ли другие факторы? Да, одно из объяснений - ограничения на землепользование, которые являются существенным препятствием для строительства объектов.

Однако тут возникает вопрос о том, как именно ограничения на землепользование снижают производительность строительной отрасли? В конце концов, как только строительная компания получает зеленый свет, разве ограничения не теряют значения?

В новой работе D’Amico et al.(2024) выдвигают гипотезу о том, что ограничения на землепользование вынуждают строительные компании быть слишком маленькими и фрагментированными:

"Мы представляем модель, в которой местный контроль за землепользованием ограничивает размер строительных проектов. Это ограничение снижает равновесный размер строительных компаний, снижая как эффект масштаба, так и стимулы к инвестированию в инновации. Наша модель показывает, что в конкурентной отрасли такое неэффективное сокращение размера фирмы и инвестиций в технологии является характерным следствием ограничительного регулирования проектов."

В общем, строительные компании очень малы по сравнению с компаниями в других отраслях. Ну а маленькие фирмы, как правило, менее
продуктивны, чем крупные.

Какие здесь могут быть возражения?

Авторы ограничивают свой эмпирический анализ Америкой и не объясняют, почему стагнация производительности труда в стройке наблюдается и в других странах. Да, авторы, вероятно, выявили важный фактор, но, похоже, это всего лишь фрагмент головоломки.