Кремлёвский безБашенник

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Крабий подход в достроении российской государственности обернулся тем, что даже образы будущего мы видим исключительно в прошлом. Крабы движутся вспять, так и система управления РФ, не найдя себя в новом меняющимся мире, решила обнулиться до реставрации позднего советского периода с поправкой на цифровизацию – т.н. СССР 2.0, к default-настройкам которой сегодня стремится вернуться система. Другой вопрос, что ничего «советского» (вроде всеобщей трудовой занятости или хорошего образования) в новой версии уже быть не может. Скорее, речь идет о косплее «сталинщины» с «андроповщиной» с элементами «ленинщины» 1917 - 1922 гг., а не времён НЭПа.

Вероятно, что причины - не только в геронтократической системе управления страной. Понятно, что люди старшего возраста редко бывают ориентированы в будущее и все позитивные изменения склонны связывать к возвращению во времена своей молодости. Но эти причины кроются и в чрезмерном усилении исторической науки по отношению к другим гуманитарным дисциплинам, которые ранее выступали в качестве конструкторов реальности. История сама по себе ориентирована в прошлое, а будущее видит лишь через оптику исторических же процессов, которые, в силу отсутствия в своей структуре нужных механизмов, она описывает и прогнозирует его через синтетическую ткань междисциплинарных подходов, часто являющихся откровенно спекулятивными.

Когда мы смотрим на все через историю, то мы начинаем утрачивать связь с реальностью, так как большая часть исторических методов исключает роль человека, оставляя на арене лишь исторических персонажей. Нарративный метод, историзм и сравнительный анализ – очень плохо соотносятся со сложными общественными структурами современности, зато прекрасно соответствуют описанию государства в его гоббсовско-левиафановском понимании. К примеру, такой подход прекрасно рассказывает о том, как Петр I боролся выход к Азовскому морю, но он абсолютно бесполезен для создания новых политических контекстов. Поэтому поиск идентичности при чрезмерно усиленном историческом подходе – это, скорее, театр, в котором актеры могут играть лишь предписанные им роли, и где герой всегда будет погибать или спасаться в соответствии с неразрывностью каноничных ходов.

В трехстадиальной модели идентичности современная российская власть полностью соответствует репродуктивной – традиционной, воспроизводящей каноны и не способной к диалогу с Другим, т.е. с любыми оппонентами, как внешними, так и внутренними. В этой парадигме понятие прогресса – становится жестко табуированным, так как любое развитие несет в себе ген смерти репродуктивной системы. Развитие невозможно без перехода к продуктивной модели, в которой ориентиром становится будущее, а главной целью познания – диалог с Другим. В нашей модели Другой – это мифический враг, с которым возможна только вечная борьба.

В этом, кстати, большое отличие СССР от его косплея. Ленинский проект ставил задачу мировой революции, т.е. вовлечение Другого в свою парадигму. Позже этот диалог нашел отражение в строительстве мирового «соцлагеря», как некоей консервации революционной идеи. Но косплей – это игра, попытка найти тихие лакуны в уже прошедших исторических процессах и в них «остановить время». Это все очень похоже на популярный современный pulp fiction о «попаданцах». То кто-то провалится в прекрасное прошлое и найдет там карьеру и любовь, то пожилой герой заснет в ужасной ельцинской России, а проснется в теле мальчика-пионера. Дополненная реальность смешивается с воспоминаниями и формирует свежий миф для будущих поколений, которые в эпоху развитого историзма должны продолжить репродукцию нового канона.

www.group-telegram.com/us/kremlebezBashennik.com/31186

61.7K viewsDec 10, 2022 at 11:34

🌐Специально для "Кремлевского безБашенника" -

политолог Илья Гращенков (Телеграм-канал The Гращенков)

Крабий подход в достроении российской государственности обернулся тем, что даже образы будущего мы видим исключительно в прошлом. Крабы движутся вспять, так и система управления РФ, не найдя себя в новом меняющимся мире, решила обнулиться до реставрации позднего советского периода с поправкой на цифровизацию – т.н. СССР 2.0, к default-настройкам которой сегодня стремится вернуться система. Другой вопрос, что ничего «советского» (вроде всеобщей трудовой занятости или хорошего образования) в новой версии уже быть не может. Скорее, речь идет о косплее «сталинщины» с «андроповщиной» с элементами «ленинщины» 1917 - 1922 гг., а не времён НЭПа.

Вероятно, что причины - не только в геронтократической системе управления страной. Понятно, что люди старшего возраста редко бывают ориентированы в будущее и все позитивные изменения склонны связывать к возвращению во времена своей молодости. Но эти причины кроются и в чрезмерном усилении исторической науки по отношению к другим гуманитарным дисциплинам, которые ранее выступали в качестве конструкторов реальности. История сама по себе ориентирована в прошлое, а будущее видит лишь через оптику исторических же процессов, которые, в силу отсутствия в своей структуре нужных механизмов, она описывает и прогнозирует его через синтетическую ткань междисциплинарных подходов, часто являющихся откровенно спекулятивными.

Когда мы смотрим на все через историю, то мы начинаем утрачивать связь с реальностью, так как большая часть исторических методов исключает роль человека, оставляя на арене лишь исторических персонажей. Нарративный метод, историзм и сравнительный анализ – очень плохо соотносятся со сложными общественными структурами современности, зато прекрасно соответствуют описанию государства в его гоббсовско-левиафановском понимании. К примеру, такой подход прекрасно рассказывает о том, как Петр I боролся выход к Азовскому морю, но он абсолютно бесполезен для создания новых политических контекстов. Поэтому поиск идентичности при чрезмерно усиленном историческом подходе – это, скорее, театр, в котором актеры могут играть лишь предписанные им роли, и где герой всегда будет погибать или спасаться в соответствии с неразрывностью каноничных ходов.

В трехстадиальной модели идентичности современная российская власть полностью соответствует репродуктивной – традиционной, воспроизводящей каноны и не способной к диалогу с Другим, т.е. с любыми оппонентами, как внешними, так и внутренними. В этой парадигме понятие прогресса – становится жестко табуированным, так как любое развитие несет в себе ген смерти репродуктивной системы. Развитие невозможно без перехода к продуктивной модели, в которой ориентиром становится будущее, а главной целью познания – диалог с Другим. В нашей модели Другой – это мифический враг, с которым возможна только вечная борьба.

В этом, кстати, большое отличие СССР от его косплея. Ленинский проект ставил задачу мировой революции, т.е. вовлечение Другого в свою парадигму. Позже этот диалог нашел отражение в строительстве мирового «соцлагеря», как некоей консервации революционной идеи. Но косплей – это игра, попытка найти тихие лакуны в уже прошедших исторических процессах и в них «остановить время». Это все очень похоже на популярный современный pulp fiction о «попаданцах». То кто-то провалится в прекрасное прошлое и найдет там карьеру и любовь, то пожилой герой заснет в ужасной ельцинской России, а проснется в теле мальчика-пионера. Дополненная реальность смешивается с воспоминаниями и формирует свежий миф для будущих поколений, которые в эпоху развитого историзма должны продолжить репродукцию нового канона.

BY Кремлёвский безБашенник