Обновление в проекте «Лаборатория» — стихи Светланы Бубновой, написанные за последний год. В этих текстах много деталей, нюансов, подчас подчёркивающих одиночество человека самого по себе, подчас — (пере)нахождение себя, которое стирает вмятины, оставленные временем.

***

перегоняет дикое стадо
влажный пульс в стекле
в тепле гниющего дерева
в приветливом блеске выкатившегося глаза

темнота пугает привычностью [страха]
по батареям стучать больше некому
и громко на кухне читаешь

утро кашляет пока мы ждем друзей
умирающих то ли от ненависти то ли от пустоты
остающихся во славу идущих

прячемся в копытных вмятинах чужой земли
в переполненных городах на прокуренных кухнях
разлетается небо в искалеченных наших глазах

завтра я снова возьму тебя за руку
завтра я снова возьму твою руку
завтра я снова буду с тобой

Прочитать подборку полностью можно по ссылке.

Новая публикация в разделе «Лента»: подборка визуальных работ Марии Лобановой, написанных 2023-2024 годах.

Посмотреть/прочитать подборку автора можно по ссылке.

Тамара Жукова. Т-ра Ж-ва.
POETICA, цена 138 руб.

В первой книге Тамары Жуковой представлены тексты, написанные в 2022-2023 гг. Их объединяет внимательное отношение к миру, а главное: к человеку. Кажется, авторка пытается проникнуть в суть вещей отыскать и зафиксировать языки всего, о ком/чём она пишет.

Заказать книгу с доставкой: [email protected]

Александр Уланов. Не (бе)речь.
POETICA, цена 276 руб.

В новой книге стихов Александр Уланов пробует различные способы взгляда/текста, направленного на индивидуальность видимого, видящего и их взаимодействия.

Заказать книгу с доставкой: [email protected]

Продолжаем «Ленту» циклом Матвея Соловьёва [дерево, темпера, kodak] — разделённым на небольшие, но предельно сгущенные смысловые фрагменты. Это актуальная форма интенсивного письма, в которой максимально плотно взаимодействуют визуальные, пространственные, звуковые и др. элементы, в данном случае стянутые маркерами религиозного нарратива.

[дерево, темпера, kodak]
(фрагмент)

3.

[Игла блицкрига] love in the wood
Ближе озера Ильмень лишь шум твоего лица.
Теорема Фалеса бережно режет путь,
оставляя монголам — плоскость на трёх опорах,
ордынцам — образ о двух углах.

4.

Звенигородское ранчо [из деисусного чина],
и вот бы — невидимое кино:
игумен сжигает митру,
читая закадровый текст на ломаном итальянском.

5.

Хиротония в условиях мерзлоты:
в застенок стекает ирис,
транслируя свой побег
в раскольничий Ново-Вегетативный [не сохранившийся узел]

Читать подборку полностью (с телефона — горизонтально, для правильного отображения разбивки).

Стихотворения-стилизации Павла Алёшина в «Ленте» журнала.
Я-поэт и я-переводчик встретились, чтобы параллельно развернуть несколько потенциальностей языка(-ов) и сплести китайскую образность с русским контекстом.

Ду Фу

второе стихотворение

я дома
я наконец-то дома
вокруг одинокая осень
которая мне как родная сестра
снег лежит на пожухлых листьях –
на моих разметанных мыслях
но я счастлив
я по-настоящему счастлив

я сочиняю стихи
пока укачиваю на руках малютку-дочь
пока жена моя с сыном готовят ужин
и стихи мои – это снег это серое небо
это листва отдающая свой последний свет
это прощальная песня осени
и величальная песня зимы
это сны моей дочери игры моего сына улыбка моей жены
и я счастлив
я по-настоящему счастлив

и стихами моими
не будут восхищаться при дворе
их не будут оценивать
поэты в знаменитой академии стихотворцев
потому что я не пою славу императорам
не превозношу красоту их прекрасных любовниц
не слагаю оды мудрым военачальникам
не размышляю о древности и не грежу грядущим
не раскрываю тайны бессмертия

но стихи мои
сверкнут белизною снега
взлетят на небо незримым драконом
и ветер пропоет их всюду
и они станут частью
гор и вод

Читать подборку полностью.

Новые стихи в «Лаборатории» — подборка Михаила Вистгофа «дерево качается насквозь». В сопоставлении образов Вистгоф соединяет окружающую реальность и представляемый — его — мир, причём шов между ними сходится порой до неразличения.

* * *

медленно дети плавят пластик
маленький бог зарождается в луже
а большой готовится сделать сальто
с края трубы
чтобы снегом стать в кувырке

медленно роются в воздухе снегири
облетая город, как облетает иголка варежку
медленно входит скальпель мороза в легкие
все глубже и глубже

а потом и руки
греются в них
а потом и пальцы
шарят в них
достают облака

Прочитать подборку полностью можно по ссылке.

«Некоторые способы распоряжения моим т.н. сердцем» Милены Степанян — в нашей «Лаборатории».

В основе образности данных текстов — карнавальность. Авторка выстраивает подборку не только на сближении противоположностей, привычной амбивалентности подобных стихотворений — геро_инями буднично-праздничных сюжетов буквально становятся жонглёры и жонглёрки, канатоходцы, эквилибристы, клоуны и «клоунки».


(•‌⍜•‌)†

вместо отрезанных от дубленки пуговиц на глаза
и цветочных семян по периметру тела
аквагримом со дня рождения
напиши на моём лице слова

твоим почерком поэма уместится на щеках,
по стиху на висках,
на лбу самое длинное предложение твоей прозы;
распишись на губах, на веках поставь по точке,
тогда у меня будет всё на лице написано,
как у ху*вой актрисы как у лучшей из клоунок

поужинав с Пеньо и Батаем,
разделив восхищение русской революцией,
я тоже окажусь голая и заблюю
«могилу» де Сада от кинетоза и ради шутки

а впрочем, как сильно я пожалею,
если упрошу написать на могильном камне
НЕ НАДО МЕНЯ ВОСКРЕШАТЬ
никто не поймёт этой шутки?

поэтому на всякий случай в очередной раз
в своей манере спрашиваю, лишь бы спросить:
Куда ацефал девает конфеты с кладбища,
если у него нет ни головы, ни карманов?

Полностью прочесть подборку можно по ссылке.

В «Ленте» — цикл Нико Железниково «чумные земли». Это многослойный текст, обращающийся сразу ко многому (как и обычно — в синкретических работах Нико). Его можно воспринять и как продолжающееся исследование чувственности, и как очередной эпизод слияния человека и места — и культуры, в которую он помещён, причём, в процессе её создания.

Нико мастерски играет со временем, сближая латынь и древнерусский язык, переводя их в регистр сегодняшнего дня, поэтому речь выходит за границы линейно текущего времени (такой могла быть инди-игра, не только развлекающая, но и исследующая искусство, аудиально-визуальный арт-проект). Исследование Нико продолжается — оно идёт по телу и земле, истории и языку; приглашая в (вечно) чумные земли как в редактор терраформинга, внезапно оказавшихся здесь NPC и их жизни.

земляника покидает свои владения (фрагмент)

соломинка, переломившая спину.

земляничные листья: Герцогства;
— Кромешны, крошатся,
всуе:
остались одни прожилки;

по дороге
скарлатина — Болтунья-в-Скорлупке, —
играет в слова
ягодным языком,
ничего не взяла с собой,
в обеденном зале забыла
багряницу на спинке стула, книгу,
Открытую
на самой пустой странице…

(отравляющей ценности тяжесть)

<…>

пухлый велюровый кошелёк с бижутерией (фрагмент)

<…>

и ты, и я умрём.
это доводит тебя до слёз? плаке-плаке,
но пока мы в багателях как в богадельнях,
и стеклянные бусы увощаем,
потому что все жемчуга изрёваны,
скарб en essence d’orient — вот что такое наша скорбь.
в немьрьцаѥмѣмь лице крови
из копчёного бархата, из зольной парчи:
балаклава — укрытое лицо боли
и красоты,
что не спасает
и не спасётся,
а лишь смотрит звездой озверелой,
распятой, распяленной, сияет и смотрит.
нищие духом, мы simili-luxe в нашей
бездельной любви.

Прочитать цикл полностью можно по ссылке.