Метасоветский метафрейм (месомеф) и Вечный Совьети́к
[...] На бытовом уровне, в онлайн-коммуникациях, спорящие о Советском Союзе (красно-белый срач) апеллируют к одним и тем же историческим событиям и личностям, но с разной оценкой, часто прибегая к концептуальной рамке (формационный подход, вера в социальный прогресс и т.п.) и протомемам той эпохи (анекдоты, пословицы и поговорки) для утверждения собственной правоты.
Более того, многие замечали схожесть дискурса (про)украинских неонацистов и российских либералов, переходящую в тождественность: у первых все, кто поддерживает Россию в её борьбе за отторгнутые после развала Союза территории, – ватники, совки и рабы, а у вторых – ватники, совки и рабы. Просто первые много говорят про чистоту расы и Белую Европу, а вторые – про права человека и европейскую демократию. И да, про ген рабства говорят обе фракции. Маски давно сброшены, масок больше нет. Интересно это довольно банальное наблюдение не само по себе, а в контексте.
Метасоветский метафрейм (месомеф) и Вечный Совьети́к
[...] На бытовом уровне, в онлайн-коммуникациях, спорящие о Советском Союзе (красно-белый срач) апеллируют к одним и тем же историческим событиям и личностям, но с разной оценкой, часто прибегая к концептуальной рамке (формационный подход, вера в социальный прогресс и т.п.) и протомемам той эпохи (анекдоты, пословицы и поговорки) для утверждения собственной правоты.
Более того, многие замечали схожесть дискурса (про)украинских неонацистов и российских либералов, переходящую в тождественность: у первых все, кто поддерживает Россию в её борьбе за отторгнутые после развала Союза территории, – ватники, совки и рабы, а у вторых – ватники, совки и рабы. Просто первые много говорят про чистоту расы и Белую Европу, а вторые – про права человека и европейскую демократию. И да, про ген рабства говорят обе фракции. Маски давно сброшены, масок больше нет. Интересно это довольно банальное наблюдение не само по себе, а в контексте.
Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change. One thing that Telegram now offers to all users is the ability to “disappear” messages or set remote deletion deadlines. That enables users to have much more control over how long people can access what you’re sending them. Given that Russian law enforcement officials are reportedly (via Insider) stopping people in the street and demanding to read their text messages, this could be vital to protect individuals from reprisals. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children.
from us
