Telegram Group Search
Ну и, конечно, мы не нуждаемся в одних лишь примерах из зарубежного искусства, ведь у нас есть свои потрясающие живописцы.

Серия «Воспроизводство» Таисии Коротковой

Проект "Воспроизводство" посвящён высокотехнологичному процессу появления детей в современном мире.
 
"Искусственное"(лабораторное) оплодотворение - это, с одной стороны, последний шанс для многих людей продолжить свой род - и тогда это прекрасно, успешное рождение здорового малыша - это великое счастье для родителей и врачей, а с другой - выражение стремления человечества к планированию всего и вся, и когда планирование касается появления или непоявления, качества и пола нового человека - тогда возникает чувство, что где-то в антиутопиях о результатах такого планирования уже все читали.
Моему любимому Педро - 75! Для меня это не просто режиссер, это друг и товарищ. А Искусство Кино уважаемый журнал, который думаю можно смело репостнуть. Пишите в комментариях, какие фильмы Педро любите? Я пока бегу читать.

P.S. А ну да и, конечно, Педро понимает женщин как никакой другой режиссер, в-принципе, все его кино о женщинах. Они более яркие, характерные, эмоциональные, а мужчины - плоские, мягкотелые, нерешительные. Не знаю, нужно ли было это пояснять. Я его полюбила задолго до всяких мурмуров - видно это было мое.
Педро Альмодовару — 75.

Публикуем подборку материалов, посвященных творчеству испанского классика, который совсем недавно завоевал первого «Золотого льва» в карьере:

🔺Интервью режиссера с самим собой в переводе Александра Брагинского;

🔺Глава из книги «Альмодовар», которую журнал «Искусство кино» выпускал совместно с «Подписными изданиями»: Кирилл Разлогов о фильме «Женщина на грани нервного срыва»;

🔺Экскурс Виолетты Палий в отношения режиссера с классической живописью;

🔺Рецензия Елены Петровской на фильм «Дурное воспитание»;

🔺Фрагменты из дневника Альмодовара, который тот вел во время самоизоляции (в переводе Олеси Власовой);

🔺Текст Вероники Хлебниковой о короткометражном фильме «Человеческий голос»;

🔺Запись о фильме-триумфаторе последнего Венецианского смотра «Комната по соседству» — в одном из фестивальных дневников Ксении Ильиной.
Если ли гендер у искусства?

Отвечает Мария Сафронова:

Я очень люблю женщин, правда. И с возрастом стала к ним относиться гораздо лучше. Раньше я была поклонницей мужчин, например, если врач, то я думала лучше мужчина. Но с опытом поняла, что больше доверяю женщинам. Просто в силу их эмпатии, большей чувствительности к миру.

Искусство – это тоже наш главный плюс. Но тогда женщинам надо перестать комплексовать и думать, что нас обижают, что мы принижены. Нужно относиться к себе без скидок, потому что если мы хотим участвовать в этой игре на равных, не надо себя жалеть. Если мы, грубо говоря, хотим быть участниками автомобильного движения, не надо просить уступать дорогу.

Когда мы выходим замуж, рожаем детей многие растворяются в семье. Если женщина выбирает семью и хочет только этим заниматься - это прекрасно. Но если она хочет ещё и работать, она должна понимать, что ей льгот не будет.

Мы с мужем договорились, что работаем как партнёры. Я вот ненавижу мыть посуду. Мы подхватываем друг друга в мелочах, и никому не обидно и не сложно. Но слава богу, что он принял мои правила игры, потому что иначе мне было бы тяжело.

В плане искусства тоже самое получается. Мы оба художники. У него свои сильные стороны, у меня свои. Я не совсем согласна, что делает он. Он не согласен с тем, что делаю я. Мы друг друга критикуем и получается лучше. Потому что это такой симбиоз. Второе мнение, да к тому же противоположного пола. Это дает свои бонусы, я считаю.


Есть и другой момент, например, мои холсты меньше, но я над ними сижу дольше. В результате по метражу у меня работа стоит дороже, чем у Антона. Задевает ли его это? Нет, не задевает. Он понимает, что моя работа 80х80 см стоит примерно как его 130х130, но эта стоимость, какими-то причинами обусловлена.

Я знаю, что в мире женщин продают дешевле на аукционах, что в целом женщины зарабатывают меньше, чем мужчины. Но вокруг меня этого нет. Возможно потому, что в России арт-рынка как такового нет, извините пожалуйста.

Женщины объективно очень круто, делают какие-то вещи, которые не могут сделать мужчины в силу природы. И мне кажется, что искусство вообще будет неполноценным без женского вклада.

В моих сериях разных лет возникают коллективы детские, школьные. Всё началось с роддома, из детского сада, из школы, куда я сама детей водила. Это такие комбинаты по производству, так сказать, кадров. Но эта модель она и в офисе такая же, и в психушке.

В психбольнице я не могла рисовать женщин, у меня чисто мужская палата была. Женщин потому что ужасно жалко было. Они особенно ранимые, беззащитные. И ты понимаешь, что, они, скорее всего, чьи-то матери, жены и так далее. Я не могла их рисовать.


Мария Сафронова родилась во Ржеве в 1979 году. Окончила направление монументальной живописи МГАХИ имени В. И. Сурикова, Институт проблем современного искусства и Школу современного искусства «Свободные мастерские». Финалист премии Кандинского 2012 года и номинант 2014 и 2017, 2021 годов. Номинант премии «Инновация» в 2021 году. Лауреат премии имени Сергея Курёхина в номинации «Лучшее произведение визуального искусства» в 2015 году. Номинант Московской Арт Премии 2020 и NordArt2021 (Германия).

📍 В галерее Триумф до 20 октября очень рекомендую посетить совместный проект Марии Сафроновой и Антона Кузнецова «Зона пчел». Куратор: Марина Бобылева. Вход бесплатный.

Murmure - галерея и канал про женщин в искусстве
Интересные размышления о «гендеризации» речи в римской мифологии от Мэри Бирд британской антиковедки:

В «Метаморфозах» Овидия вновь и вновь возникает тема лишения женщины человеческого голоса путем превращения ее в другое существо.

Бедняжка Ио по воле бога Юпитера становится коровой и может только мычать (Юпитер передает несчастную Ио, уже в обличье коровы, своей жене Юноне - чтобы развеять подозрения и показать, что его интерес не носил сексуального характера (каковой он, конечно же, носил).

Болтливую нимфу Эхо наказывают тем, что ее голос больше не принадлежит ей и лишь повторяет слова других. На знаменитом полотне Уотерхауса нимфа во все глаза смотрит на обожаемого Нарцисса, но не может произнести ни слова, а он тем временем - первая в истории жертва нарциссизма - влюбляется в собственное отражение в воде.

Один серьезный римский автор, живший в I в., обнаружил всего три примера «женщин, чье природное состояние не сумело заставить их молчать в народном собрании». Его описания о многом говорят. Первая, женщина по имени Амезия, успешно защитила себя в суде, и, «поскольку за ее женским обличьем скрывался воистину мужской характер, ее звали андрогином».

Вторая, Афрания, защищала себя перед претором оттого, что была «исполнена бесстыдства», и утомляла всех своим «лаем» или «тявканьем». Далее он сообщает нам, что Афрания умерла в 48 г. до н.э., поясняя, что про таких людей «важнее упомянуть скорее о времени, когда это чудовище издохло, чем когда на свет уродилось».

Античность знала лишь два исключения, когда женщина, выступавшая публично, не вызывала отвращения. Во-первых, позволялось говорить жертвам или мученицам, как правило, перед смертью. Первые христианки, брошенные на растерзание львам, в описании хронистов громко возглашали свою верность учению; в широко известном эпизоде ранней истории Рима у добродетельной Лукреции, изнасилованной жестоким царским сыном, есть только один монолог: она обвиняет насильника и возвещает о собственном самоубийстве. Но даже такой, довольно нерадостной, возможности говорить женщину могли лишить. В «Метаморфозах» есть история об изнасиловании юной царевны Филомелы. Насильник, чтобы избежать обвинения в стиле Лукреции, просто взял да и отрезал ей язык. Этот мотив использовал Шекспир в «Тите Андронике», где изнасилованную Лавинию тоже лишают языка.

В античной литературе постоянно подчеркивается превосходство низкого мужского голоса над женским. В одном научном трактате той эпохи прямо говорится, что низкий голос указывает на мужскую храбрость, а высокий - на женскую трусость.

Один оратор и интеллектуал II в., носивший красноречивое прозвище Дион Хризостом (то есть Дион Златоуст), предлагал вообразить ситуацию, когда «все общество постигло вот какое странное бедствие: внезапно голоса у всех мужчин стали женскими, и ни один из них - ни взрослый, ни ребенок - не может сказать ни слова по-мужски. Не кажется ли вам, что это ужаснее и невыносимее любой чумы? Не сомневаюсь, тогда люди послали бы в святилище просить совета богов и задабривать их божественную власть многочисленными дарами».

- Давид Тенирс, Юнона с Ио, превратившаяся в корову, и Юпитер, 1638

- Джон Уильям Уотерхаус, Эхо и Нарцисс, 1903

- Элизабет Гарднер, Филомела и Прокна

- Пикассо, Терей, насилующий Филомелу, 1930

Murmure - галерея и канал про женщин в искусстве
2025/06/29 19:57:39
Back to Top
HTML Embed Code: