"Приехали на джипе, в масках. Нас сразу забрали, завезли в какой-то сарай. Сказали: "Встать на колени". Я отказался. Тогда уже силой поставили, начали бить палками. Повалили — и начали топтаться прямо по ране. Штаны порваны, кровь идёт, жгут наложен — видно всё. Один в берцах встал ногой на рану и начал крутить.
За один день сменили четыре места. В каждом били и снимали на видео. Издевались. Говорили: "Поздравь маму с днём рождения". Или "У меня брату поздравление передай". Все со связанными руками, в крови, а они снимают. Просили сказать: "Слава Украине". Что им надо было — непонятно. В основном говорили с акцентом — украинским, но и лица кавказской внешности были.
Три дня нас мотали по домам, били. Сорвали крест с шеи, сунули в рот и били по челюсти — чтобы "жрал свой крест". Зубы крошились. Долбили конкретно за ношение креста.
Потом отвезли в СБУ. Допрашивали трое. Все в масках. Слышали, как в соседних комнатах кричат. Нас тоже били — дубинками, шокером. Каждый по кругу проходил. С нами ещё одного привезли. Он потом сидел в трусах, весь синий, в крови. Как узнали позже — его отправили в госпиталь, ноги ампутировали. Всё отбили.
После этого повезли в Орехово, в СИЗО. Сначала в госпиталь — врачи сказали: "Глаза в пол, лишнего не говорить". Осмотр формальный — ни осколков, ни ран никто не смотрел. Сказали: "Можно содержать". Потом нас, как мешки, в уазик закинули выкинули, руки связаны — бросали плашмя на асфальт."
"Приехали на джипе, в масках. Нас сразу забрали, завезли в какой-то сарай. Сказали: "Встать на колени". Я отказался. Тогда уже силой поставили, начали бить палками. Повалили — и начали топтаться прямо по ране. Штаны порваны, кровь идёт, жгут наложен — видно всё. Один в берцах встал ногой на рану и начал крутить.
За один день сменили четыре места. В каждом били и снимали на видео. Издевались. Говорили: "Поздравь маму с днём рождения". Или "У меня брату поздравление передай". Все со связанными руками, в крови, а они снимают. Просили сказать: "Слава Украине". Что им надо было — непонятно. В основном говорили с акцентом — украинским, но и лица кавказской внешности были.
Три дня нас мотали по домам, били. Сорвали крест с шеи, сунули в рот и били по челюсти — чтобы "жрал свой крест". Зубы крошились. Долбили конкретно за ношение креста.
Потом отвезли в СБУ. Допрашивали трое. Все в масках. Слышали, как в соседних комнатах кричат. Нас тоже били — дубинками, шокером. Каждый по кругу проходил. С нами ещё одного привезли. Он потом сидел в трусах, весь синий, в крови. Как узнали позже — его отправили в госпиталь, ноги ампутировали. Всё отбили.
После этого повезли в Орехово, в СИЗО. Сначала в госпиталь — врачи сказали: "Глаза в пол, лишнего не говорить". Осмотр формальный — ни осколков, ни ран никто не смотрел. Сказали: "Можно содержать". Потом нас, как мешки, в уазик закинули выкинули, руки связаны — бросали плашмя на асфальт."
Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Ukrainian forces have since put up a strong resistance to the Russian troops amid the war that has left hundreds of Ukrainian civilians, including children, dead, according to the United Nations. Ukrainian and international officials have accused Russia of targeting civilian populations with shelling and bombardments. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.” Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications.
from us
