Вот вы говорите — Асад, оппозиция, смена власти… В Цюрихе, между прочим, тоже сегодня митинговали.
Зайду издалека.
Мало что триггерит западного обывателя настолько, чтобы заставить его идти протестовать, но если это и происходит, то триггер всегда экономический, а не политико-философский. Это старая традиция. Политические конфликты — например, протестантских элит Нидерландов с католическим королём Испании в XVI веке, британского парламента с королём Карлом I в XVII веке, депутатов от французского «третьего сословия» с духовенством и дворянством в XVIII веке — могут породить лидеров, способных возглавить протест, но сдвинуть ширнармассы они не в состоянии.
Для настоящей массовой движухи необходимы какие-то экономические предпосылки — нечто, непосредственно воздействующее на народное благосостояние: высокие налоги и цены, бестолковое регулирование рынка, безработица, неурожай и тому подобное. Всё это наблюдалось в ассортименте в приведённых выше примерах, поэтому голландская, английская и французская революции, что называется, «получились». Да и в России в феврале 1917-го тоже всё началось с «хлебных бунтов» — в общем, примеров достаточно.
Эти риски осознавали ещё в глубокой древности, и я не говорю о пресловутых раздачах зерна в Древнем Риме — подобным занимались ещё шумерские храмы за две тыщи лет до римлян. Делали они это не регулярно и только по большой нужде: в те времена зерно было не просто едой, но и эквивалентом денег, так что с халявой приходилось обходиться осторожно. Тем не менее идея «не хотите, чтобы они вас снесли — накормите их» была вполне понятна ещё правителям Урука.
Во второй половине прошлого века методика «хлеба и зрелищ» была доведена на Западе до совершенства, практически полностью уничтожив сколько-нибудь серьёзную оппозицию сложившейся политико-экономической системе. Людей кормили и развлекали, не давая им возможности заскучать и со скуки поддаться искушению маловерия.
Система выглядела стабильной до тех пор, пока в конце 1980-х в Европе не случился коллапс «социалистического лагеря» и переход всех без исключения стран, входивших в этот лагерь, от сурового противостояния к восторженному, полному прозелитского энтузиазма, сотрудничеству. Это кардинально изменило роль Европы в стратегии США. Подключившись к значительным человеческим и колоссальным природным ресурсам новых восточных друзей, Европа становилась основным геополитическим противником Америки, поскольку имела все необходимые инструменты для того, чтобы подвинуть последнюю с позиции мирового гегемона.
Поэтому уже в 1992 году была создана колониальная администрация, известная как «Европейский Союз», в задачу которой входило обуздание стихийного процесса европейского объединения и превращение Европы в депрессивную, лишённую субъектности туристическую провинцию, конфликтующую при этом с восточным медведем. Для достижения экономических целей была изобретена чисто религиозная доктрина «антропогенного потепления», ведущая к разрушению энергетики, промышленности и сельского хозяйства, а по линии НАТО началась интенсивная работа по оживлению зачахнувшей было военной конфронтации.
Это, в целом, неплохо работает. Не имея патриотически настроенных политических лидеров (появление которых система жёстко купирует, при необходимости даже отменяя по беспределу результаты выборов) и теряя благосостояние постепенно, без рывков, европейцы покорно идут по предначертанному для них пути, просто не осознавая происходящего.
Однако это рискованная стратегия — именно потому, что в её основу положена постепенность. В экономике постепенность достигается ценой мощных финансовых вливаний, сама по себе она не длится долго, и процессы имеют свойство ускоряться, создавая те самые триггеры, которые превращают пассивных обывателей в «революционные массы».
Вот вы говорите — Асад, оппозиция, смена власти… В Цюрихе, между прочим, тоже сегодня митинговали.
Зайду издалека.
Мало что триггерит западного обывателя настолько, чтобы заставить его идти протестовать, но если это и происходит, то триггер всегда экономический, а не политико-философский. Это старая традиция. Политические конфликты — например, протестантских элит Нидерландов с католическим королём Испании в XVI веке, британского парламента с королём Карлом I в XVII веке, депутатов от французского «третьего сословия» с духовенством и дворянством в XVIII веке — могут породить лидеров, способных возглавить протест, но сдвинуть ширнармассы они не в состоянии.
Для настоящей массовой движухи необходимы какие-то экономические предпосылки — нечто, непосредственно воздействующее на народное благосостояние: высокие налоги и цены, бестолковое регулирование рынка, безработица, неурожай и тому подобное. Всё это наблюдалось в ассортименте в приведённых выше примерах, поэтому голландская, английская и французская революции, что называется, «получились». Да и в России в феврале 1917-го тоже всё началось с «хлебных бунтов» — в общем, примеров достаточно.
Эти риски осознавали ещё в глубокой древности, и я не говорю о пресловутых раздачах зерна в Древнем Риме — подобным занимались ещё шумерские храмы за две тыщи лет до римлян. Делали они это не регулярно и только по большой нужде: в те времена зерно было не просто едой, но и эквивалентом денег, так что с халявой приходилось обходиться осторожно. Тем не менее идея «не хотите, чтобы они вас снесли — накормите их» была вполне понятна ещё правителям Урука.
Во второй половине прошлого века методика «хлеба и зрелищ» была доведена на Западе до совершенства, практически полностью уничтожив сколько-нибудь серьёзную оппозицию сложившейся политико-экономической системе. Людей кормили и развлекали, не давая им возможности заскучать и со скуки поддаться искушению маловерия.
Система выглядела стабильной до тех пор, пока в конце 1980-х в Европе не случился коллапс «социалистического лагеря» и переход всех без исключения стран, входивших в этот лагерь, от сурового противостояния к восторженному, полному прозелитского энтузиазма, сотрудничеству. Это кардинально изменило роль Европы в стратегии США. Подключившись к значительным человеческим и колоссальным природным ресурсам новых восточных друзей, Европа становилась основным геополитическим противником Америки, поскольку имела все необходимые инструменты для того, чтобы подвинуть последнюю с позиции мирового гегемона.
Поэтому уже в 1992 году была создана колониальная администрация, известная как «Европейский Союз», в задачу которой входило обуздание стихийного процесса европейского объединения и превращение Европы в депрессивную, лишённую субъектности туристическую провинцию, конфликтующую при этом с восточным медведем. Для достижения экономических целей была изобретена чисто религиозная доктрина «антропогенного потепления», ведущая к разрушению энергетики, промышленности и сельского хозяйства, а по линии НАТО началась интенсивная работа по оживлению зачахнувшей было военной конфронтации.
Это, в целом, неплохо работает. Не имея патриотически настроенных политических лидеров (появление которых система жёстко купирует, при необходимости даже отменяя по беспределу результаты выборов) и теряя благосостояние постепенно, без рывков, европейцы покорно идут по предначертанному для них пути, просто не осознавая происходящего.
Однако это рискованная стратегия — именно потому, что в её основу положена постепенность. В экономике постепенность достигается ценой мощных финансовых вливаний, сама по себе она не длится долго, и процессы имеют свойство ускоряться, создавая те самые триггеры, которые превращают пассивных обывателей в «революционные массы».
(продолжение ниже)
BY Отец Гиперсемиотий
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. "We're seeing really dramatic moves, and it's all really tied to Ukraine right now, and in a secondary way, in terms of interest rates," Octavio Marenzi, CEO of Opimas, told Yahoo Finance Live on Thursday. "This war in Ukraine is going to give the Fed the ammunition, the cover that it needs, to not raise interest rates too quickly. And I think Jay Powell is a very tepid sort of inflation fighter and he's not going to do as much as he needs to do to get that under control. And this seems like an excuse to kick the can further down the road still and not do too much too soon." Again, in contrast to Facebook, Google and Twitter, Telegram's founder Pavel Durov runs his company in relative secrecy from Dubai. Groups are also not fully encrypted, end-to-end. This includes private groups. Private groups cannot be seen by other Telegram users, but Telegram itself can see the groups and all of the communications that you have in them. All of the same risks and warnings about channels can be applied to groups. The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%.
from pl
