О признании ошибок государством: кто несет ответственность за происходящее?
Жители России задаются вопросом: почему порой так сложно признать свои ошибки и двигаться дальше? Чиновники, государственные институты и политики склонны избегать признания собственных промахов, делая это крайне редко.
Ответственность включает не только внутреннее чувство долга, но и последствия своих действий — наказание за проступки. В юридической практике нельзя спасти человека, а потом остаться безнаказанным за убийство, тем более что суд всё равно разберется с преступлением.
В политической практике возможно компенсировать проступки положительными действиями. Почему же в российских государственных институтах эта практика не работает, а чиновники продолжают упорствовать в своих заблуждениях? Корень проблемы кроется в специфике государственной службы, которая сочетает в себе элементы политической и юридической практик, при этом преобладает последняя. Таким образом, упорство и нежелание отступать становятся нормой, а политические акробатики становятся экстренными мерами, используемыми лишь в критических ситуациях.
Некоторые читатели могут вспомнить о московских методологах, которые на протяжении длительного времени учили молодых российских госслужащих, что любые задачи или указания должны исполняться без вопросов и отклонений от курса.
Кроме того, стоит отметить, что в демократических обществах (курсивом, так как я рассматриваю демократию как инструмент для политического класса) легче брать на себя ответственность за совершенные ошибки, поскольку этот груз разделяется с избирателями. В таких системах проще свалить неудачные решения на коллективную вину, поскольку всегда можно найти кого-то, с кем можно разделить эту ношу.
В Российском государстве существует практика замалчивания и игнорирования претензий. Это происходит не из злого умысла, а из стремления сохранить власть в её существующей форме. Вспомним 2022 год, когда власти косвенно признали свои провалы, но сделали это не через первых лиц. Они выбрали усреднённый подход, что дало свои плоды – рейтинги начали расти после нескольких вливаний средств в экономику и важных заявлений, что Россия не будет сдаваться.
Если кто-то из властей признает свою ошибку, у нас обычный человек скажет, что он виноват в голосовании за него? Конечно, нет. В этом есть корень проблем, в том, что ответственность и обязательства есть только у субъектов власти, но объекты (население) лишь косвенно влияют на эти процессы. В демократических системах легче взять ответственность, поскольку всегда можно заменить политического деятеля другим, что, как правило, происходит из того же круга. Однако для граждан подобные сложные многоходовые ментальные операции остаются недоступными.
Как повысить уровень ответственности среди политиков и госслужащих? Предложение заключается в увеличении объема инклюзивных процессов, которые будут включать сотрудничество с сообществами и бизнесом, а также в создании чётких критериев для их оценки. Хотя бы на начальном этапе важно, чтобы эти процессы были понятны, даже если не всегда демократичны для всех.
В этом есть нотка открытости, но наполовинку, как это любят делать в России. Без перегибов, без шапкозакидательств, не торопясь.
О признании ошибок государством: кто несет ответственность за происходящее?
Жители России задаются вопросом: почему порой так сложно признать свои ошибки и двигаться дальше? Чиновники, государственные институты и политики склонны избегать признания собственных промахов, делая это крайне редко.
Ответственность включает не только внутреннее чувство долга, но и последствия своих действий — наказание за проступки. В юридической практике нельзя спасти человека, а потом остаться безнаказанным за убийство, тем более что суд всё равно разберется с преступлением.
В политической практике возможно компенсировать проступки положительными действиями. Почему же в российских государственных институтах эта практика не работает, а чиновники продолжают упорствовать в своих заблуждениях? Корень проблемы кроется в специфике государственной службы, которая сочетает в себе элементы политической и юридической практик, при этом преобладает последняя. Таким образом, упорство и нежелание отступать становятся нормой, а политические акробатики становятся экстренными мерами, используемыми лишь в критических ситуациях.
Некоторые читатели могут вспомнить о московских методологах, которые на протяжении длительного времени учили молодых российских госслужащих, что любые задачи или указания должны исполняться без вопросов и отклонений от курса.
Кроме того, стоит отметить, что в демократических обществах (курсивом, так как я рассматриваю демократию как инструмент для политического класса) легче брать на себя ответственность за совершенные ошибки, поскольку этот груз разделяется с избирателями. В таких системах проще свалить неудачные решения на коллективную вину, поскольку всегда можно найти кого-то, с кем можно разделить эту ношу.
В Российском государстве существует практика замалчивания и игнорирования претензий. Это происходит не из злого умысла, а из стремления сохранить власть в её существующей форме. Вспомним 2022 год, когда власти косвенно признали свои провалы, но сделали это не через первых лиц. Они выбрали усреднённый подход, что дало свои плоды – рейтинги начали расти после нескольких вливаний средств в экономику и важных заявлений, что Россия не будет сдаваться.
Если кто-то из властей признает свою ошибку, у нас обычный человек скажет, что он виноват в голосовании за него? Конечно, нет. В этом есть корень проблем, в том, что ответственность и обязательства есть только у субъектов власти, но объекты (население) лишь косвенно влияют на эти процессы. В демократических системах легче взять ответственность, поскольку всегда можно заменить политического деятеля другим, что, как правило, происходит из того же круга. Однако для граждан подобные сложные многоходовые ментальные операции остаются недоступными.
Как повысить уровень ответственности среди политиков и госслужащих? Предложение заключается в увеличении объема инклюзивных процессов, которые будут включать сотрудничество с сообществами и бизнесом, а также в создании чётких критериев для их оценки. Хотя бы на начальном этапе важно, чтобы эти процессы были понятны, даже если не всегда демократичны для всех.
В этом есть нотка открытости, но наполовинку, как это любят делать в России. Без перегибов, без шапкозакидательств, не торопясь.
#россиеведение #политическая_психология
BY Даниил Егармин
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. It is unclear who runs the account, although Russia's official Ministry of Foreign Affairs Twitter account promoted the Telegram channel on Saturday and claimed it was operated by "a group of experts & journalists." Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. NEWS I want a secure messaging app, should I use Telegram?
from ms
