В 2024 году слово умерло. Или, по крайней мере, уснуло летаргическим сном, уставшее от мельтешения новостей на экране телефона, осоловевшими глазами проводившее каждое кажущееся абсолютно бессмысленным событие в мире. Теперь всё кажется ему самим собой разумеющимся и не требующем его участия. Прилечь бы в кроватку и сладко заснуть – до весны.
Закрытие питерской “Листвы” in essentia – самоустранение из пространства рефлексии и дискуссии. Праксис вместо пустой теории, так сказать. “Театр закрывается, нас всех тошнит все ушли на фронт”.
Другой маленький книжный Петербурга, легендарный “Порядок слов”, вообще объявил о своих похоронах. Но типа понарошку. Это такая маленькая маркетинговая стратегия. Которая многое говорит о состоянии культурной дискуссии – проще сразу объявить о собственной смерти, подразумевая, что она неизбежно надвигается.
При всех особенностях русской дискурсивной реальности (назовём эту ситуацию антропологическим шоком, из которого полноценный, осмысленный выход пока не был найден), не мы одни сталкиваемся с неприятным ощущением интеллектуального онемения. Оксфордский словарь, вон, тоже избрал brain rot словом года.
Таков цайтгайст. (Но ситуация не вызывает у меня апокалиптических мыслей.)
В 2024 году слово умерло. Или, по крайней мере, уснуло летаргическим сном, уставшее от мельтешения новостей на экране телефона, осоловевшими глазами проводившее каждое кажущееся абсолютно бессмысленным событие в мире. Теперь всё кажется ему самим собой разумеющимся и не требующем его участия. Прилечь бы в кроватку и сладко заснуть – до весны.
Закрытие питерской “Листвы” in essentia – самоустранение из пространства рефлексии и дискуссии. Праксис вместо пустой теории, так сказать. “Театр закрывается, нас всех тошнит все ушли на фронт”.
Другой маленький книжный Петербурга, легендарный “Порядок слов”, вообще объявил о своих похоронах. Но типа понарошку. Это такая маленькая маркетинговая стратегия. Которая многое говорит о состоянии культурной дискуссии – проще сразу объявить о собственной смерти, подразумевая, что она неизбежно надвигается.
При всех особенностях русской дискурсивной реальности (назовём эту ситуацию антропологическим шоком, из которого полноценный, осмысленный выход пока не был найден), не мы одни сталкиваемся с неприятным ощущением интеллектуального онемения. Оксфордский словарь, вон, тоже избрал brain rot словом года.
Таков цайтгайст. (Но ситуация не вызывает у меня апокалиптических мыслей.)
BY Восьмое декабря
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Overall, extreme levels of fear in the market seems to have morphed into something more resembling concern. For example, the Cboe Volatility Index fell from its 2022 peak of 36, which it hit Monday, to around 30 on Friday, a sign of easing tensions. Meanwhile, while the price of WTI crude oil slipped from Sunday’s multiyear high $130 of barrel to $109 a pop. Markets have been expecting heavy restrictions on Russian oil, some of which the U.S. has already imposed, and that would reduce the global supply and bring about even more burdensome inflation. Pavel Durov, a billionaire who embraces an all-black wardrobe and is often compared to the character Neo from "the Matrix," funds Telegram through his personal wealth and debt financing. And despite being one of the world's most popular tech companies, Telegram reportedly has only about 30 employees who defer to Durov for most major decisions about the platform. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. The next bit isn’t clear, but Durov reportedly claimed that his resignation, dated March 21st, was an April Fools’ prank. TechCrunch implies that it was a matter of principle, but it’s hard to be clear on the wheres, whos and whys. Similarly, on April 17th, the Moscow Times quoted Durov as saying that he quit the company after being pressured to reveal account details about Ukrainians protesting the then-president Viktor Yanukovych. A Russian Telegram channel with over 700,000 followers is spreading disinformation about Russia's invasion of Ukraine under the guise of providing "objective information" and fact-checking fake news. Its influence extends beyond the platform, with major Russian publications, government officials, and journalists citing the page's posts.
from us
