Сталкиваясь со страхами, я спрашивала себя: а что сделает в этой ситуации человек, которым я хочу быть? Разве он откажется от желанной поездки в Азию из-за того, что слетел компаньон? Разве он забьет пойти на диджеинг, потому что в этом возрасте и с нулевой базой ни хрена не получится? Разве он испугается подойти познакомиться к человеку, потому что тот слишком крутой и успешный? Разве он постесняется поднять цены на свои услуги, будучи уверенным в их качестве?
Чем чаще я примеряю этот образ себя охуенной – тем быстрее он срастается с моей личностью. И я знаю, что в какой-то момент просто окончательно привыкну действовать смело, уверенно, исходя из подлинных желаний.
Когда-то мой вопрос-компас был “Как бы я поступила, если бы любила себя?”
Я бы сейчас отдохнула или, наоборот, еще сильней напряглась? Я бы осталась в этой комнате после его слов? Я бы поехала на эту ебучую встречу из “надо”? Я бы продолжила тусоваться, зная, что завтра нужно быть продуктивной?
Раз подход. Два подход. Три подход. Пресловутая любовь к себе качается через действия, как косые мышцы пресса на тренажере. Мне уже не нужно спрашивать себя, как бы я поступила, если бы хорошо к себе относилась. Потому что я уже привыкла обращаться с собой из любви.
Сталкиваясь со страхами, я спрашивала себя: а что сделает в этой ситуации человек, которым я хочу быть? Разве он откажется от желанной поездки в Азию из-за того, что слетел компаньон? Разве он забьет пойти на диджеинг, потому что в этом возрасте и с нулевой базой ни хрена не получится? Разве он испугается подойти познакомиться к человеку, потому что тот слишком крутой и успешный? Разве он постесняется поднять цены на свои услуги, будучи уверенным в их качестве?
Чем чаще я примеряю этот образ себя охуенной – тем быстрее он срастается с моей личностью. И я знаю, что в какой-то момент просто окончательно привыкну действовать смело, уверенно, исходя из подлинных желаний.
Когда-то мой вопрос-компас был “Как бы я поступила, если бы любила себя?”
Я бы сейчас отдохнула или, наоборот, еще сильней напряглась? Я бы осталась в этой комнате после его слов? Я бы поехала на эту ебучую встречу из “надо”? Я бы продолжила тусоваться, зная, что завтра нужно быть продуктивной?
Раз подход. Два подход. Три подход. Пресловутая любовь к себе качается через действия, как косые мышцы пресса на тренажере. Мне уже не нужно спрашивать себя, как бы я поступила, если бы хорошо к себе относилась. Потому что я уже привыкла обращаться с собой из любви.
BY Катины секреты
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The account, "War on Fakes," was created on February 24, the same day Russian President Vladimir Putin announced a "special military operation" and troops began invading Ukraine. The page is rife with disinformation, according to The Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, which studies digital extremism and published a report examining the channel. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup. WhatsApp, a rival messaging platform, introduced some measures to counter disinformation when Covid-19 was first sweeping the world. Additionally, investors are often instructed to deposit monies into personal bank accounts of individuals who claim to represent a legitimate entity, and/or into an unrelated corporate account. To lend credence and to lure unsuspecting victims, perpetrators usually claim that their entity and/or the investment schemes are approved by financial authorities. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from us
