«Это инструмент воздействия на сознание». В Госдуме сочли правильным штраф за чайлдфри-мем.
В России впервые применили норму закона о запрете пропаганды отказа от детей. На 50 тысяч рублей оштрафовали жительницу Севастополя, которая опубликовала в соцсети мем с фейковым девизом режиссёра Квентина Тарантино «делать фильмы, а не детей». Полиция сочла это «высказыванием о привлекательности отказа от деторождения в пользу беспечного образа жизни».
Соавтор законопроекта о запрете пропаганды чайлдфри, глава комитета по защите семьи Нина Останина в комментарии изданию «Подъём» с такой трактовкой согласилась.
«Если эта девушка сделала для себя и сидит дома, любуется, то это одно. А если это тиражируется, распространяется и при этом создаётся ощущение направленности этих мемов на то, что дети — это излишнее, это обуза, что предпочтительнее образ жизни для себя, вот я одна, мне без детей замечательно, и вы поступайте так же, то это пропаганда. В данном случае мемы — это инструмент, который побуждает к чему-то».
Останина призвала не воспринимать мемы как что-то безобидное.
«Мы же с вами понимаем, что это действительно тот самый инструмент, который направлен на то, чтобы воздействовать на сознание человека. Клиповое мышление, мы и словами же уже не говорим: достаточно 30 секунд посмотреть, и ты уже понимаешь, о чем речь идёт».
«Это инструмент воздействия на сознание». В Госдуме сочли правильным штраф за чайлдфри-мем.
В России впервые применили норму закона о запрете пропаганды отказа от детей. На 50 тысяч рублей оштрафовали жительницу Севастополя, которая опубликовала в соцсети мем с фейковым девизом режиссёра Квентина Тарантино «делать фильмы, а не детей». Полиция сочла это «высказыванием о привлекательности отказа от деторождения в пользу беспечного образа жизни».
Соавтор законопроекта о запрете пропаганды чайлдфри, глава комитета по защите семьи Нина Останина в комментарии изданию «Подъём» с такой трактовкой согласилась.
«Если эта девушка сделала для себя и сидит дома, любуется, то это одно. А если это тиражируется, распространяется и при этом создаётся ощущение направленности этих мемов на то, что дети — это излишнее, это обуза, что предпочтительнее образ жизни для себя, вот я одна, мне без детей замечательно, и вы поступайте так же, то это пропаганда. В данном случае мемы — это инструмент, который побуждает к чему-то».
Останина призвала не воспринимать мемы как что-то безобидное.
«Мы же с вами понимаем, что это действительно тот самый инструмент, который направлен на то, чтобы воздействовать на сознание человека. Клиповое мышление, мы и словами же уже не говорим: достаточно 30 секунд посмотреть, и ты уже понимаешь, о чем речь идёт».
Telegram, which does little policing of its content, has also became a hub for Russian propaganda and misinformation. Many pro-Kremlin channels have become popular, alongside accounts of journalists and other independent observers. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations. "Your messages about the movement of the enemy through the official chatbot … bring new trophies every day," the government agency tweeted. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations.
from us
