«Накрутки» цитирований для поднятия научного рейтинга того или иного ученого становятся все более распространенным видом жульничества в науке. На самом деле, такие «накрутки» можно легко идентифицировать. Если число цитирований ученого за короткое время очень сильно растет (например, удваивается), и за это время не появилась какая-нибудь сверхвыдающаяся статья этого ученого, то скорее всего тут дело нечисто.
Журнал Science в последнее время уделяет большое внимание этому вопросу. Вот и во вчерашней публикации рассказывается о том, что издательству Springer/Nature пришлось ретрагировать сразу 75 статей, в которых ректор университета Саламанки (Испания) Juan Manuel Corchado был процитирован аж 1772 раза, причем в ряде случаев эти цитирования не имели никакого отношения к тематике статьи.
Думаю, что недалек тот день, когда крупнейшие научные издательства будут выявлять жульничество подобного рода с использованием инструментов искусственного интеллекта. И тогда «тайное станет явным», поэтому я бы никому не советовал заниматься недобросовестными манипуляциями с цитированием подобными тем, которые описаны в публикации в Science.
«Накрутки» цитирований для поднятия научного рейтинга того или иного ученого становятся все более распространенным видом жульничества в науке. На самом деле, такие «накрутки» можно легко идентифицировать. Если число цитирований ученого за короткое время очень сильно растет (например, удваивается), и за это время не появилась какая-нибудь сверхвыдающаяся статья этого ученого, то скорее всего тут дело нечисто.
Журнал Science в последнее время уделяет большое внимание этому вопросу. Вот и во вчерашней публикации рассказывается о том, что издательству Springer/Nature пришлось ретрагировать сразу 75 статей, в которых ректор университета Саламанки (Испания) Juan Manuel Corchado был процитирован аж 1772 раза, причем в ряде случаев эти цитирования не имели никакого отношения к тематике статьи.
Думаю, что недалек тот день, когда крупнейшие научные издательства будут выявлять жульничество подобного рода с использованием инструментов искусственного интеллекта. И тогда «тайное станет явным», поэтому я бы никому не советовал заниматься недобросовестными манипуляциями с цитированием подобными тем, которые описаны в публикации в Science.
What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. "He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. Sebi said data, emails and other documents are being retrieved from the seized devices and detailed investigation is in progress.
from us
