Telegram Group & Telegram Channel
За Щербатову я взялась потому, что Интеллигентка Гадова напомнила мне о ней своим марафоном — литературным путешествием по Юго-Восточной Азии. И не только о ней: руки наконец-то дотянулись до книги —

«Двенадцать веков яванской литературы» Виллема ван дер Молена

Среди индонезийцев распространён мультилингвизм в строгом смысле слова, т. е. владение несколькими языками как родными. Один из таких языков — собственно индонезийский, государственный язык страны. Он возник в ХХ веке на базе малайского: на архипелаге тот издавна служил лингва франка.

На роль государственного в своё время претендовали и местные языки (сейчас они используются в быту с ним наряду). Наиболее очевидным кандидатом был яванский — язык самой крупной индонезийской народности, а заодно и самой крупной субнациональной литературы. Ей и посвящён сборник лекций Виллема ван дер Молена.

«Двенадцать веков яванской литературы» охватывают период с середины IX века, когда древнеяванский вытеснил санскрит в сфере письменной словесности, до 1995 года. Для рассказа о поворотных моментах в истории яванской литературы — её он рассматривает именно как литературу на яванском языке, — профессор отобрал 21 произведение.

Из лекций о них среди прочего можно узнать:
• как Ява попала под культурное влияние Индии;
• как приспособить метрическую систему стихосложения к языку, где нет деления звуков на долгие и краткие (привет Гнедичу и Жуковскому);
• как на Яве происходил переход от индо-буддизма к исламу;
• как создать произведение, которое не утратит формального и смыслового единства даже с подачи бесчисленных переписчиков;
• какую роль в сохранении яванского культурного наследия сыграл Бали;
• когда интерес к яванской культуре проснулся у колонизаторов-голландцев;
• при каких обстоятельствах яванцы отказались от рукописей в пользу печатного слова;
• как травелог может протоптать дорожку роману (привет Радищеву и Карамзину?);
• когда в яванскую литературу оказались допущены проза и современность (спойлер: если не считать нескольких исключений, то в ХIX веке).

Мне кажется, материал изложен понятно даже с учётом того, что для читателя он весь может стать новым. Хоть население Индонезии яванцами не исчерпывается, если у кого-то есть желание вникнуть в литературную жизнь страны, то этот сборник — хорошее начало.

В литературную жизнь страны — и/или в историю её политического центра: ни одна лекция не обошлась без введения в исторический контекст — с одной стороны, достаточно краткого, чтобы не запутаться в перипетиях яванской истории (а там есть в чём запутаться, государств на Яве существовало много), с другой — в целом достаточно подробного, чтобы увидеть преемственность рассматриваемых ван дер Моленом явлений.

Огорчает лишь то, что на русский из отобранных им произведений полностью переведены только индонезийская «Рамаяна» («Сказание о Сери Раме»), поэма «Негаракертагама» (правда, опубликован этот перевод не полностью) и некоторые стихотворения (прямо на страницах «Двенадцати веков…»). Но что-то можно найти в переводе на другие языки — например, тот самый травелог, «The Javanese Travels of Purwalelana: A Nobleman’s Account of His Journeys Across the Island of Java 1860–1875». Его теперь хочется прочитать сильнее всего.

#lukupaivakirja_индонезия



group-telegram.com/rakas_lukupaivakirja/34
Create:
Last Update:

За Щербатову я взялась потому, что Интеллигентка Гадова напомнила мне о ней своим марафоном — литературным путешествием по Юго-Восточной Азии. И не только о ней: руки наконец-то дотянулись до книги —

«Двенадцать веков яванской литературы» Виллема ван дер Молена

Среди индонезийцев распространён мультилингвизм в строгом смысле слова, т. е. владение несколькими языками как родными. Один из таких языков — собственно индонезийский, государственный язык страны. Он возник в ХХ веке на базе малайского: на архипелаге тот издавна служил лингва франка.

На роль государственного в своё время претендовали и местные языки (сейчас они используются в быту с ним наряду). Наиболее очевидным кандидатом был яванский — язык самой крупной индонезийской народности, а заодно и самой крупной субнациональной литературы. Ей и посвящён сборник лекций Виллема ван дер Молена.

«Двенадцать веков яванской литературы» охватывают период с середины IX века, когда древнеяванский вытеснил санскрит в сфере письменной словесности, до 1995 года. Для рассказа о поворотных моментах в истории яванской литературы — её он рассматривает именно как литературу на яванском языке, — профессор отобрал 21 произведение.

Из лекций о них среди прочего можно узнать:
• как Ява попала под культурное влияние Индии;
• как приспособить метрическую систему стихосложения к языку, где нет деления звуков на долгие и краткие (привет Гнедичу и Жуковскому);
• как на Яве происходил переход от индо-буддизма к исламу;
• как создать произведение, которое не утратит формального и смыслового единства даже с подачи бесчисленных переписчиков;
• какую роль в сохранении яванского культурного наследия сыграл Бали;
• когда интерес к яванской культуре проснулся у колонизаторов-голландцев;
• при каких обстоятельствах яванцы отказались от рукописей в пользу печатного слова;
• как травелог может протоптать дорожку роману (привет Радищеву и Карамзину?);
• когда в яванскую литературу оказались допущены проза и современность (спойлер: если не считать нескольких исключений, то в ХIX веке).

Мне кажется, материал изложен понятно даже с учётом того, что для читателя он весь может стать новым. Хоть население Индонезии яванцами не исчерпывается, если у кого-то есть желание вникнуть в литературную жизнь страны, то этот сборник — хорошее начало.

В литературную жизнь страны — и/или в историю её политического центра: ни одна лекция не обошлась без введения в исторический контекст — с одной стороны, достаточно краткого, чтобы не запутаться в перипетиях яванской истории (а там есть в чём запутаться, государств на Яве существовало много), с другой — в целом достаточно подробного, чтобы увидеть преемственность рассматриваемых ван дер Моленом явлений.

Огорчает лишь то, что на русский из отобранных им произведений полностью переведены только индонезийская «Рамаяна» («Сказание о Сери Раме»), поэма «Негаракертагама» (правда, опубликован этот перевод не полностью) и некоторые стихотворения (прямо на страницах «Двенадцати веков…»). Но что-то можно найти в переводе на другие языки — например, тот самый травелог, «The Javanese Travels of Purwalelana: A Nobleman’s Account of His Journeys Across the Island of Java 1860–1875». Его теперь хочется прочитать сильнее всего.

#lukupaivakirja_индонезия

BY Lukupäiväkirja


Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260

Share with your friend now:
group-telegram.com/rakas_lukupaivakirja/34

View MORE
Open in Telegram


Telegram | DID YOU KNOW?

Date: |

Recently, Durav wrote on his Telegram channel that users' right to privacy, in light of the war in Ukraine, is "sacred, now more than ever." "And that set off kind of a battle royale for control of the platform that Durov eventually lost," said Nathalie Maréchal of the Washington advocacy group Ranking Digital Rights. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." NEWS Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders.
from us


Telegram Lukupäiväkirja
FROM American