Алексей Иванов «Вегетация» («Альпина. Проза», 2024)
Постапокалиптическое будущее. Почти вся территория страны покрыта радиоактивным, прущим как на дрожжах лесом. Древесину добывают и продают в Китай, где из неё делают топливо, это основа экономики. В уральской глубинке (подразумевается, что и не только там) действуют полулегальные бригады лесорубов, которые добывают особый вид деревьев, мутировавший и куда более дорогой, из которого можно делать взрывчатку. Их поездки в лес за добычей называют «командировками». Собственно, всю книгу нам показывают одну такую командировку одной такой бригады. Быт лесорубов груб и безыскусен, обобрать или убить ближнего здесь в порядке вещей.
В центре истории два брата-близнеца Башенина: Серёга, плоть от плоти этой системы, он только что грохнул соперника, отбившего у него местную девчонку Маринку. Харлей, убитый бывший парень Маринки, был бродягой, облучённым мутантом, чувствующим лес и умеющим находить особые деревья, а заодно обречённым лет через пять-семь превратиться в лешака, одичавшее лесное существо, почти полностью утратившее человеческую сущность, такое рано или поздно происходит со всеми бродягами.
Каждой бригаде нужен свой бродяга, поэтому теперь место Харлея в бригаде Егора Лексеича Типалова, Маринкиного дяди, человека жестокого, умного и опасного, должен занять кто-то другой. На эту роль претендует возникший из ниоткуда (немного в духе индийского кино) брат Серёги Митя. У Мити полная амнезия и сверхспособность чувствовать те самые особые деревья. Егор Лексеич берёт с собой Серёгу, Митю, Маринку и ещё несколько человек, и их бригада отправляется в «командировку» к далёкой горе Ямантау. Выживут в этой экспедиции далеко не все…
Много лет назад я оказалась в турпоездке в Норвегии, нас везли по живописным долинам и ущельям на фьорды, и там меня нахлобучило ощущением, которое я для себя определила как солипсизм природы. Лес, горы, водопады, луга — всё это было так прекрасно, что немного подавляло, и казалось, что человек — ошибка, какой-то нелепый клоп, который копошится, присасывается, паразитирует, но так-то вообще он здесь не нужен и без него было бы лучше. Ровно это же ощущение Алексею Иванову удалось создать в романе.
Лес здесь главный герой и единственный протагонист. Он описан так, что плакать хочется от восхищения этой всепобеждающей мощью природы. Деревья до неба, упругий подрост, сокрушаемый транспортом лесорубов, который всё равно распрямляется и стремится захватить всё, тёмные бархатистые мхи, нежная белёсая грибница, маленькие прозрачные речушки с холодной водой, чумоходы — сошедшая с ума и подчинённая лесом человеческая техника, бывшие заводы, турбазы и города, которые поглощает, переваривает, сквозь которые иглами прорастает лес — невыразимая красота и сила, перед которой невольно склоняешься.
На многое читатели пытаются пенять автору в этом тексте, чернуха, мол, мат, грязь. Этими средствами, кажется, он выражает крайне мизантропическую позицию. Человечество из описанного в романе мира обречено, не спасут его ни красота, ни благородство, тем более что проявляет его только, гм… тут, кстати, та же мысль, что встречалась в «Заступе» Белова или в «Дневниках киллербота» Уэллс, но проговорить её буквами я не могу, иначе это будет жирным спойлером.
В этом тексте, в котором явно видны традиции и мотивы Достоевского (тема двойничества, здесь, как и в «Преступлении и наказании» многие герои всегда или в определённой ситуации выступают двойниками друг друга, не только Серёга и Митя) и из которого отчётливо торчат уши Стругацких («Пикник на обочине», «Улитка на склоне»), нет, однако, того, что отличало творчество упомянутых писателей — веры в человека и человечность. Во всяком случае мне так показалось. Получилась такая антигуманистическая экологическая фантастика. Лес выживет, человек нет.
Но притом что я везде ищу гуманистический посыл, не могу сказать, что меня настроение автора ужаснуло или даже напрягло. Иной раз я тоже посмотрю по сторонам и начинаю болеть за лес.
Алексей Иванов «Вегетация» («Альпина. Проза», 2024)
Постапокалиптическое будущее. Почти вся территория страны покрыта радиоактивным, прущим как на дрожжах лесом. Древесину добывают и продают в Китай, где из неё делают топливо, это основа экономики. В уральской глубинке (подразумевается, что и не только там) действуют полулегальные бригады лесорубов, которые добывают особый вид деревьев, мутировавший и куда более дорогой, из которого можно делать взрывчатку. Их поездки в лес за добычей называют «командировками». Собственно, всю книгу нам показывают одну такую командировку одной такой бригады. Быт лесорубов груб и безыскусен, обобрать или убить ближнего здесь в порядке вещей.
В центре истории два брата-близнеца Башенина: Серёга, плоть от плоти этой системы, он только что грохнул соперника, отбившего у него местную девчонку Маринку. Харлей, убитый бывший парень Маринки, был бродягой, облучённым мутантом, чувствующим лес и умеющим находить особые деревья, а заодно обречённым лет через пять-семь превратиться в лешака, одичавшее лесное существо, почти полностью утратившее человеческую сущность, такое рано или поздно происходит со всеми бродягами.
Каждой бригаде нужен свой бродяга, поэтому теперь место Харлея в бригаде Егора Лексеича Типалова, Маринкиного дяди, человека жестокого, умного и опасного, должен занять кто-то другой. На эту роль претендует возникший из ниоткуда (немного в духе индийского кино) брат Серёги Митя. У Мити полная амнезия и сверхспособность чувствовать те самые особые деревья. Егор Лексеич берёт с собой Серёгу, Митю, Маринку и ещё несколько человек, и их бригада отправляется в «командировку» к далёкой горе Ямантау. Выживут в этой экспедиции далеко не все…
Много лет назад я оказалась в турпоездке в Норвегии, нас везли по живописным долинам и ущельям на фьорды, и там меня нахлобучило ощущением, которое я для себя определила как солипсизм природы. Лес, горы, водопады, луга — всё это было так прекрасно, что немного подавляло, и казалось, что человек — ошибка, какой-то нелепый клоп, который копошится, присасывается, паразитирует, но так-то вообще он здесь не нужен и без него было бы лучше. Ровно это же ощущение Алексею Иванову удалось создать в романе.
Лес здесь главный герой и единственный протагонист. Он описан так, что плакать хочется от восхищения этой всепобеждающей мощью природы. Деревья до неба, упругий подрост, сокрушаемый транспортом лесорубов, который всё равно распрямляется и стремится захватить всё, тёмные бархатистые мхи, нежная белёсая грибница, маленькие прозрачные речушки с холодной водой, чумоходы — сошедшая с ума и подчинённая лесом человеческая техника, бывшие заводы, турбазы и города, которые поглощает, переваривает, сквозь которые иглами прорастает лес — невыразимая красота и сила, перед которой невольно склоняешься.
На многое читатели пытаются пенять автору в этом тексте, чернуха, мол, мат, грязь. Этими средствами, кажется, он выражает крайне мизантропическую позицию. Человечество из описанного в романе мира обречено, не спасут его ни красота, ни благородство, тем более что проявляет его только, гм… тут, кстати, та же мысль, что встречалась в «Заступе» Белова или в «Дневниках киллербота» Уэллс, но проговорить её буквами я не могу, иначе это будет жирным спойлером.
В этом тексте, в котором явно видны традиции и мотивы Достоевского (тема двойничества, здесь, как и в «Преступлении и наказании» многие герои всегда или в определённой ситуации выступают двойниками друг друга, не только Серёга и Митя) и из которого отчётливо торчат уши Стругацких («Пикник на обочине», «Улитка на склоне»), нет, однако, того, что отличало творчество упомянутых писателей — веры в человека и человечность. Во всяком случае мне так показалось. Получилась такая антигуманистическая экологическая фантастика. Лес выживет, человек нет.
Но притом что я везде ищу гуманистический посыл, не могу сказать, что меня настроение автора ужаснуло или даже напрягло. Иной раз я тоже посмотрю по сторонам и начинаю болеть за лес.
The Russian invasion of Ukraine has been a driving force in markets for the past few weeks. Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform.
from us
