Сегодня Егору Летову исполнилось 60 лет. Недавние горячие споры вокруг его наследия лишний раз показывают, насколько это важная фигура для постсоветской России. Даже спустя годы после физической смерти.
В наши дни каждый хочет забрать знаменитого мертвеца в свой лагерь, перепеть, пересказать, переосмыслить. Конечно, дело тут не в самом Летове, а в желании наших современников доказать свою правоту, добавив веса словам ссылкой на авторитет. Кому-то приятнее рисовать Летова бескомпромиссным борцом с режимом, а кому-то — пламенным патриотом своей страны. Причем каждый раз страны и режимы оказываются разными (Летов боролся что с СССР, что с ельцинской РФ, будучи уже патриотом СССР).
Потому совсем неудивительно, что каверы на ГРОБ делают и красные охранители, и голубые иноагенты, и кто только не делает. Как я когда-то писал, в этом смысле фигура Летова в актуальном русском мире очень схожа с образом Пушкина. Ведь и у Александра Сергеевича один процитирует «В глубине сибирских руд», а другой обязательно ответит «Клеветниками России».
На самом деле в этом и заключается подлинное величие настоящего художника, к которому не зарастет народная тропа. А к Летову народная тропа точно не зарастет. Потому что для Летова, как и для Пушкина, политика была лишь частью творчества, но не его смыслом. Наверное, это главное, чего не понимают, что белые, что красные, что голубые его апологеты, у которых политическое высказывание стало не просто смыслом творчества, а смыслом жизни.
Думаю, многие помнят (а кто не помнит — легко найти запись) пресс-конференцию 1994 года Летова, Дугина и Лимонова, где они объявляют о своих политических амбициях. Наверное, самое яркое и красивое высказывание принадлежит лидеру «Гражданской обороны», где он говорит, что «мы создаем не новую партию, а новую религию». Нацболы и по сей день гордятся партбилетом №4 (и правильно делают).
Впрочем, если отбросить все изящные летовские метафоры и одновременные отсылки к Бертрану Расселу, Леониду Андрееву и омским таксистам, то его политические взгляды того времени определить несложно. Это красно-коричневый образца 1993 года (где красного гораздо больше, чем коричневого). Скорее всего, примерно такие взгляды могут быть у вашего бати. Но что же было дальше?
А это можно прочесть у его ближайшего соратника того времени — Эдуарда Лимонова. Летов дал очень мощный стартовый рост ныне запрещенной НБП, приведя туда свою огромную фанбазу. Но в дальнейшем он постепенно дистанцировался от движа, а всякую партийную рутину вроде организации штабов, раздачи газет и листовок просто игнорировал.
В дальнейшем Лимонов будет пытаться поднимать восстания в Казахстане и сидеть за это тюрьме в России, а Летов тихо записывать новые альбомы в своей обитой войлоком омской квартире, где из политических месседжей останутся лишь философские рассуждения на тему защиты экологии.
Что говорил и делал бы Летов сегодня, доподлинно никто не знает. Скорее всего, поддержал русских. А может и просто промолчал. В любом случае подпирать телом покойника хрупкую конструкцию собственных взглядов — дело неблагодарное. Хотя бы потому, что покойник никаким политиком и не был. Он был большим русским художником.
И сейчас действительно нет никого, кто бы это опроверг.
Сегодня Егору Летову исполнилось 60 лет. Недавние горячие споры вокруг его наследия лишний раз показывают, насколько это важная фигура для постсоветской России. Даже спустя годы после физической смерти.
В наши дни каждый хочет забрать знаменитого мертвеца в свой лагерь, перепеть, пересказать, переосмыслить. Конечно, дело тут не в самом Летове, а в желании наших современников доказать свою правоту, добавив веса словам ссылкой на авторитет. Кому-то приятнее рисовать Летова бескомпромиссным борцом с режимом, а кому-то — пламенным патриотом своей страны. Причем каждый раз страны и режимы оказываются разными (Летов боролся что с СССР, что с ельцинской РФ, будучи уже патриотом СССР).
Потому совсем неудивительно, что каверы на ГРОБ делают и красные охранители, и голубые иноагенты, и кто только не делает. Как я когда-то писал, в этом смысле фигура Летова в актуальном русском мире очень схожа с образом Пушкина. Ведь и у Александра Сергеевича один процитирует «В глубине сибирских руд», а другой обязательно ответит «Клеветниками России».
На самом деле в этом и заключается подлинное величие настоящего художника, к которому не зарастет народная тропа. А к Летову народная тропа точно не зарастет. Потому что для Летова, как и для Пушкина, политика была лишь частью творчества, но не его смыслом. Наверное, это главное, чего не понимают, что белые, что красные, что голубые его апологеты, у которых политическое высказывание стало не просто смыслом творчества, а смыслом жизни.
Думаю, многие помнят (а кто не помнит — легко найти запись) пресс-конференцию 1994 года Летова, Дугина и Лимонова, где они объявляют о своих политических амбициях. Наверное, самое яркое и красивое высказывание принадлежит лидеру «Гражданской обороны», где он говорит, что «мы создаем не новую партию, а новую религию». Нацболы и по сей день гордятся партбилетом №4 (и правильно делают).
Впрочем, если отбросить все изящные летовские метафоры и одновременные отсылки к Бертрану Расселу, Леониду Андрееву и омским таксистам, то его политические взгляды того времени определить несложно. Это красно-коричневый образца 1993 года (где красного гораздо больше, чем коричневого). Скорее всего, примерно такие взгляды могут быть у вашего бати. Но что же было дальше?
А это можно прочесть у его ближайшего соратника того времени — Эдуарда Лимонова. Летов дал очень мощный стартовый рост ныне запрещенной НБП, приведя туда свою огромную фанбазу. Но в дальнейшем он постепенно дистанцировался от движа, а всякую партийную рутину вроде организации штабов, раздачи газет и листовок просто игнорировал.
В дальнейшем Лимонов будет пытаться поднимать восстания в Казахстане и сидеть за это тюрьме в России, а Летов тихо записывать новые альбомы в своей обитой войлоком омской квартире, где из политических месседжей останутся лишь философские рассуждения на тему защиты экологии.
Что говорил и делал бы Летов сегодня, доподлинно никто не знает. Скорее всего, поддержал русских. А может и просто промолчал. В любом случае подпирать телом покойника хрупкую конструкцию собственных взглядов — дело неблагодарное. Хотя бы потому, что покойник никаким политиком и не был. Он был большим русским художником.
И сейчас действительно нет никого, кто бы это опроверг.
Telegram users are able to send files of any type up to 2GB each and access them from any device, with no limit on cloud storage, which has made downloading files more popular on the platform. "There is a significant risk of insider threat or hacking of Telegram systems that could expose all of these chats to the Russian government," said Eva Galperin with the Electronic Frontier Foundation, which has called for Telegram to improve its privacy practices. As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. "The inflation fire was already hot and now with war-driven inflation added to the mix, it will grow even hotter, setting off a scramble by the world’s central banks to pull back their stimulus earlier than expected," Chris Rupkey, chief economist at FWDBONDS, wrote in an email. "A spike in inflation rates has preceded economic recessions historically and this time prices have soared to levels that once again pose a threat to growth." Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts.
from us
