Ясно, что всем утопиям надо избавляться от инакомыслящих, и так же ясно, что утопии сталкиваются тут с моральным противоречием: "Мы ж не звери, но — что-то с ними делать надо".
Ну вот, скажем, Иван Антонович Ефремов в "Туманности Андромеды" отправлял не тех людей на остров Забвения — и в какой-то момент убрал из рукописи "концлагерный оттенок", в частности, "наркотические пули истребительного отряда" и лечение (так сказать) ослабляющими жизненную активность инъекциями. Очень может быть, что Ефремов попятил остров Забвения у Эдмонда Гамильтона, издавшего в 1933 году "Остров Безрассудства", функционирующий примерно так же:
Уже давно мы разработали план по перевоспитанию безрассудных, как мы их называем. Конечно же, мы их не наказываем, так как наказание само по себе является нарушением здравого смысла. Но мы стараемся излечить их. Мы посылаем их на так называемый Остров Безрассудства. <...> Туда доставляют всех нарушителей законов логики. Там, где живут безрассудные, нет никакого государственного устройства, нет никаких удобств, к которым привыкли мы. Они живут в примитивном мире.
Я сегодня обнаружил, что в эту славную традицию вписывается и прекрасный Василий Алексеевич Лёвшин (1746—1826), тульский помещик и масон, дослужившийся до статского советника, автор 250 сочинений, включая — среди кулинарных книг, древлянских сказов и трактатов типа "Книга для охотников до звериной, птичьей и рыбной ловли, также до ружейной стрельбы, с приложением многих рисунков", — первую в русской литературе книгу о путешествии на Луну. "Новейшее путешествие, сочиненное в городе Белеве" — журнальная публикация 1784 года, до сих пор не переизданная полностью (что как бы намекает на положение дел в русской словесности). Там главный герой — некий Нарсим, желающий полететь на Луну и во сне оную задумку осуществляющий. Обитатели Луны — лунатисты — поначалу принимают крылатого героя за вернувшегося с Земли местного космонавта Квалбоко, ошибка становится ясна, Нарсима ведет к себе домой старец Фролагий (прадед Квалбоко) и там объясняет, как на Луне устроен социум. Ну, понятно, государя там нет, управляют обществом старцы, но, ясен пень:
...как человеческая природа создана с крайним пристрастием к любопытству, то никакия предрассуждения, никакия обыкновения не могли воспрепятствовать происхождению по временам людей предприимчивых. Были люди, созидавшие в воображениях своих расположении правления, новые законы, совсем уклоняющиеся от вкорененных в сердца наши чувствованиями естества, некоторые степени отличия, пустые титла, чтоб нарушить равенство чад, от единого родителя происходящих, и чтоб лишить и отцов того натурального права, коему есть таинственное в душах наших оправдание; хотели предлагать завоевание другой половины Луны нашей, которая не освещается Солнцем и где слабый только свет лишает плодоносил земли диких семейств, питающихся разными рыбными ловлями.
Что же делают с этими предприимчивыми людьми? Да известно:
Но все сие пресечено разумным решением общего согласия старцев, и сии неспокойные люди по истощении возможных доказательств о глупости их воображений выгоняемы были в мрачную страну Луны, где они, не привыкнув к ядению рыб, помирали или с довольным раскаянием возвращались в отечество, проклиная безумие прежних своих желаний и, так сказать, полумертвые.
#и_так_сказать_полумертвые
Ну вот, скажем, Иван Антонович Ефремов в "Туманности Андромеды" отправлял не тех людей на остров Забвения — и в какой-то момент убрал из рукописи "концлагерный оттенок", в частности, "наркотические пули истребительного отряда" и лечение (так сказать) ослабляющими жизненную активность инъекциями. Очень может быть, что Ефремов попятил остров Забвения у Эдмонда Гамильтона, издавшего в 1933 году "Остров Безрассудства", функционирующий примерно так же:
Уже давно мы разработали план по перевоспитанию безрассудных, как мы их называем. Конечно же, мы их не наказываем, так как наказание само по себе является нарушением здравого смысла. Но мы стараемся излечить их. Мы посылаем их на так называемый Остров Безрассудства. <...> Туда доставляют всех нарушителей законов логики. Там, где живут безрассудные, нет никакого государственного устройства, нет никаких удобств, к которым привыкли мы. Они живут в примитивном мире.
Я сегодня обнаружил, что в эту славную традицию вписывается и прекрасный Василий Алексеевич Лёвшин (1746—1826), тульский помещик и масон, дослужившийся до статского советника, автор 250 сочинений, включая — среди кулинарных книг, древлянских сказов и трактатов типа "Книга для охотников до звериной, птичьей и рыбной ловли, также до ружейной стрельбы, с приложением многих рисунков", — первую в русской литературе книгу о путешествии на Луну. "Новейшее путешествие, сочиненное в городе Белеве" — журнальная публикация 1784 года, до сих пор не переизданная полностью (что как бы намекает на положение дел в русской словесности). Там главный герой — некий Нарсим, желающий полететь на Луну и во сне оную задумку осуществляющий. Обитатели Луны — лунатисты — поначалу принимают крылатого героя за вернувшегося с Земли местного космонавта Квалбоко, ошибка становится ясна, Нарсима ведет к себе домой старец Фролагий (прадед Квалбоко) и там объясняет, как на Луне устроен социум. Ну, понятно, государя там нет, управляют обществом старцы, но, ясен пень:
...как человеческая природа создана с крайним пристрастием к любопытству, то никакия предрассуждения, никакия обыкновения не могли воспрепятствовать происхождению по временам людей предприимчивых. Были люди, созидавшие в воображениях своих расположении правления, новые законы, совсем уклоняющиеся от вкорененных в сердца наши чувствованиями естества, некоторые степени отличия, пустые титла, чтоб нарушить равенство чад, от единого родителя происходящих, и чтоб лишить и отцов того натурального права, коему есть таинственное в душах наших оправдание; хотели предлагать завоевание другой половины Луны нашей, которая не освещается Солнцем и где слабый только свет лишает плодоносил земли диких семейств, питающихся разными рыбными ловлями.
Что же делают с этими предприимчивыми людьми? Да известно:
Но все сие пресечено разумным решением общего согласия старцев, и сии неспокойные люди по истощении возможных доказательств о глупости их воображений выгоняемы были в мрачную страну Луны, где они, не привыкнув к ядению рыб, помирали или с довольным раскаянием возвращались в отечество, проклиная безумие прежних своих желаний и, так сказать, полумертвые.
#и_так_сказать_полумертвые
Еще один совершенно неугомонный британский фантаст — Адам Робертс мало того что выдает по две очень разных и очень интересных фантастических книжки в год в спектре от космооперы до стимпанка и от откровенной пародии до джойсовской сложности, так еще и находит время на нонфикшн о жанре. Адам уже издал "Загадки "Хоббита"", "Историю научной фантастики" и биографию Герберта Уэллса — и вот в апреле 2025 года выйдет его "Фэнтези: краткая история". Что обещается:
Увязывая эволюцию фэнтези с тремя ключевыми моментами — пробуждение интереса к артуриане в XIX веке, расцвет христианской аллегории и появление после Оссиана и братьев Гримм скандинавской, германской и староанглийской мифологической идентичности, — Робертс исследует, как логика "фантастического" сквозным мотивом проходит по декорациям и атрибутам современного фэнтези. Отслеживая создание субжанров героического и высокого фэнтези через традицию обращения к древности, через К. С. Льюиса и Дж. Р. Р. Толкина, через посттолкиновский бум жанрового фэнтези, книга рассказывает о проявлении фантастического и за пределами литературы: живопись, музыка, кино и ТВ, видеоигры и иные культурные продукты, такие, как фэндомы. От Теннисона и Вагнера через Роберта Грэйвса, Дэвида Джонса, Сэмюэля Дилэни, "Подземелья и драконы", Терри Пратчетта и Робин Хобб к медиафраншизам "Игра престолов", "Скайрим", "Ведьмак" и "Властелин Колец" вскрывается глобальное распространение и разнообразие фэнтези XXI века. Доступная и динамичная, с широким охватом, но глубокая, эта книга — краш-курс в контексте самой творческой формы рассказывания историй.
Добавлю, что Адам был однажды гостем Фантассамблеи, и так появилось вот это мое с ним интервью.
Увязывая эволюцию фэнтези с тремя ключевыми моментами — пробуждение интереса к артуриане в XIX веке, расцвет христианской аллегории и появление после Оссиана и братьев Гримм скандинавской, германской и староанглийской мифологической идентичности, — Робертс исследует, как логика "фантастического" сквозным мотивом проходит по декорациям и атрибутам современного фэнтези. Отслеживая создание субжанров героического и высокого фэнтези через традицию обращения к древности, через К. С. Льюиса и Дж. Р. Р. Толкина, через посттолкиновский бум жанрового фэнтези, книга рассказывает о проявлении фантастического и за пределами литературы: живопись, музыка, кино и ТВ, видеоигры и иные культурные продукты, такие, как фэндомы. От Теннисона и Вагнера через Роберта Грэйвса, Дэвида Джонса, Сэмюэля Дилэни, "Подземелья и драконы", Терри Пратчетта и Робин Хобб к медиафраншизам "Игра престолов", "Скайрим", "Ведьмак" и "Властелин Колец" вскрывается глобальное распространение и разнообразие фэнтези XXI века. Доступная и динамичная, с широким охватом, но глубокая, эта книга — краш-курс в контексте самой творческой формы рассказывания историй.
Добавлю, что Адам был однажды гостем Фантассамблеи, и так появилось вот это мое с ним интервью.
Нехорошо так говорить, но я не очень доверяю современной фэнтези. Откроешь что-то такое, а там и скучно, и предсказуемо. Взы-взы, стрижает меч, и все имена и титулы в мемы просятся. И ты это много раз читал, а снова выхлебывать борщ до расчески... (Я знаю, есть любители.) Но вот, читая аннотацию к книге, взявшей на днях Британскую премии фэнтези, подумал, что почитал бы.
Роман Talonsister Джен Уильямс — видимо, "Сестра-по-когтям", это про грифониху. Аннотация обещает трех женщин: одна превращена в Вестницу — магическую машину для убийства, при этом потеряв память, а война кончилась, и женщину посещают видения насчет острова, который "даже Империум не смог завоевать"; вторая сопровождает героиню, которая Вестниц создает — и хочет откопать кости титанов, и развязать уже совсем плохую войну; третья выросла с грифонами, которые окопались на том самом острове, но недолго им осталось, потому что у девочки есть нехорошее прошлое.
Первая часть дилогии — что тоже в плюс, чай не десять томов писательница окучит.
Роман Talonsister Джен Уильямс — видимо, "Сестра-по-когтям", это про грифониху. Аннотация обещает трех женщин: одна превращена в Вестницу — магическую машину для убийства, при этом потеряв память, а война кончилась, и женщину посещают видения насчет острова, который "даже Империум не смог завоевать"; вторая сопровождает героиню, которая Вестниц создает — и хочет откопать кости титанов, и развязать уже совсем плохую войну; третья выросла с грифонами, которые окопались на том самом острове, но недолго им осталось, потому что у девочки есть нехорошее прошлое.
Первая часть дилогии — что тоже в плюс, чай не десять томов писательница окучит.
Fanzon молодцы — работают с авторами. Вот Гурав Моханти получил своих "Сынов Тьмы". И троллит русских читателей эпическою своею футболкою.
RuslanTalas — герой. В частности, он сделал pdf с полным текстом "Новейшего путешествия, сочиненного в городе Белеве" Василия Лёвшина, которое — повторю, первое в русской литературе описание полета на Луну — не переиздавалось никак, только отрывки печатались. И этот pdf можно скачать 👇 — спасибо еще раз RuslanTalas.
А еще он обнаружил, что Василий Лёвшин первым написал про Вольтрона. Так что Россия — родина гигантских роботов. Ну да кто бы сомневался!
А еще он обнаружил, что Василий Лёвшин первым написал про Вольтрона. Так что Россия — родина гигантских роботов. Ну да кто бы сомневался!
Ну вот, будущее подкралось незаметно. Раньше ведь как? "Я хочу написать книгу, ну, такую... типа "Гордость и предубеждение" в космосе!" А теперь как? Херак — вот вам книга, она так и называется: "Гордость и предубеждение в космосе"!
Причем перенос в космос осуществляется чисто механически: Элизабет Беннет живет на маленькой луне в лунной системе Лондиний и мечтает водить космический корабль. А тут мистер Бингли паркует свой "Незерфилдский Звездокрейсер" на соседнем участке, и с ним мистер Дарси прилетел. Холостяку-космопроходцу, располагающему приличным состояньем, надлежит иметь нужду в обзаведеньи женой — все на свете признают сие за истину.
Правда, автор озаботилась придумыванием не просто сложной лунной системы, а и вопросами тамошних времен года и расчета времени, но что-то мне подсказывает, что сюжету это существенных метаморфоз не прибавило.
Причем перенос в космос осуществляется чисто механически: Элизабет Беннет живет на маленькой луне в лунной системе Лондиний и мечтает водить космический корабль. А тут мистер Бингли паркует свой "Незерфилдский Звездокрейсер" на соседнем участке, и с ним мистер Дарси прилетел. Холостяку-космопроходцу, располагающему приличным состояньем, надлежит иметь нужду в обзаведеньи женой — все на свете признают сие за истину.
Правда, автор озаботилась придумыванием не просто сложной лунной системы, а и вопросами тамошних времен года и расчета времени, но что-то мне подсказывает, что сюжету это существенных метаморфоз не прибавило.
С утра увидел печальное: Марк Ходдер в своем ФБ пишет, что его книжка про бессмертного Макиавелли против Ницше и инопланетных мыслечервей не выходит в октябре и может не выйти в нынешнем виде никогда. "Издатель напортачил".
С чем рифмуется, только, так сказать, в другую сторону еще одна новость: Кевин Смит 25 лет спустя вернул себе права на великую "Догму". Эти права четверть века держал Харви Вайнштейн, и Смит отказывался быть причастным к чему-либо, что могло обернуться прибылью для этого человека. Теперь будет стриминг, турне и, возможно, сиквелы или вбоквелы — жаль только, Алан Рикмен не дожил.
С чем рифмуется, только, так сказать, в другую сторону еще одна новость: Кевин Смит 25 лет спустя вернул себе права на великую "Догму". Эти права четверть века держал Харви Вайнштейн, и Смит отказывался быть причастным к чему-либо, что могло обернуться прибылью для этого человека. Теперь будет стриминг, турне и, возможно, сиквелы или вбоквелы — жаль только, Алан Рикмен не дожил.
Обложки предыдущих двух: 2005 и 2011 годов. (У меня, спасибо Марише Акушской, есть самое первое. Удивительно тасуется колода вообще.)
А вообще я ввиду работы ничего не успеваю, даже полистать новые приобретения, однако же — сегодня пришла та самая "Химерическая бригада". Омнибус (мне больше нравится французское слово "интеграл"), в оригинале, на французском — знаем мы эти ваши-наши переводы. 278 страниц оригинальных комиксов + полсотни страниц приложений, как водится, включая авторские заметки на полях. Пролог называется "Механоид Кюри" (это Ирен Жолио-Кюри, дочь Марии), тут есть нечитаемая кириллица, 1938 год, сборище сверхлюдей всей земли, включая американца Стила, в построенном доктором Мабузе таинственном и вполне нацистском Метрополисе. Механоиды — советские, само собой. Всё как мы любим.
На развороте — карта Европы и краткое "кто есть кто". Советские сверхлюди — как и должно быть — анонимно-коллективны и называют себя Nous Autres, "Мы-Другие".
Это властелины Москвы со времени смерти мага Распутина в 1916 году, врачи в масках, утверждающие, что "есть только один сверхчеловек, невидимый, коллективный и бессмертный: сам род человеческий". Надежда, которую это заявление породило в Европе, умеряется гипотезой, по которой эта группа состоит из многочисленных "безумных докторов" начала века (Моро, Лерн, Корнелиус, Персиков). Располагают армией механоидов под командованием грозного стратега — Большого Брата.
Как бы я ни хотел приплести сюда Джерри Корнелиуса от Майкла Муркока, правда иная: Моро, ясно, из "Острова доктора Моро" Герберта Уэллса, Лерн — из "Доктора Лерна, полубога" Мориса Ренара, а Корнелиус — из "Загадочного доктора Корнелиуса" Гюстава Леружа. Персиков дает нам понять, что Серж Леман и Фабрис Колен читали Михаила Булгакова. "Роковые яйца", само собой.
Это властелины Москвы со времени смерти мага Распутина в 1916 году, врачи в масках, утверждающие, что "есть только один сверхчеловек, невидимый, коллективный и бессмертный: сам род человеческий". Надежда, которую это заявление породило в Европе, умеряется гипотезой, по которой эта группа состоит из многочисленных "безумных докторов" начала века (Моро, Лерн, Корнелиус, Персиков). Располагают армией механоидов под командованием грозного стратега — Большого Брата.
Как бы я ни хотел приплести сюда Джерри Корнелиуса от Майкла Муркока, правда иная: Моро, ясно, из "Острова доктора Моро" Герберта Уэллса, Лерн — из "Доктора Лерна, полубога" Мориса Ренара, а Корнелиус — из "Загадочного доктора Корнелиуса" Гюстава Леружа. Персиков дает нам понять, что Серж Леман и Фабрис Колен читали Михаила Булгакова. "Роковые яйца", само собой.