"В названии книги речь идет о другом сосуде — чайнике из анекдота, приведенного Фрейдом для объяснения удивительной логики сновидений:
1) я никогда не брал твоего чайника;
2) я вернул тебе его целым и невредимым;
3) чайник уже был дырявым, когда я взял его у тебя.
Такой набор взаимоисключающих доводов, конечно же, доказывает per negationem то, что пытаются отрицать: я вернул тебе дырявый чайник...

Не отличается ли той же противоречивостью оправдание нападения на Ирак в начале 2003 года?
1) Саддам Хусейн обладает оружием массового поражения, которое представляет «явную и непосредственную опасность» не только для сопредельных стран и Израиля, но и для всех демократических стран Запада,
2) И что же произошло после того, как в сентябре 2003 года Дэвид Кей, сотрудник ЦРУ, ответственный за поиск оружия массового поражения (ОМП) в Ираке, вынужден был признать, что никакого оружия пока что не найдено (после того, как более тысячи американских специалистов потратили не один месяц на его поиски)?
Был сделан следующий шаг: даже если Саддам не имел никакого ОМП, он был связан с Аль-Каидой, поэтому он должен был понести справедливую кару за 11 сентября, которая к тому же предотвратит такие нападения в будущем,
3) Однако, опять-таки, в сентябре 2003 года даже Буш вынужден был признать: «У нас нет никаких подтверждений того, что Саддам Хусейн был связан с нападениями 11 сентября». И что же произошло после этого неприятного признания, если учесть, что, по последним опросам, почти 70% американцев были уверены в личной причастности иракского лидера к этим нападениям?
Был сделан еще один шаг: даже если нет никаких доказательств связи с Аль-Каидой, режим Саддама — это жестокий диктаторский режим, угроза сопредельным странам и катастрофа для собственного народа, и одного этого достаточно, чтобы свергнуть его...
Сложность, опять-таки, заключалась в том, что для нападения было слишком много причин."

🫖Славой Жижек. Ирак: история про чайник

"Для большинства марксистов, с которыми я общался в последние годы, вопрос о конструктивном образе коммунизма как-то не очень актуален. «Новый Октябрь» - дело далекого будущего. Его предпосылки совсем не вызрели, тем более, что они должны быть мировыми. Так что на повестке стоят все те же тред-юнионистские минималистские задачи – надо же скреплять ряды какой-то практикой, пока зреют предпосылки. Но марксисты не теряют надежды, что политическая ситуация может измениться в лучшую для левых настроений сторону еще до того, как возникнет возможность сокрушить капитализм. Эту перспективу марксисты видят гораздо четче, чем то, что будут делать после «краха капитализма». Если левые партии придут к власти – они тут же переделят бюджет в пользу рабочих, да и социальных благ вообще. Те марксисты, с которыми я общался, хорошо представляют себя в роли Сандерса, Ципраса и Меланшона. И все бы хорошо, если бы они при этом признавали себя правыми социал-демократами. Но наша социал-демократическая среда – это другие люди, достойные отдельного разговора.

Российских левых мало чему научили провалы европейских социал-популистов, которые обещают перераспределение бюджета, не имея программы качественного изменения структуры производства и жизни.

А в последние полтора года в связи с известными событиями добавляется еще одна неприятность, которой я огорчаю молодых марксистов: в России в обозримой перспективе будет все хуже с бюджетом. Так что не стоит тешить надежды на победу левых сил, которые смогут переделить госбюджет в пользу социальных благ. Современные марксисты-меньшевики (наверное, считающие себя при этом ленинцами), услышав это, огорчаются и обвиняют меня в том, что я хочу загнать трудящихся в общество всего деш-ш-шевого (это слово произносится с подчеркиванием, презрительно, как будто о жизни рассуждает девушка, вышедшая из Мазератти). Увы, впереди разруха (привет, Ленин), и при всем моем стремлении к социальному повороту при распределении бюджетов (если не государственных, то производственных), я должен предупредить об этом наших молодых меньшевиков, даже если им хочется считать себя большевиками.

Признаться, я тоже хорошо отношусь к социальному государству и кооперации, но при этом не «чищу себя под Ленина», чем отличаются мои знакомые марксисты. Ленин для них – святое, хотя где Сандерс, а где Ленин. Тут нужно как-то выбирать: либо признать себя тред-юнионистами, сторонниками социал-популистской политики, по российским меркам – меньшевиками, либо ставить в повестку дня ликвидацию капитализма и ясно объяснять, чем его заменить так, чтобы рабочим и прочим трудящимся стало от этого жить лучше. А в России с марксистами беда – будучи по сути социал-демократами меньшевистского типа, тред-юнионистами и социал-популистами, они перебирают драгоценные железки большевистского опыта, спорят о том, был ли Троцкий в спорах со Сталиным прав или просто Лев. А на основании этих несколько мифологизированных исторических штудий считают себя ленинцами, хотя их реальная жизнь и деятельность совершенно не про то."

🌹А.В.Шубин. Современный российский марксист