При анализе любого текста следует принимать во внимание, как минимум, три слоя значений.
Первый - что в этот текст вкладывал сам автор. Восстановить этот слой невозможно и, к тому же, чревато излишним психологизмом - в голову к автору нам не залезть, понять его намерения, мысли и чувства можно лишь если в самом тексте или в дополнительных источниках есть какие-нибудь сведения об этом.
Второй - как этот текст считывался его целевой аудиторией, теми потенциальными читателями, в расчете на которых он создавался. Это восстановить несколько проще - через культурный контекст эпохи мы можем выстроить портрет этого читателя, его ожидания, горизонты понимания и т.д. Ведь читатель, в отличие от автора - всегда коллективный, собирательный портрет.
Третий слой, который часто путают с первым - это то, как текст читали в эпохи, последующие за временем его создания. Как видели его место в традиции, какие идеи в нем оказались более всего живучими и т.д. Это, как правило, не имеет отношения к тому, "что хотел сказать автор", но от этого ничуть не теряет ценности.
Пример: возьмём Послание к римлянам апостола Павла, с точки зрения его политико-правового содержания. Мы знаем слова Павла про всякую душу, которая должна повиноваться вышестоящим властям (Рим.13:1-2). Знаем ли мы, что хотел сказать Павел, играя там с грамматической категорией числа, ставя то "власть", то "власти"? Никак нет. Мы даже подлинного имени этого человека не знаем, не говоря уже о его намерениях. Можем ли мы понять, как читали это послание его адресаты - маленькая, гонимая община христиан Рима второй трети первого века н.э.? Во многом, полагаю, можем. И, наконец, о том, как читали этот текст потом, мы знаем прекрасно - богатейшая традиция комментирования позволяет это увидеть. И можно с уверенностью утверждать, что мысль об отделении власти от властвующих, ключевая для христианской политической культуры, развивалась именно в традиции комментирования Павла, а вот говорить, что это мысль самого Павла можно с ооочень большой долей условности.
При анализе любого текста следует принимать во внимание, как минимум, три слоя значений.
Первый - что в этот текст вкладывал сам автор. Восстановить этот слой невозможно и, к тому же, чревато излишним психологизмом - в голову к автору нам не залезть, понять его намерения, мысли и чувства можно лишь если в самом тексте или в дополнительных источниках есть какие-нибудь сведения об этом.
Второй - как этот текст считывался его целевой аудиторией, теми потенциальными читателями, в расчете на которых он создавался. Это восстановить несколько проще - через культурный контекст эпохи мы можем выстроить портрет этого читателя, его ожидания, горизонты понимания и т.д. Ведь читатель, в отличие от автора - всегда коллективный, собирательный портрет.
Третий слой, который часто путают с первым - это то, как текст читали в эпохи, последующие за временем его создания. Как видели его место в традиции, какие идеи в нем оказались более всего живучими и т.д. Это, как правило, не имеет отношения к тому, "что хотел сказать автор", но от этого ничуть не теряет ценности.
Пример: возьмём Послание к римлянам апостола Павла, с точки зрения его политико-правового содержания. Мы знаем слова Павла про всякую душу, которая должна повиноваться вышестоящим властям (Рим.13:1-2). Знаем ли мы, что хотел сказать Павел, играя там с грамматической категорией числа, ставя то "власть", то "власти"? Никак нет. Мы даже подлинного имени этого человека не знаем, не говоря уже о его намерениях. Можем ли мы понять, как читали это послание его адресаты - маленькая, гонимая община христиан Рима второй трети первого века н.э.? Во многом, полагаю, можем. И, наконец, о том, как читали этот текст потом, мы знаем прекрасно - богатейшая традиция комментирования позволяет это увидеть. И можно с уверенностью утверждать, что мысль об отделении власти от властвующих, ключевая для христианской политической культуры, развивалась именно в традиции комментирования Павла, а вот говорить, что это мысль самого Павла можно с ооочень большой долей условности.
BY Последний Крестоносец
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Just days after Russia invaded Ukraine, Durov wrote that Telegram was "increasingly becoming a source of unverified information," and he worried about the app being used to "incite ethnic hatred." "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital. Soloviev also promoted the channel in a post he shared on his own Telegram, which has 580,000 followers. The post recommended his viewers subscribe to "War on Fakes" in a time of fake news. The last couple days have exemplified that uncertainty. On Thursday, news emerged that talks in Turkey between the Russia and Ukraine yielded no positive result. But on Friday, Reuters reported that Russian President Vladimir Putin said there had been some “positive shifts” in talks between the two sides. The regulator said it has been undertaking several campaigns to educate the investors to be vigilant while taking investment decisions based on stock tips.
from us
