В комментариях к моему предыдущему посту про позитивную психологию мои читатели начали задавать вопросы, что я думаю о Мишеле Фуко и попытках его отменить за апологию педофилии. Я думаю следующее. Педофилия должна в любом случае тяжко караться, и ничего лучше возраста согласия для защиты несовершеннолетних на данный момент не придумано. Возможны послабления в случае небольшой разницы в возрасте, "законов Ромео и Джульетты", чтобы не следовать наиболее порочным и параноидальным практикам американских консерваторов, но не более того.
Однако практику кэнселинга я считаю глубоко порочной. Проблема далеко не только в том, что бойкот может быть репрессивным и незаслуженным, и часто таковым и является. Главных проблем здесь две, во-первых, это неспособность посмотреть на мир глазами человека, взгляды и действия которого являются лично неприятными, а во-вторых, никаких объективных критериев бойкота не существует, они постоянно переизобретаются и применяются задним числом. В первом случае это наивный способ спрятать голову в песок, подобный реакции на "Эйхмана в Иерусалиме" Арендт. Зло, его причины и логику нужно понимать, чтобы самим иметь силы и мужество его встретить и бороться с ним. А что касается второго, ни одна современная правовая система и ни один суд подобной логикой никогда не будет руководствоваться по той причине, что это означает гоббсовое состояние войны всех против всех.
Что касается апологии педофилии Фуко. Фуко опирается на романтическую линию аргументации, её же он использует для апологии безумия и критики дисциплинарного общества. Идея здесь следующая, в Новое время появляется современное регулярное рационалистическое государство, рациональная наука, экономика и т.п., и начинает перерабатывать человеческий материал, создавая подходящего новой эпохе субъекта. В дисциплинарном обществе индивид, проходя многочисленные дисциплинарные институции, школу, армию, университет, больницу, тюрьму и т.п. учится быть "взрослым", то есть управлять сам собой. Он субъективируется, начиная четко понимать свое положение в обществе, свою социальную функцию и четко ей следуя, становится эдаким невротическим роботом, интериоризируя внутреннего тюремщика.
Однако, эта система не может существовать без конститутивного исключения, без объекта воспитания, надзора и дисциплины. Таковыми являются и безумцы, и дети. Система отказывается видеть некую свою правду и истину, которой обладают дети и безумцы. Первых надо воспитать, вторых - перевоспитать. Тем самым им отказывается в праве на свой образ жизни, свое особое мышление, и, конечно, на своё проявление сексуальности. Поэтому надо покончить с дисциплинарным санаторием и всех из него выпустить, и все запреты снять. В конечном счете идеал - это превратить свою жизнь в произведение искусства, в свободный, витальный, творческий акт.
Фуко, конечно, надо отдать должное, что он идет до конца и не боится дать пощечину общественным нравам. Однако в этой логике есть серьезное внутреннее противоречие. Он полагает существование у безумца своей рациональности, а у ребенка своей сексуальности, но они оказываются фундаментально неотличимы от рациональности и сексуальности взрослого человека. По сути, борясь с дисциплинарным обществом, Фуко полностью разделяет его метафизическую в плохом смысле предпосылку, что "другой" в виде ребенка, сумасшедшего и т.п. глобально прозрачен для нашего понимания, потому что фундаментально он такой же как и мы. Фигура "другого" оказывается просто нашей собственной проекцией. На это обращает внимание Деррида, когда он вступает в полемику с Фуко по вопросу безумия. Настоящее безумие невозможно артикулировать. Наша рациональность тоже основана на таком безумии, но это уже дело для другого разговора. Ребенок - это не "маленький взрослый", фрейдовское открытие детской сексуальности важно, тем не менее, "детское" является очень хрупким, неартикулируемым, и неготовым к встрече с неизбежными проблемами и болью, которые неотделимы от более зрелой сексуальности, с которыми может справиться уже взрослый человек.
В комментариях к моему предыдущему посту про позитивную психологию мои читатели начали задавать вопросы, что я думаю о Мишеле Фуко и попытках его отменить за апологию педофилии. Я думаю следующее. Педофилия должна в любом случае тяжко караться, и ничего лучше возраста согласия для защиты несовершеннолетних на данный момент не придумано. Возможны послабления в случае небольшой разницы в возрасте, "законов Ромео и Джульетты", чтобы не следовать наиболее порочным и параноидальным практикам американских консерваторов, но не более того.
Однако практику кэнселинга я считаю глубоко порочной. Проблема далеко не только в том, что бойкот может быть репрессивным и незаслуженным, и часто таковым и является. Главных проблем здесь две, во-первых, это неспособность посмотреть на мир глазами человека, взгляды и действия которого являются лично неприятными, а во-вторых, никаких объективных критериев бойкота не существует, они постоянно переизобретаются и применяются задним числом. В первом случае это наивный способ спрятать голову в песок, подобный реакции на "Эйхмана в Иерусалиме" Арендт. Зло, его причины и логику нужно понимать, чтобы самим иметь силы и мужество его встретить и бороться с ним. А что касается второго, ни одна современная правовая система и ни один суд подобной логикой никогда не будет руководствоваться по той причине, что это означает гоббсовое состояние войны всех против всех.
Что касается апологии педофилии Фуко. Фуко опирается на романтическую линию аргументации, её же он использует для апологии безумия и критики дисциплинарного общества. Идея здесь следующая, в Новое время появляется современное регулярное рационалистическое государство, рациональная наука, экономика и т.п., и начинает перерабатывать человеческий материал, создавая подходящего новой эпохе субъекта. В дисциплинарном обществе индивид, проходя многочисленные дисциплинарные институции, школу, армию, университет, больницу, тюрьму и т.п. учится быть "взрослым", то есть управлять сам собой. Он субъективируется, начиная четко понимать свое положение в обществе, свою социальную функцию и четко ей следуя, становится эдаким невротическим роботом, интериоризируя внутреннего тюремщика.
Однако, эта система не может существовать без конститутивного исключения, без объекта воспитания, надзора и дисциплины. Таковыми являются и безумцы, и дети. Система отказывается видеть некую свою правду и истину, которой обладают дети и безумцы. Первых надо воспитать, вторых - перевоспитать. Тем самым им отказывается в праве на свой образ жизни, свое особое мышление, и, конечно, на своё проявление сексуальности. Поэтому надо покончить с дисциплинарным санаторием и всех из него выпустить, и все запреты снять. В конечном счете идеал - это превратить свою жизнь в произведение искусства, в свободный, витальный, творческий акт.
Фуко, конечно, надо отдать должное, что он идет до конца и не боится дать пощечину общественным нравам. Однако в этой логике есть серьезное внутреннее противоречие. Он полагает существование у безумца своей рациональности, а у ребенка своей сексуальности, но они оказываются фундаментально неотличимы от рациональности и сексуальности взрослого человека. По сути, борясь с дисциплинарным обществом, Фуко полностью разделяет его метафизическую в плохом смысле предпосылку, что "другой" в виде ребенка, сумасшедшего и т.п. глобально прозрачен для нашего понимания, потому что фундаментально он такой же как и мы. Фигура "другого" оказывается просто нашей собственной проекцией. На это обращает внимание Деррида, когда он вступает в полемику с Фуко по вопросу безумия. Настоящее безумие невозможно артикулировать. Наша рациональность тоже основана на таком безумии, но это уже дело для другого разговора. Ребенок - это не "маленький взрослый", фрейдовское открытие детской сексуальности важно, тем не менее, "детское" является очень хрупким, неартикулируемым, и неготовым к встрече с неизбежными проблемами и болью, которые неотделимы от более зрелой сексуальности, с которыми может справиться уже взрослый человек.
BY Левый консерватор
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
He adds: "Telegram has become my primary news source." In December 2021, Sebi officials had conducted a search and seizure operation at the premises of certain persons carrying out similar manipulative activities through Telegram channels. In 2014, Pavel Durov fled the country after allies of the Kremlin took control of the social networking site most know just as VK. Russia's intelligence agency had asked Durov to turn over the data of anti-Kremlin protesters. Durov refused to do so. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. On December 23rd, 2020, Pavel Durov posted to his channel that the company would need to start generating revenue. In early 2021, he added that any advertising on the platform would not use user data for targeting, and that it would be focused on “large one-to-many channels.” He pledged that ads would be “non-intrusive” and that most users would simply not notice any change.
from us
