6 декабря 1901 года родился Георгий Маленков - третий вождь страны Советов и тот, при котором народ поел блинков. Человек был, пожалуй, образцом успешного советского бюрократа - исполнительный, партийный в плане дисциплины, коммуникабельный. Возможно поэтому и оставил о себе добрую память.

Сегодня я читал лекцию про Маленкова для "Московского долголетия". Привлёк множество фотографий и текстов. Но самый главный - это воспоминания старшего сына Георгия Максимилиановича о своём отце. Он презентовал их лично в нашем музее в 2019 году. Так что, считайте, прикоснулся к истории.

Как Ежов душил троцкистов ежовыми рукавицами? Об этом он писал в работе с названием «От фракционности к открытой контрреволюции». Её издали на бумаге ещё в 2022-м, а надысь я её купил. Ежовский текст интересен – ведь это та кухня, где на основе мифа об оппозиции создавался заговор. Автор методично собирал доказательства, систематизировал их, рассчитывал на внимание Сталина и даже предлагал это издать. Книга Ежова здесь – близнец тюремных записок Зиновьева. Тот тоже это собирал, систематизировал и предлагал. Только Зиновьев, уверовав в миф об оппозиции, пытался сим купить себе жизнь, а Ежов, уверовав в созданное в т. ч. собою, стремился эту жизнь отнять.
 
Я вскоре дотошно прочту Ежова, хотя в целом итак знаю содержание. Так что тут – о самой публикации. Она вышла в издательстве «Родина», а редактором-составителем стал историк и публицист А. И. Колпакиди. От него в книге трёхстраничное предисловие и статья о Ежове на 105 страниц, плюс биографические справки на 85 страниц, а из общего объема в 384 страницы именно публикация составляет 174. Впрочем, это неплохо, ведь любое издание несущих такую нагрузку документов должно быть с развитым научно-справочным аппаратом и вводной статьей. 

На обложках говорится, что работа публикуется впервые. Но это скорее маркетинг – ежовские записки давно выложены на istmat.org сканами с архивных дел. Исследователи знают их минимум с 2000-х. Впрочем, ныне текст издали на вполне сносной бумаге и с нормальным шрифтом. Только вот оно больше репринт: даже сноски были взяты из подлинника без изменений (напр., с. 46-47 книги и с. 88-91 архивного скана). Т. е. сличения указанных Ежовым сносок с соответствующей литературой и источниками проведено не было, и это минус. Причём данный труд не был бы чем-то невыполнимым. Так, в книге Халфина он проведен как раз по материалам из фонда Ежова в РГАСПИ (Ф. 671, см.фото). Без этого текст источника как бы погружается в себя и отрывается от возможности проверки. Это не снижает ценности материала, но затрудняет работу с ним.  

Биографические же справки сделаны куда лучше. Во-первых, почти все они подробны – на страницу и более. Основной источник к ним – справки из книги К. В. Скоркина «Обречены проиграть», а также следующее из РГАСПИ: фонд 17 опись 9 (анкеты партпереписи 1926 г.), фонд 589 (Комиссия партийного контроля) и фонд 613 (Центральная контрольная комиссия). Работа хорошая и тем более вызывающая вопрос, почему её не было с самим текстом. 

Что до статьи Колпакиди о Ежове, то автор назвал героя «феноменом» и начал с наводящих вопросов про 1937-й – «насколько ответственен за эту кампанию лично Николай Ежов? Какие явные и тайные цели он мог преследовать? Несёт ли ответственность Иосиф Сталин и политическое руководство страны за возвышение Ежова?» (с.271). Отметив, что стопроцентного ответа нет, автор всё же заявил, что официальная биография Ежова «насквозь фальсифицирована» (там же). Восстановил её Колпакиди, вкратце, по тезису «товарищ Сталин ничего не знал, в НКВД пробрались враги». Главным из них, а заодно выразителем «стремления номенклатурного сословия к захвату власти» (с.373), назван Ежов.  

Т. е. сама ежовщина выросла мимо и против Сталина? Но именно он, заранее видевший корень зла всех врагов СССР (демонтаж социализма), и прекратил её, в итоге чего «тогда потенциальных расхитителей-приватизаторов, скопрометировавших советскую систему, удалось остановить» (с.374). Интересно указание на потенциальность, но лучше бы обратиться к фактам. Тезис о не знавшем Сталине чётко разобран на основе документов (напр., его речь на февральско-мартовском пленуме 1937 г.) как в исследованиях (напр., В. Н. Земсков), так и в публикациях (напр., «Первое слово правды»). Если вкратце, то документы убедительно говорят – генсек был инициатором. Стремление убрать Сталина от этой плохой страницы понятно в человеческом и политическом, но не в научном плане. От того, что генсек начал 1937-й, факт же не изменится. Поэтому при публикации таких важных текстов, как ежовский, хотелось всё же больше видеть источник, нежели его встраивание в определённый общественный миф.