У партии власти нет хотя бы некоторой доли уникального электората, которым она могла бы компенсировать электоральные просадки Президента и губернаторов во время кризисов.
1. Подготовка к ЕДГ проводится в неблагоприятных условиях ухудшения социального самочувствия граждан, связанного с растущей тревожностью, дезориентацией и пессимизмом на фоне кризиса. Доминируют страхи падения доходов, бедности, смены привычного уклада.
2. Общество в текущем моменте ожидает патерналистской защиты со стороны государства, а также транспарентного курса выхода из кризиса, способного вернуть доковидный статус-quo разным социальным категориям и восстановить их привычный уклад.
3. Предпринимаемые властью антикризисные меры не отвечают общественным ожиданиям. В зависимости от категории они интерпретируются как непродуманные, непоследовательные, некоординированные, недостаточные или избыточные, и в целом – несправедливые, влекущие новый виток социального разобщения.
4. Просчеты администрирования, перенос ответственности в регионы, уход лидера государства в тень, отсутствие стратегии восприняты как некомпетентность и непрофессионализм. На этом фоне происходит очередное снижение доверия к власти, рост возмущения среди традиционно критически настроенных граждан и политическое отчуждение лояльного электората (погружение в личные проблемы в ущерб политическому участию).
5. Кризис проявил несоответствие государственной парадигмы коммуниратизма реальному укладу общества, в котором личное важнее общественного. На этом противоречии несколько лет накапливался, а теперь актуализировался системный запрос на перезагрузку внутренней социально-экономической политики, приведение ее в соответствие ценностям социума.
6. Снижение поддержки центральной власти паровозом затрагивает все институты системы, включая «Единую Россию». Сращивание партии с вертикалью, прежде благоприятствовавшее накоплению общей электоральной базы, сегодня становится тормозом и политическим риском как для самой партии, так и для всей системы. Поскольку у партии нет хотя бы некоторой части уникального электората, которым она могла бы компенсировать электоральные «просадки» Президента и губернаторов во время кризисов. Общественная опора Президента, губернаторов и ЕР полностью идентична. Ее социальный концентрат состоит из людей пенсионного возраста и женщин среднего достатка, проживающих в основном на периферии, и реально составляет не более 30-40% от общего числа избирателей.
7. Потеря ядровых и ситуативных сторонников власти и ЕР происходит за счет двух процессов: политического отчуждения и поляризации центристского электората в левую и правую части политического спектра. Курс на патернализм и разворот внутренней политики на малоимущие слои населения, обозначенные Президентом, возможно (но не гарантированно), сохранит в орбите сторонников власти полевевшую часть электората с иждивенческими настроениями, однако выталкивает из орбиты пассионарную долю праволиберального спектра (люди свободных профессий, интеллигенция, предприниматели, молодежь и др.).
8. Требования населения к «Единой России» заключаются в имплицитном запросе на приобретение ею политической субъектности, который транслируется через эксплицитные ожидания омоложения и смены состава, деэлитизации, изменения программы, прямой коммуникации с населением, ответственности перед ним и т.п. Партии недостаточно косметических кадровых и проектных обновлений, нужны расконсервация, корректировка политической платформы, качественные внутренние изменения и идеологические отличия.
9. Электоральный цикл и ЕДГ-2020, вероятнее всего, придутся на самые сложные стадии кризисной социальной рефлексии: «разочарование» и «обида на власть». Это чревато низкой явкой, слабой поддержкой ЕР на выборах, что в влечет риск дальнейшей утраты межаппаратного политического веса самой партии, а также политических институтов с ее представительством.
У партии власти нет хотя бы некоторой доли уникального электората, которым она могла бы компенсировать электоральные просадки Президента и губернаторов во время кризисов.
1. Подготовка к ЕДГ проводится в неблагоприятных условиях ухудшения социального самочувствия граждан, связанного с растущей тревожностью, дезориентацией и пессимизмом на фоне кризиса. Доминируют страхи падения доходов, бедности, смены привычного уклада.
2. Общество в текущем моменте ожидает патерналистской защиты со стороны государства, а также транспарентного курса выхода из кризиса, способного вернуть доковидный статус-quo разным социальным категориям и восстановить их привычный уклад.
3. Предпринимаемые властью антикризисные меры не отвечают общественным ожиданиям. В зависимости от категории они интерпретируются как непродуманные, непоследовательные, некоординированные, недостаточные или избыточные, и в целом – несправедливые, влекущие новый виток социального разобщения.
4. Просчеты администрирования, перенос ответственности в регионы, уход лидера государства в тень, отсутствие стратегии восприняты как некомпетентность и непрофессионализм. На этом фоне происходит очередное снижение доверия к власти, рост возмущения среди традиционно критически настроенных граждан и политическое отчуждение лояльного электората (погружение в личные проблемы в ущерб политическому участию).
5. Кризис проявил несоответствие государственной парадигмы коммуниратизма реальному укладу общества, в котором личное важнее общественного. На этом противоречии несколько лет накапливался, а теперь актуализировался системный запрос на перезагрузку внутренней социально-экономической политики, приведение ее в соответствие ценностям социума.
6. Снижение поддержки центральной власти паровозом затрагивает все институты системы, включая «Единую Россию». Сращивание партии с вертикалью, прежде благоприятствовавшее накоплению общей электоральной базы, сегодня становится тормозом и политическим риском как для самой партии, так и для всей системы. Поскольку у партии нет хотя бы некоторой части уникального электората, которым она могла бы компенсировать электоральные «просадки» Президента и губернаторов во время кризисов. Общественная опора Президента, губернаторов и ЕР полностью идентична. Ее социальный концентрат состоит из людей пенсионного возраста и женщин среднего достатка, проживающих в основном на периферии, и реально составляет не более 30-40% от общего числа избирателей.
7. Потеря ядровых и ситуативных сторонников власти и ЕР происходит за счет двух процессов: политического отчуждения и поляризации центристского электората в левую и правую части политического спектра. Курс на патернализм и разворот внутренней политики на малоимущие слои населения, обозначенные Президентом, возможно (но не гарантированно), сохранит в орбите сторонников власти полевевшую часть электората с иждивенческими настроениями, однако выталкивает из орбиты пассионарную долю праволиберального спектра (люди свободных профессий, интеллигенция, предприниматели, молодежь и др.).
8. Требования населения к «Единой России» заключаются в имплицитном запросе на приобретение ею политической субъектности, который транслируется через эксплицитные ожидания омоложения и смены состава, деэлитизации, изменения программы, прямой коммуникации с населением, ответственности перед ним и т.п. Партии недостаточно косметических кадровых и проектных обновлений, нужны расконсервация, корректировка политической платформы, качественные внутренние изменения и идеологические отличия.
9. Электоральный цикл и ЕДГ-2020, вероятнее всего, придутся на самые сложные стадии кризисной социальной рефлексии: «разочарование» и «обида на власть». Это чревато низкой явкой, слабой поддержкой ЕР на выборах, что в влечет риск дальнейшей утраты межаппаратного политического веса самой партии, а также политических институтов с ее представительством.
BY Кремлёвский безБашенник
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
If you initiate a Secret Chat, however, then these communications are end-to-end encrypted and are tied to the device you are using. That means it’s less convenient to access them across multiple platforms, but you are at far less risk of snooping. Back in the day, Secret Chats received some praise from the EFF, but the fact that its standard system isn’t as secure earned it some criticism. If you’re looking for something that is considered more reliable by privacy advocates, then Signal is the EFF’s preferred platform, although that too is not without some caveats. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said.
from us
