Warning: mkdir(): No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 37
Warning: file_put_contents(aCache/aDaily/post/are_rooms_enough/--): Failed to open stream: No such file or directory in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 🗝️ Обителей много | Telegram Webview: are_rooms_enough/2576 -
Я дождалась (так совпало, на самом деле) единственного вечера за долгое время, когда мужа не будет дома допоздна, а из детей останется один (и будет тихо играть в ванной), чтобы напугаться до полусмерти.
Я думаю о силе слова. Талантливый человек получает силу, которую использует, чтобы исцелять и ранить. Воскрешать и убивать. У меня амплуа любителя хоррора и заковыристых криминальных детективов, я сама иногда шучу, что знаю толк в страшном и меня мало чем проймёшь; по факту я цветок нежный и непуганый. Я слишком эстет, чтобы хвататься за всё подряд, и слишком ленива, чтобы дотошно исследовать хоррор, выискивая жемчужины. Так и живу с неким абстрактым представлением об «идеальном хорроре», периодически что-то пробую и ворчу, что это всё «не то».
Так вот, иногда я всё-таки сталкиваюсь с тем — сильным талантливым словом, которое отпечатывает во мне картинку, которую хочется развидеть. Но поздно. Как христианка я понимаю, что заглянула одним глазком в ад (да что там, наверное, только в его предбанничек, и то вряд ли) и хочу обратно, драпать со всех ног — в уютный и понятный мир. Вредно ли это? Вредно ли помнить про ад? Думаю, что нет. Думаю, такие напоминания — точечные, холодные — скорее полезны. Думаю, вред начинается в тот момент, когда мы, движимые любопытством, снова хотим подбежать к этой двери, чтобы заглянуть туда одним глазком, снова расковырять едва зажившую корочку, снова и снова... Ад притягателен.
Я знаю, что движет мной, когда я время от времени набираюсь храбрости и иду исследовать природу зла. Мне хочется расширить писательский диапазон. Не в том смысле что я всё-таки хочу писать хоррор, а в том, чтобы получить в распоряжение больше человеческих побуждений/эмоций, больше опыта. Я увидела это в цвете: как палитру. Я могу использовать ограниченное количество цветов. Могу взять больше. А могу иметь в распоряжении очень много — от ярко-солнечного до чёрнющего. Я могу не прикасаться к чёрному цвету, но иногда — очень осторожно, применив всю веру, весь талант, взять — буквально каплю — цвета, буквально на кончике кисти и разбавить что-то ярко-солнечное. Чтобы читатель почувствовал мурашки на коже. Чьё-то дыхание за загривке. Успел увидеть что-то уголком глаза. Можно сказать, для этого я хочу иметь в арсенале немножечко ада.
Я не знаю, что двигало писателем Мендалом Джонсоном, который, если верить сведениям об интернете, написал единственную книгу — «Идём играть к Адамсам» и умер в возрасте 48 лет. Представляете — одна книга. Одно схождение в ад. Книгу называют «культовой». Книга была написана по мотивам реального убийства 1960-х.
Если пересказать сюжет коротко (а длиннее и не надо) — двадцатилетняя студентка Барбара остаётся на неделю в доме респектабельного врача Адамса присматривать за его детишками 10 и 13 лет. Утром она просыпается привязанной к кровати и узнаёт, что дети «взяли её в плен».
Нельзя сказать, что я шокирована. Я была предупреждена. Я шла за эмоциями и впечатлениями – я их получила. Огромную ценность для меня в этой книге представляет рефлексия всех (!) персонажей; автор пошагово проводит нас через размышления палачей и жертвы. Это книга-исследование. Я бы сказала, что писателям она чрезвычайно важна, но никому не берусь её советовать. Эту книгу можно было бы ругать за недостоверность в мелочах (я, например, не поверила в полицейское расследование в эпилоге), но мелочи не имеют такого сокрушительного значения, как внутренняя динамика героев. Мне кажется, автору просто неинтересна «общечеловеческая» событийная канва — в преступлении и наказании ему куда интереснее преступление.
Для тех, кто пишет злодеев, пытается в творчестве ответить на вопрос «почему человек мучает/убивает человека», кто хочет достоверно показать изменения (как милый ребёнок с церковной скамьи становится преступником) эта книга может оказаться полезной. Читать её очень тяжело. Но это работа. Это часть нашей работы.
Я дождалась (так совпало, на самом деле) единственного вечера за долгое время, когда мужа не будет дома допоздна, а из детей останется один (и будет тихо играть в ванной), чтобы напугаться до полусмерти.
Я думаю о силе слова. Талантливый человек получает силу, которую использует, чтобы исцелять и ранить. Воскрешать и убивать. У меня амплуа любителя хоррора и заковыристых криминальных детективов, я сама иногда шучу, что знаю толк в страшном и меня мало чем проймёшь; по факту я цветок нежный и непуганый. Я слишком эстет, чтобы хвататься за всё подряд, и слишком ленива, чтобы дотошно исследовать хоррор, выискивая жемчужины. Так и живу с неким абстрактым представлением об «идеальном хорроре», периодически что-то пробую и ворчу, что это всё «не то».
Так вот, иногда я всё-таки сталкиваюсь с тем — сильным талантливым словом, которое отпечатывает во мне картинку, которую хочется развидеть. Но поздно. Как христианка я понимаю, что заглянула одним глазком в ад (да что там, наверное, только в его предбанничек, и то вряд ли) и хочу обратно, драпать со всех ног — в уютный и понятный мир. Вредно ли это? Вредно ли помнить про ад? Думаю, что нет. Думаю, такие напоминания — точечные, холодные — скорее полезны. Думаю, вред начинается в тот момент, когда мы, движимые любопытством, снова хотим подбежать к этой двери, чтобы заглянуть туда одним глазком, снова расковырять едва зажившую корочку, снова и снова... Ад притягателен.
Я знаю, что движет мной, когда я время от времени набираюсь храбрости и иду исследовать природу зла. Мне хочется расширить писательский диапазон. Не в том смысле что я всё-таки хочу писать хоррор, а в том, чтобы получить в распоряжение больше человеческих побуждений/эмоций, больше опыта. Я увидела это в цвете: как палитру. Я могу использовать ограниченное количество цветов. Могу взять больше. А могу иметь в распоряжении очень много — от ярко-солнечного до чёрнющего. Я могу не прикасаться к чёрному цвету, но иногда — очень осторожно, применив всю веру, весь талант, взять — буквально каплю — цвета, буквально на кончике кисти и разбавить что-то ярко-солнечное. Чтобы читатель почувствовал мурашки на коже. Чьё-то дыхание за загривке. Успел увидеть что-то уголком глаза. Можно сказать, для этого я хочу иметь в арсенале немножечко ада.
Я не знаю, что двигало писателем Мендалом Джонсоном, который, если верить сведениям об интернете, написал единственную книгу — «Идём играть к Адамсам» и умер в возрасте 48 лет. Представляете — одна книга. Одно схождение в ад. Книгу называют «культовой». Книга была написана по мотивам реального убийства 1960-х.
Если пересказать сюжет коротко (а длиннее и не надо) — двадцатилетняя студентка Барбара остаётся на неделю в доме респектабельного врача Адамса присматривать за его детишками 10 и 13 лет. Утром она просыпается привязанной к кровати и узнаёт, что дети «взяли её в плен».
Нельзя сказать, что я шокирована. Я была предупреждена. Я шла за эмоциями и впечатлениями – я их получила. Огромную ценность для меня в этой книге представляет рефлексия всех (!) персонажей; автор пошагово проводит нас через размышления палачей и жертвы. Это книга-исследование. Я бы сказала, что писателям она чрезвычайно важна, но никому не берусь её советовать. Эту книгу можно было бы ругать за недостоверность в мелочах (я, например, не поверила в полицейское расследование в эпилоге), но мелочи не имеют такого сокрушительного значения, как внутренняя динамика героев. Мне кажется, автору просто неинтересна «общечеловеческая» событийная канва — в преступлении и наказании ему куда интереснее преступление.
Для тех, кто пишет злодеев, пытается в творчестве ответить на вопрос «почему человек мучает/убивает человека», кто хочет достоверно показать изменения (как милый ребёнок с церковной скамьи становится преступником) эта книга может оказаться полезной. Читать её очень тяжело. Но это работа. Это часть нашей работы.
#читательское
BY 🗝️ Обителей много
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The SC urges the public to refer to the SC’s I nvestor Alert List before investing. The list contains details of unauthorised websites, investment products, companies and individuals. Members of the public who suspect that they have been approached by unauthorised firms or individuals offering schemes that promise unrealistic returns Stocks dropped on Friday afternoon, as gains made earlier in the day on hopes for diplomatic progress between Russia and Ukraine turned to losses. Technology stocks were hit particularly hard by higher bond yields. This ability to mix the public and the private, as well as the ability to use bots to engage with users has proved to be problematic. In early 2021, a database selling phone numbers pulled from Facebook was selling numbers for $20 per lookup. Similarly, security researchers found a network of deepfake bots on the platform that were generating images of people submitted by users to create non-consensual imagery, some of which involved children. Asked about its stance on disinformation, Telegram spokesperson Remi Vaughn told AFP: "As noted by our CEO, the sheer volume of information being shared on channels makes it extremely difficult to verify, so it's important that users double-check what they read." But Telegram says people want to keep their chat history when they get a new phone, and they like having a data backup that will sync their chats across multiple devices. And that is why they let people choose whether they want their messages to be encrypted or not. When not turned on, though, chats are stored on Telegram's services, which are scattered throughout the world. But it has "disclosed 0 bytes of user data to third parties, including governments," Telegram states on its website.
from nl
