Новость о росте числа у нас в городке алкомаркетов может трактоваться по-разному.
Кто-то, наверное, будет склонен видеть в ней свидетельство алкоголизации населения.
Хотя очевидно, что такие выводы нужно делать не по динамике числа точек продажи спиртного, а по анализу объемов его потребления.
Мне же кажется, что появление новых маркетов – это, во многом, реализация пресловутой мечты о «магазинах шаговой доступности».
Несмотря на название, среднестатистический «алкомаркет» — это далеко не только спиртное, это еще и куча других товаров, потребность в которых может возникнуть практически у любого человека.
И если есть возможность не бежать за шоколадкой, бутылкой лимонада или пачкой сигарет в «большой» магазин, а купить все это прямо у дома – то что в этом плохого?
Что же касается популярного в некоторых кругах взгляда на такие места как на рассадники антиобщественного поведения – то мне не очень понятно, почему покупатели именно придомовых магазинов должны вести себя как-то иначе, чем те, кто предпочитает другие форматы продуктовой розницы.
Новость о росте числа у нас в городке алкомаркетов может трактоваться по-разному.
Кто-то, наверное, будет склонен видеть в ней свидетельство алкоголизации населения.
Хотя очевидно, что такие выводы нужно делать не по динамике числа точек продажи спиртного, а по анализу объемов его потребления.
Мне же кажется, что появление новых маркетов – это, во многом, реализация пресловутой мечты о «магазинах шаговой доступности».
Несмотря на название, среднестатистический «алкомаркет» — это далеко не только спиртное, это еще и куча других товаров, потребность в которых может возникнуть практически у любого человека.
И если есть возможность не бежать за шоколадкой, бутылкой лимонада или пачкой сигарет в «большой» магазин, а купить все это прямо у дома – то что в этом плохого?
Что же касается популярного в некоторых кругах взгляда на такие места как на рассадники антиобщественного поведения – то мне не очень понятно, почему покупатели именно придомовых магазинов должны вести себя как-то иначе, чем те, кто предпочитает другие форматы продуктовой розницы.
WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users. Some people used the platform to organize ahead of the storming of the U.S. Capitol in January 2021, and last month Senator Mark Warner sent a letter to Durov urging him to curb Russian information operations on Telegram. DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from ms
