Центробанк любят ругать. Да, формально он отвечает за денежную политику, но в нынешних условиях его роль второстепенна. Это институт, подчинённый государству, своего рода экономическая прислуга, обеспечивающая реализацию политических установок. Решения принимаются не в башне на Неглинной, а в кабинетах тех, кто определяет стратегические приоритеты страны.
Рост денежной массы — пример. В декабре 2024 года объём М2 увеличился на 7 трлн рублей (+5,9%). Это не решение Центробанка, а следствие масштабных государственных вливаний в экономику, связанных с госконтрактами, авансами и военными расходами. Обвинять ЦБ в инфляции или ослаблении рубля — значит игнорировать заказчика, который выстраивает экономику в мобилизационной логике.
Инструменты ЦБ — процентные ставки, регулирование ликвидности — в нынешних условиях становятся косметическими мерами. Он вынужден подчиняться требованиям финансирования госсектора, что делает его исполнителем чужой воли.
И кардинально изменить ситуацию невозможно. Максимум — стабилизировать, через прекращение боевых действий. Но это совсем не прерогатива Центробанка.
Центробанк любят ругать. Да, формально он отвечает за денежную политику, но в нынешних условиях его роль второстепенна. Это институт, подчинённый государству, своего рода экономическая прислуга, обеспечивающая реализацию политических установок. Решения принимаются не в башне на Неглинной, а в кабинетах тех, кто определяет стратегические приоритеты страны.
Рост денежной массы — пример. В декабре 2024 года объём М2 увеличился на 7 трлн рублей (+5,9%). Это не решение Центробанка, а следствие масштабных государственных вливаний в экономику, связанных с госконтрактами, авансами и военными расходами. Обвинять ЦБ в инфляции или ослаблении рубля — значит игнорировать заказчика, который выстраивает экономику в мобилизационной логике.
Инструменты ЦБ — процентные ставки, регулирование ликвидности — в нынешних условиях становятся косметическими мерами. Он вынужден подчиняться требованиям финансирования госсектора, что делает его исполнителем чужой воли.
И кардинально изменить ситуацию невозможно. Максимум — стабилизировать, через прекращение боевых действий. Но это совсем не прерогатива Центробанка.
"He has kind of an old-school cyber-libertarian world view where technology is there to set you free," Maréchal said. Pavel Durov, Telegram's CEO, is known as "the Russian Mark Zuckerberg," for co-founding VKontakte, which is Russian for "in touch," a Facebook imitator that became the country's most popular social networking site. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." That hurt tech stocks. For the past few weeks, the 10-year yield has traded between 1.72% and 2%, as traders moved into the bond for safety when Russia headlines were ugly—and out of it when headlines improved. Now, the yield is touching its pandemic-era high. If the yield breaks above that level, that could signal that it’s on a sustainable path higher. Higher long-dated bond yields make future profits less valuable—and many tech companies are valued on the basis of profits forecast for many years in the future.
from us
