Молитвами святых отец наших

НА СВЯТОЙ ГОРЕ

Наконец час настал. Утром 26 сентября 1947 года кораблик неспешно доставил нас из мира к святоименной Горе — как бы от берега временной жизни к противоположному берегу, берегу вечности.
Мы прибыли в Дафни, главную пристань Афона. Сойдя с корабля, мы вместе с немногими другими сели в лодку, которая шла в направлении Малого скита Святой Анны с остановками у каждого монастыря. Когда мы отошли от Дафни, брань диавола обрушилась на меня прямо в лодке. Я смотрел на монастыри и на отцов, как на тюрьмы и заключенных, и говорил сам себе: «Как могут жить здесь эти монахи? Как ты сам это выдержишь? Куда ты теперь идешь?» Я был совершенно не искушенным. До этого я не бывал нигде, кроме как в церкви, на базаре, в мастерской моего отца и дома. Все, что я видел сейчас, было для меня внове. Я никогда до сих пор не путешествовал и не знал, что это такое. И вот теперь я уходил из мира, по своей воле уходил неизвестно куда.
Бесы со всех сторон забрасывали меня помыслами: «Как ты пойдешь туда и затворишься там? Горе тебе! Возвращайся назад!» Я очень плохо чувствовал себя, мне было дурно и телесно, и душевно. Рядом со мной в лодке был один монах. Он пел «Богородице Дево, радуйся!» с «тэ-ри-рэм». У него было прекрасное настроение, а я кипел от помыслов и беспокойства. Я прервал его:
— Отче, где калива Старца Иосифа?
— А почему ты спрашиваешь?
— Я туда направляюсь.
— И для чего ты туда идешь?
— Чтобы стать монахом.
Он окинул меня взглядом с ног до головы.
— Ты для этого идешь туда?
— Да, туда.
— Тебе это место не подходит. Там пост, бдение и поклоны. У тебя рука отвалится от крестных знамений. Там тебе невозможно будет жить: ты ведь доходяга.
Я перед этим долго болел. Меня изводила повышенная температура, и врачи не могли определить, что у меня за болезнь. Каждый день я трудился в столярке, часто работал голодным, и меня мучил жар, так что я стал настоящим доходягой. У меня было только произволение, а сил не было никаких.
— Пусть у меня отвалятся и руки и ноги, но я пойду к Старцу! Где он? Не покажете ли мне?
— Вон, видишь ту гору, маленькую белую каливку? Это там.
Лишь только я увидел каливу, как увидел свет! Там свобода! Там нет тюрем! И у меня сразу прошло все беспокойство. Это была воля Божия — мне туда идти.

www.group-telegram.com/us/molitvamisvjatyh.com/19068

67 viewsСергей Иванович Черепов, Feb 13 at 16:01

НА СВЯТОЙ ГОРЕ

Наконец час настал. Утром 26 сентября 1947 года кораблик неспешно доставил нас из мира к святоименной Горе — как бы от берега временной жизни к противоположному берегу, берегу вечности.
Мы прибыли в Дафни, главную пристань Афона. Сойдя с корабля, мы вместе с немногими другими сели в лодку, которая шла в направлении Малого скита Святой Анны с остановками у каждого монастыря. Когда мы отошли от Дафни, брань диавола обрушилась на меня прямо в лодке. Я смотрел на монастыри и на отцов, как на тюрьмы и заключенных, и говорил сам себе: «Как могут жить здесь эти монахи? Как ты сам это выдержишь? Куда ты теперь идешь?» Я был совершенно не искушенным. До этого я не бывал нигде, кроме как в церкви, на базаре, в мастерской моего отца и дома. Все, что я видел сейчас, было для меня внове. Я никогда до сих пор не путешествовал и не знал, что это такое. И вот теперь я уходил из мира, по своей воле уходил неизвестно куда.
Бесы со всех сторон забрасывали меня помыслами: «Как ты пойдешь туда и затворишься там? Горе тебе! Возвращайся назад!» Я очень плохо чувствовал себя, мне было дурно и телесно, и душевно. Рядом со мной в лодке был один монах. Он пел «Богородице Дево, радуйся!» с «тэ-ри-рэм». У него было прекрасное настроение, а я кипел от помыслов и беспокойства. Я прервал его:
— Отче, где калива Старца Иосифа?
— А почему ты спрашиваешь?
— Я туда направляюсь.
— И для чего ты туда идешь?
— Чтобы стать монахом.
Он окинул меня взглядом с ног до головы.
— Ты для этого идешь туда?
— Да, туда.
— Тебе это место не подходит. Там пост, бдение и поклоны. У тебя рука отвалится от крестных знамений. Там тебе невозможно будет жить: ты ведь доходяга.
Я перед этим долго болел. Меня изводила повышенная температура, и врачи не могли определить, что у меня за болезнь. Каждый день я трудился в столярке, часто работал голодным, и меня мучил жар, так что я стал настоящим доходягой. У меня было только произволение, а сил не было никаких.
— Пусть у меня отвалятся и руки и ноги, но я пойду к Старцу! Где он? Не покажете ли мне?
— Вон, видишь ту гору, маленькую белую каливку? Это там.
Лишь только я увидел каливу, как увидел свет! Там свобода! Там нет тюрем! И у меня сразу прошло все беспокойство. Это была воля Божия — мне туда идти.

BY Молитвами святых отец наших