Эксклюзив: ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ газеты Vesti (Черногория) ВЛАДИМИРА СОРОКИНА на русском языке :
1. В России власть и писатель никогда не любили друг друга. Писатели (хорошие) писали правду о русской жизни и государстве, что не нравилось властям. Почти все наши классики пострадали от властей, а некоторые погибли. В 80-е я понял раз и навсегда: если боишься писать правду, не пиши, будь просто читателем. Это как с альпинизмом: если хочешь забраться на Эверест, но боишься высоты – сиди дома, смотри фотографии вершины, сделанные другими. 2. Да, читателей прибавилось. Но это связано не только со скандалами и вниманием властей. Я пишу уже более сорока лет! На Западе первая моя книга вышла в 1985 году. За это время проделана немалая работа и что-то получилось на бумаге. 3. Главное в ситуации с цензурой, чтобы не было самоцензуры, и чтобы писатель не использовал литературу как стенобитную машину для борьбы с пирамидой власти. Многие наши писатели-диссиденты, когда рухнул СССР рухнули вместо с ним, потому что их литература была полностью зависима от объекта ненависти. Литература – дикий и красивый конь, а не стенобитная машина. Если тебе удалось изящно лягнуть власть – прекрасно, но делать из этого профессию – опасно для самой литературы. 4. Для настоящего писателя границы государств роли не играют. Свою Россию мы носим в себе, как заметил Набоков. Сейчас нет железного занавеса и того жесткого разделения писателей на советских и антисоветских, которое было в ХХ веке. Тогда в СССР писателям сверху был жестко навязан метод социалистического реализма. В путинской России, где нет идеологии, а есть лишь желание власти сохранить себя любым способом, нет и литературного«государственного» мэйн-стрима. Роман о величие нынешней российской власти и о мудрости Путина не написан и вряд ли будет. Все-таки современная Россия – не Северная Корея. 5. Мне не хочется называть себя эмигрантом. Эмиграция – это билет в один конец, жесткая ситуация, которая была у писателей в ХХ веке. Безусловно, есть и сейчас людикультуры, которые не могут вернуться из-за уголовных дел, возбужденных против них властью. У меня не такая ситуация, я могу вернуться в любой момент, но просто не хочу. Это мой выбор. Я уверен, что режим в России изменится к лучшему, и я вернусь. Да и многие вернутся. 6. Проблема не в Путине, а в архаической, пирамидальной конструкции власти, которая была построена Иваном Грозным в XVI веке и стоит до сих пор. Человек, оказавшийся на ее вершине после десяти лет становится диктатором. Это закон, как сила кольца в Lord of Rings. До своего президенства Путин был обычным чиновником, не хуже других. Тогда он говорил здравые вещи о демократии, о западном партнерстве, свободе слова, и т.д. Пирамида власти - реактор диктаторской энергии, он облучает того, кто наверху, делая из него не человека, а функцию. Вертикаль власти – это античеловеческая конструкция, она не учитывает желания и нужды простого человека, население для нее – лишь материал для своих планов.Все беды России – от неё. В XXI веке это страшно архаическая структура, это гротеск, который обессмысливает жизнь граждан, делает ее опасной, непредсказуемой, бедной.
7. Опричнина – это яд, который со времен Ивана Грозного отравляет русскую жизнь. Опричник – слуга власти с особыми полномочиями. В каждом полицейском, в каждом «силовике» живёт опричник, которому всё позволено для «защиты государства». Дух опричнины пропитал русскую власть. Знаки новой опричнины были видны в начале нашего века, я написал об этом повесть. Но это большая тема. Если же говорить о войне в Украине, это следствие того, что один человек более двадцати лет просидел на вершине властной пирамиды. Диктаторы рано или поздно развязывают войны, потому что живут в мире своих геополитических иллюзий. 8. И те и другие отвратительны. 9. Я по первой профессии художник, занимался этим с девяти лет, в 80-е в СССР зарабатывал на жизнь книжной графикой. Когда не пишется ( а такие перерывы у меня могут быть в несколько лет) я рисую. Это два совершенно разных процесса, я никогда их не совмещал.
Эксклюзив: ОТВЕТЫ НА ВОПРОСЫ газеты Vesti (Черногория) ВЛАДИМИРА СОРОКИНА на русском языке :
1. В России власть и писатель никогда не любили друг друга. Писатели (хорошие) писали правду о русской жизни и государстве, что не нравилось властям. Почти все наши классики пострадали от властей, а некоторые погибли. В 80-е я понял раз и навсегда: если боишься писать правду, не пиши, будь просто читателем. Это как с альпинизмом: если хочешь забраться на Эверест, но боишься высоты – сиди дома, смотри фотографии вершины, сделанные другими. 2. Да, читателей прибавилось. Но это связано не только со скандалами и вниманием властей. Я пишу уже более сорока лет! На Западе первая моя книга вышла в 1985 году. За это время проделана немалая работа и что-то получилось на бумаге. 3. Главное в ситуации с цензурой, чтобы не было самоцензуры, и чтобы писатель не использовал литературу как стенобитную машину для борьбы с пирамидой власти. Многие наши писатели-диссиденты, когда рухнул СССР рухнули вместо с ним, потому что их литература была полностью зависима от объекта ненависти. Литература – дикий и красивый конь, а не стенобитная машина. Если тебе удалось изящно лягнуть власть – прекрасно, но делать из этого профессию – опасно для самой литературы. 4. Для настоящего писателя границы государств роли не играют. Свою Россию мы носим в себе, как заметил Набоков. Сейчас нет железного занавеса и того жесткого разделения писателей на советских и антисоветских, которое было в ХХ веке. Тогда в СССР писателям сверху был жестко навязан метод социалистического реализма. В путинской России, где нет идеологии, а есть лишь желание власти сохранить себя любым способом, нет и литературного«государственного» мэйн-стрима. Роман о величие нынешней российской власти и о мудрости Путина не написан и вряд ли будет. Все-таки современная Россия – не Северная Корея. 5. Мне не хочется называть себя эмигрантом. Эмиграция – это билет в один конец, жесткая ситуация, которая была у писателей в ХХ веке. Безусловно, есть и сейчас людикультуры, которые не могут вернуться из-за уголовных дел, возбужденных против них властью. У меня не такая ситуация, я могу вернуться в любой момент, но просто не хочу. Это мой выбор. Я уверен, что режим в России изменится к лучшему, и я вернусь. Да и многие вернутся. 6. Проблема не в Путине, а в архаической, пирамидальной конструкции власти, которая была построена Иваном Грозным в XVI веке и стоит до сих пор. Человек, оказавшийся на ее вершине после десяти лет становится диктатором. Это закон, как сила кольца в Lord of Rings. До своего президенства Путин был обычным чиновником, не хуже других. Тогда он говорил здравые вещи о демократии, о западном партнерстве, свободе слова, и т.д. Пирамида власти - реактор диктаторской энергии, он облучает того, кто наверху, делая из него не человека, а функцию. Вертикаль власти – это античеловеческая конструкция, она не учитывает желания и нужды простого человека, население для нее – лишь материал для своих планов.Все беды России – от неё. В XXI веке это страшно архаическая структура, это гротеск, который обессмысливает жизнь граждан, делает ее опасной, непредсказуемой, бедной.
7. Опричнина – это яд, который со времен Ивана Грозного отравляет русскую жизнь. Опричник – слуга власти с особыми полномочиями. В каждом полицейском, в каждом «силовике» живёт опричник, которому всё позволено для «защиты государства». Дух опричнины пропитал русскую власть. Знаки новой опричнины были видны в начале нашего века, я написал об этом повесть. Но это большая тема. Если же говорить о войне в Украине, это следствие того, что один человек более двадцати лет просидел на вершине властной пирамиды. Диктаторы рано или поздно развязывают войны, потому что живут в мире своих геополитических иллюзий. 8. И те и другие отвратительны. 9. Я по первой профессии художник, занимался этим с девяти лет, в 80-е в СССР зарабатывал на жизнь книжной графикой. Когда не пишется ( а такие перерывы у меня могут быть в несколько лет) я рисую. Это два совершенно разных процесса, я никогда их не совмещал.
BY Гельман News ⚡
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. "Like the bombing of the maternity ward in Mariupol," he said, "Even before it hits the news, you see the videos on the Telegram channels."
from us
