​​Jessica Bruder "Nomadland: Surviving America in the 21st Century" / Джессика Брудер «Земля кочевников»

Журналистcкое расследование Джессики Брудер привело её в удивительный мир современных американских кочевников, среди которых большинство – совсем не те, кого ожидаешь увидеть.

Люди, путешествующие по США в «домах на колесах», – это, по большей части, не странствующие народности или семьи, из поколения в поколение передвигающиеся от одного города к другому в поисках сезонной работы. После кризиса 2007 года, такими кочевниками стали сотни тысяч тех, кто больше не мог позволить себе крышу над головой, в том числе, множество пенсионеров. Среди них есть как потерявшие свои пенсионные накопления, так и те, кому пенсии просто не хватает на оплату жилья и коммунальных услуг. Оказалось, что гораздо выгоднее купить подержанный трейлер и жить в нем. Такие кочевники путешествуют по всей стране в одиночку или группами в поисках сезонной работы и места, где можно остановиться на какое-то время, не рискуя попасть в полицию за бродяжничество.

Честно говоря, сам феномен меня просто шокировал: пенсионеры не могут позволить себе крышу над головой и вынуждены работать. Я понимаю, что в плане работы у нас та же самая картина, но от описания пожилых людей, живущих в трейлерах или вовсе минивэнах, хотелось разрыдаться.

Многие компании быстро поняли выгоду от найма таких рабочих: они очень мобильны, и единственное, что им нужно, – это стоянка. Пенсионерам можно платить минимальную зарплату, а работать они, скорее всего, будут на пределе возможностей. Этим воспользовался, например, Амазон. Значительная часть книги посвящена тому, как организована сезонная работа в огромных складских помещениях компании. Спойлер: ужасно.

Как хороший журналист, Джессика Брудер не просто встретилась с современными кочевниками, а провела бок о бок с ними несколько месяцев, на собственном опыте узнав, как организована их жизнь: как сделать трейлер пригодным для жизни, где есть недорогие стоянки, как найти сезонную работу, она даже поработала какое-то время на складе Амазона. Из-за этого всего кажется, будто читаешь не нонфик, а увлекательную историю о жизни большой группы людей, пусть и не всегда со счастливым концом.

Фото – Goodreads.

Эдуард Веркин «снарк снарк»
(@inspiria_books)

Настя @drinkread так восторгалась этим двухтомником, что я сразу же его заказала и начала читать, как только он до меня добрался. И божечки, это так прекрасно, что мне хочется совать «снарка» в руки всем окружающим.

Писать про книгу, от которой я осталась в полном восторге, для меня всегда дело провальное, поэтому на какую-то внятность отзыва не претендую)

Молодой и еще совсем недавно подающий надежды писатель Виктор приезжает в Чагинск – городок каких множество: потихоньку загнивающий, пока местная администрация осваивает бюджет. Когда-то герой проводил здесь у бабушки каждое лето, но вернулся совсем по другому поводу: к предстоящему масштабному празднику ему предстоит написать на заказ книгу о славном прошлом Чагинска, а если этого прошлого особенно и нет, то тоже не беда: настоящий писатель всегда найдет выход из ситуации. Помогает Виктору фотограф Хазин – любитель выпить, постоянно ищущий, как бы подзаработать.

Половина первого тома напоминает смесь «Дня выборов» (что часто упоминают в отзывах, но я правда не могу не) и рассказа Амброуза Бирса «Случай на мосту через Совиный ручей». Почти весело и задорно, сталкиваясь с чередой происшествий разной степени забавности, Хазин и Виктор пытаются добыть материал для книги, но даже здесь, в самом начале, примешивается что-то, выбивающееся из общего тона разудалой пьющей провинции. Постепенно главы становятся похожи на череду вязких затянувшихся кошмаров: вот это, знаете, когда весь сон куда-то опаздываешь, но почему-то никак не дойдешь. У Виктора и Хазина вроде бы есть цель, но видим мы только путь.

Постепенно эта странная муть затягивает – и вот ты уже барахтаешься в ней вместе с героями, не понимая, что происходит: «Пасторальный невроз, кукуйский амок, мухосранские обсцессии, много терминов. Но суть одна. Городской житель приезжает в маленький городок, живет в нем некоторое время, а потом начинает примечать пугающие странности. Местные не так просты, как хотят казаться, местные что-то скрывают, слишком часто топят бани и вечером ходят под окнами.
Местные в этом пространстве постоянно живут, у них иммунитет. А постороннего человека может жестко плющить». В какой-то момент становится по-настоящему неуютно. Не то чтобы очень страшно, но как будто все время ощущаешь чье-то незримое присутствие, но не понимаешь, то ли это интуиция, то ли паранойя.

Местные жители тоже живут будто бы на границе чего-то странного: Снаткина (великолепная!) – соседка бабушки Виктора, с неизменным велосипедом, возникающая будто бы из неоткуда; внезапный таксидермист с подозрительным интересом к чучелам; друзья детства главного героя, тоже будто бы что-то скрывающие; мутный глава администрации Мухаметшин; слишком идеальный владелец фабрик, заводов и пароходов Светлов, внезапно заинтересовавшийся Чагинском, и многие, многие другие. В каждом герое будто бы есть какая-то щербинка – и пусть почти все можно объяснить, но где-то что-то постоянно свербит, не давая до конца поверить им.

Когда внезапно в Чагинском лесу пропадают дети, то ли сбежавшие куда-то, то ли убитые кем-то, то ли утащенные загадочным Шушуном (местным йетти), ощущение бесплотности и бессмысленности происходящего, кажется, только усиливается: детей вроде бы ищут, но будто бы без особенного энтузиазма. Или это все тоже просто алкогольная паранойя главного героя?

Но и сам Виктор – фокальный персонаж – не так прост. Читательскую паранойю усиливает невозможность отличить правду от лжи. Все начинается, как забавная игра Виктора с Хазиным: их локфик, вольное сочинение об истории Чагинска, где капля правды, если и есть, то давно утоплена в бочке лжи. А потом вдруг игра словно затягивает героев, вытравляя все хоть сколько-нибудь правдивое. Если писатель перестаёт писать о том, о чем ему хочется, тексты начинают вырываться из него в самый неподходящий момент: но не талантливые, чистые и без примесей, а вымысел, застилающий правду. Выдумка врывается в реальность, а та трансформируется в выдумку.

Продолжение – в комментариях.

​​Вы наверняка уже видели, но на всякий случай напоминаю, что у нас в "Неперевелись ещё" можно выиграть прекрасную книгу) Подробности здесь.

Louise Penny “Still Life” / Луиза Пенни «Убийственно тихая жизнь»
“A Fatal Grace” / «Смертельный холод»
“The Cruellest Month” / «Самый жестокий месяц»
“A Rule Against Murder” / «Каменный убийца»
“The Brutal Telling” / «Жестокие слова»
“Bury Your Dead” / «Хороните своих мертвецов»

Готовясь к защите диссертации, а потом собирая в кучку расплавленный мозг после неё, я спасалась детективами Луизы Пенни. В них собралось, кажется, все моё любимое:

🔹живописная деревня Три Сосны, словно с рождественских открыток (ну и подумаешь, что убийств на душу на селения здесь больше, чем в Венесуэле), – теперь моя любимая литературная деревня, пожалуй;

🔹отличная команда детективов – хороших людей с тайнами из прошлого, которые их непременно догонят;

🔹неторопливые расследования, в которых есть место и разговорам за чашкой виски, и неожиданным открытиям;

🔹хорошо продуманные детективные линии, где все по канону: все улики аккуратно рассыпаны по тексту, и сыщик находит их вместе с читателем.

Уже этого мне бы было достаточно, чтобы влюбиться в серию, но этого, вероятно, не хватило самой Луизе Пенни, поэтому в её книгах:

🔹некоторые герои названы в честь писателей и писательниц;

🔹убийства часто связаны с искусством: начиная от картины, на которой спрятана разгадка преступления, статуи как орудия убийства и заканчивая антиквариатом, который играет важную роль в ещё одном деле;

🔹Пенни – канадка, и все происходящее вписано в историю её страны в целом и Квебека в частности. Она пишет о сложных отношениях тех, для кого родной язык – английский, и франкофонов, иногда уходя в своём рассказе на несколько веков назад, как в «Хороните своих мертвецов». А в «Жестоких словах» расследование приводит её героя на острова Королевы Шарлотты, или, как называют их потомки коренных жителей, Хайда-Гуай, – и вместе с ним мы узнаем и об удивительных тотемных столбах и домах индейцев Хайда, и о столкновениях коренного населения и пришлых канадцев;

🔹среди жителей Трех Сосен есть художники, известная поэтесса, антиквар и их многочисленные друзья – и спустя шесть книг мне кажется, будто каждого из них я знаю всю жизнь: такими настоящими они получились у Пенни;

🔹писательница с явной любовью рассказывает о своих многочисленных героях, но это не мешает ей вскрывать раны в их прошлом, которые ставят под сомнение их настоящее, добавляя в свое повествование вотэтоповоротов (как будто их и без того в детективе не достаточно!);

🔹ну и, конечно, моя большая любовь – главный герой инспектор Гамаш: проницательный, человечный, воплощение чести и совести, беззаветно любящий свою жену и детей и по-отечески заботящийся о каждом члене своей команды. Наверное, он стал одним из моих самых любимых книжных сыщиков.

Радуюсь, что меня ждёт ещё 13 книг в серии, и прощание с Тремя Соснами и инспектором Гамашем пока можно отложить.

Списков к Non/fiction много не бывает! Решили мы и составили свой список: книг, купленных на предыдущих книжных ярмарках, но так и не прочитанных.

На своих книжных полках наводили ревизию:

Юля @read_teach_crossstitch
Таня @bookovski
Кристина @BeAwitness
Леночка @lenaisreading
Анастасия @drinkread
Таня @dochitalatut
Валентина @booksinmyhands
Надя @intelligentka_gadova

​​В МАРТЕ мои любимые книжные блогеры и блогини писали, как всегда, интересное:

Лена – чудесный пост о «Ма-ма мы-ла ра-му» Льва Рубинштейна: комментариях поэта к тем самым «карточкам» – очень тёплый и какой-то щемящий. А еще у Лены теперь есть новое альтер эго – канал об уходовых средствах и красивых вещах.

Валя сделала чудесную подборку книг, в которых герои пытаются приблизиться к ушедшему человеку через его тексты.

Кристина рассказала о неоднозначной, но очень долгожданной новинке – последнем романе Маркеса «Увидимся в августе», который сам писатель считал плохим. Что думает сама Кристина, можно почитать в её отзыве.

Таня с первых строк «продала» мне «Портфель учителя» Хироми Каваками – и не только потому, что эта профессия в названии – верный способ заставить зудеть в предвкушении учительскую часть меня.

Настя продолжает расширять мои горизонты художественного и нехудожественного – на этот раз, книгой Тома Пикетти «Капитал в XXI веке».

У Иры тоже о нонфике – «Долге» Дэвида Гребера (как, как все это успеть прочитать?).

Надя соблазняет свежим «Тоннелем» Яны Вагнер и продолжает удивлять меня способностью в трех предложениях рассказать о книге так, что хочется все остальное поставить на паузу и читать то, что она рекомендует.

У Тани пост про «Кадавров» Алексея Поляринова, которые вот-вот уже должны выйти – а пока можно почитать про них у Тани.

Дина проводит интересные мероприятия (никогда мне так не хотелось в Мурманск!), показывает красивую себя и рассказывает о «Тайном дневнике Верити» Колин Гувер.

Книгобара и Пятый персонаж пишут и говорят о «Полунощнице» Нади Алексеевой – и восхищаются ею, несмотря на то, что смотрят на книгу с разных мировоззренческих позиций. Значит, точно нужно читать)

Написала для "Не перевелись еще" о романе итальянской писательницы Вероники Раймо, вошедшем в лонглист Международного Букера в этом году. В короткий список книга не вошла, но это совсем не повод обойти её стороной, если хочется неожиданного автофикшена (или это все-таки был не он?🤔)

Daniel Kahneman “Thinking, Fast and Slow” / Даниэль Канеман «Думай медленно … решай быстро»

Два месяца назад я прочитала эту книгу нобелевского лауреата по экономике Даниэля Канемана, а спустя месяц его не стало.

«Думай медленно» – книга, основные идеи которой многие наверняка знают, даже если саму ее никогда не читали: на нее ссылались и продолжают ссылаться в книгах о мышлении, психологии и экономике. Пока я читала, у меня было постоянное ощущение дежавю, словно многие мысли я где-то уже видела. Оказывается, и правда видела: например, у Александра Панчина.

Канеман долго, подробно, но совсем не утомительно пишет о двух системах человеческого мозга, отвечающих за принятие решений. Первая система, которую он так и называет Системой 1, отвечает за мгновенное принятие решений, которое многие путают с интуицией. На самом деле, Система 1 просто супербыстро (и далеко не всегда правильно) анализирует ситуацию и предлагает самый оптимальный с ее точки зрения вариант. Именно эта система ведется на когнитивные ловушки, не замечает когнитивных искажений и избегает любого напряжения.

То ли дело Система 2 – ответственная за рациональное принятие решений. Она подключается там, где Системе 1 не хватает терпения и вообще у нее лапки. Это Система 2 решает сложные математические задачи, составляет гугл-таблички и расписывает маршрут в поездке, заставляет писать в столбик плюсы и минусы, чтобы решить, уволиться или еще потерпеть.

Вся книга, фактически, – мануал по работе с этими двумя системами, помогающий заметить, когда Система 1 чаще всего дает сбой и стоит остановиться и передать бразды правления основательной и рациональной Системе 2.

Steven D. Levitt, Stephen J. Dubner “Freakonomics: A Rogue Economist Explores the Hidden Side of Everything” / Стивен Левитт, Стивен Дабнер «Фрикономика»

Steven D. Levitt, Stephen J. Dubner “SuperFreakonomics: Global Cooling, Patriotic Prostitutes And Why Suicide Bombers Should Buy Life Insurance” / Стивен Левитт, Стивен Дабнер «Суперфрикономика»

В обеих книгах авторы ссылаются на Канемана, но если «Думай медленно … решай быстро» – это в большей степени исследование, пусть и облаченное в научно-популярную форму, то «Фрикономика» и «Суперфрикономика» – сборники кулстори о причинно-следственных связях.

Несколько глав «Фрикономики» построены на неожиданных сравнениях. Например, авторы выясняют, в чем связь между учителями и бойцами сумо, ку-клукс-кланом и риелторами, снижением преступности в США и крахом Чаушеску. В остальном же Левитт и Дабнер просто пишут о том, что им интересно: о наркоторговцах, влиянии родителей на успехи детей в учебе и даже о причинах популярности имен в разных социальных слоях американского общества.

«Суперфрикономика» продолжает подборку интересного размышлениями о конском навозе в 19 веке и глобальном потеплении, влиянии месяца рождения ребенка на его успехи в футболе, поисках террористов-смертников, гениальном в своей простоте решении, позволившем снизить в разы смертность рожениц в больницах. На первый (на самом деле, и на второй тоже) взгляд может показаться, что между всеми этими разрозненными явлениями нет никакой связи, не говоря уже о связи с экономикой, но Левитт и Дабнер сразу заявляют, что просто пишут о том, что им интересно, а что до экономики, то она бывает разной – и такой, как у них, тоже бывает.

Не могу сказать, что эти две книги меня сильно впечатлили, но если захочется развлекательного нонфика, можно смело брать)

​​Одна из моих самых любимых тем в романах – простая человеческая жизнь, о которой написано тонко, полутонами. «Льюис Перси» Аниты Брукнер, хотя и вышел позже, чем романы прекрасных Барбары Пим, Юдоры Уэлти и Сильвии Таунсенд Уорнер, напоминает их бережным отношением к герою, историей, где проницательность соседствует с деликатностью. Написала об этой чудесной книге для нашего канала «Не перевелись еще».

​​АПРЕЛЬ в книжном Телеграме выдался интересным:

Вероника сравнивает «Север и Юг» Элизабет Гаскелл и «Фигуры света» Сары Мосс, и, как обычно, подсвечивает то, что могло ускользнуть от менее внимательного читателя.

У Дины на портале “Teatr To Go” вышла рецензия на долгожданных «Кадавров» Алексея Поляринова.

Оля написала о бразильском романе "Tordo arado" Итамара Виейры Жуниора (о, эти прекрасные латиноамериканские имена!), которого пока нет на русском, но перевод на английский вышел в прошлом году.

Я всегда в поиске интересного нонфика, поэтому утащила у Тани «Искусство вкуса» Бенджамина Вургафта и Мерри Уайт. Кулинарная история человечества, говорите? Прекрасно! Мне с собой, пожалуйста.

Лена написала про «Лес» Светланы Тюльбашевой так, как я хотела бы научиться писать, когда вырасту)

У Лизы отзыв на еще одну новинку – «Тоннель» Яны Вагнер, – до которой я пока не добралась, но, кажется, уже на грани.

Таня рассказала о современной немецкой литературе. Надеюсь, что переводы появятся и у нас)

Отзыв Нади на «Райское место» Фернанды Мельчор традиционно заставил меня хотеть.

Из поста @helgarunawaybooks узнала о фэнтези Брендона Сандерсона «Сплав закона» и уже припасла к надвигающейся сессии)

Валя прочитала вторую часть «Данцигской трилогии» Гюнтера Грасса, а я как раз купила все три книги на ярмарке non/fiction и в ближайшее время планирую начать.

У Кристины – прекрасный ругательный отзыв на «Кофе с перцем» Даниэля Бергера: цитаты 🔥

Настя продолжает рассказывать о книгах Юрия Лотмана, а я – скупать их по ее наводке) На этот раз у Насти вышел пост про монографию о семиотике «Внутри мыслящих миров».

Ира в апреле не писала, но май уже начала интересной подборкой: обязательно загляните к ней)

Мой личный апрель получился суматошным и соцально-активным) Главный итог этой активности – на фото)

​​Паоло Коньетти «Восемь гор»
(перевод Анны Ямпольской, издательство @Corpusbooks)

Кажется, что между Пьетро и Бруно нет ничего общего. Первый живет в Милане, второй – в умирающей деревушке в Альпах. У Пьетро отец – химик, а мать – фельдшер. Отец же Бруно пьет и неделями где-то пропадает, а тихая, немногословная мать ведет хозяйство. Но для детей летом не существует никаких социальных преград: в горах, у реки, в заброшенном доме не важно, кто из вас уедет осенью в пыльный город, а кто останется пасти коров в нищей деревне. Казалось бы, такая дружба должна была закончиться с последним днем каникул и уж точно – с окончанием школы, но то, что горы объединили, человеку не разъединить.

Долгое время горы для Пьетро – обязанность. Он исследует их не столько по велению сердца, сколько ведомый Бруно или отцом. Для последнего горы – страсть, побег от реальности к себе. Каждая вершина, что он покоряет вместе с сыном, – способ поделиться собой настоящим и приблизиться к Пьетро, который с обычным подростковым упорством стремится эту связь разорвать. Для Бруно горы – жизнь.

Если не искать в истории о городском и деревенском мальчишках аллегории, то «Восемь гор» – роман о взрослении и человеческих отношениях: об отцах и детях, дружбе сквозь года и расстояния, поиске своего места, ошибках, которые невозможно исправить, – всего того, из чего складывается жизнь. Книга написала просто, без надрыва, но с трогательной любовью к людям (и горам). Коньети не осуждает своих героев, если они совершают ошибки, не поучает, а просто наблюдает – и от этого и боль их ближе, и тоска более узнаваема.

Если все же выйти на следующий уровень интерпретации, то это роман о конфликте города и деревни, условной цивилизации и природы. Когда эти два мира встречаются, горы принимают всех: и того, кто родился у их подножия, и того, кто вырвался из душного города на время отпуска. Требования ко всем они тоже предъявляют одинаковые: если полезешь в неурочный час, то неважно, сколько поколений твоих предков выросло на склонах, – потом только шапку найдут, если повезёт.

Цивилизация вмешивается в жизнь в горах куда более бесцеремонно. Конечно, можно купить полуразвалившийся домик, завести корову и жить, перебиваясь случайными заработками. Но при попытке вырваться из замкнутого круга нищеты прогресс догоняет и заставляет играть по своим правилам.

Бруно – дитя природы, Пьетро – города, но ни один из них не может обойтись без того, что символизирует другой. Кажется, что счастье для каждого из них в балансе, но как найти его?

После массовой миграции в Телеграм его книжные люди помогают мне сохранять остатки здравого смысла и видеть то, чего я раньше не замечала. Оказалось, что в пространстве без алгоритмов, где ты самостоятельно создаёшь свое инфополе, и дышится легче, и живется приятнее (нет, Павел, это не реклама Телеграма, простите). В сегодняшней папке – и каналы, на которые вы наверняка подписаны, и те, которые станут приятным открытием, и большие, и маленькие, но все – про книги. Многие из них практически голыми руками удерживают мою кукуху, а сколько книг я купила (и даже прочитала😁) по их рекомендации одному моему книжному шкафу известно) Надеюсь, что вы найдете среди всех этих прекрасных людей своих, с которыми захочется остаться❤️

David Grann “Killers of the Flower Moon: The Osage Murders and the Birth of the FBI” / Дэвид Гранн «Убийцы цветочной луны. Нефть. Деньги. Кровь»

Фильм с Ди Каприо и Де Ниро я не смотрела, а вот книгу послушала с большим интересом. Любопытно, что оригинальное название («убийство осейджей и рождение ФБР») и перевод названия на русский по-своему отражают содержание, хотя и делают акцент на разном. Только из русского названия мне почему-то сразу представляется блокбастер, в котором магнаты ведут нефтяную войну, тогда как книга все-таки не совсем об этом. Не берусь судить, насколько адекватным решением стало опущение при переводе названия индейской народности осейджей, но очень грустно, что где-то считают, что отечественного читателя можно привлечь только броским заголовком в духе вечного «скандалы, интриги, расследования».

На самом деле, это скорее история о трагедии людей, которым повезло (или, скорее, не повезло) оказаться на земле, в недрах которой в начале 20 века нашли нефть. Так, почти в одночасье, индейское племя, принудительно переселенное в другой штат, стало владельцем богатства, которого «цивилизованные» белые им не простили. Мужчин и женщин осейджей одного за другим находят убитыми. Вот только улики загадочным образом исчезают, а расследование шерифа почему-то раз за разом заходит в тупик.

Первая часть повествования строится вокруг семьи Молли Беркхарт, чья сестра Анна стала одной из первых жертв. Сама Молли живет в смешанном браке с белым мужчиной, племянником местного магната, и кажется, что беда должна обойти ее стороной, но смерть сестры становится знаком, что никто не в безопасности.

Структурой и подходом к исследованию книга напомнила мне «Хладнокровное убийство» Капоте. Сначала отстраняясь, Гранн беспристрастно описывает произошедшее, рассказывает об участниках событий, отмечая детали, каждая из которых позже займет свое место в общей картине ужаса. Раз за разом сменяя фокализацию, он показывает, как жили осейджи, как проходило расследование убийств местными властями, с какими сложностями пришлось столкнуться агентам свежесозданного ФБР, пока наконец не переключается на собственное расследование – и только здесь мы увидим настоящий масштаб зверства.

Я, конечно, всегда знала, что отношение к коренному населению в США было, мягко говоря, не очень, но читая, только изредка выползала из состояния шока. Спрячу некоторые особенно удивившие меня факты под «шторку», на случай если кто-то захочет прочитать книгу и удивиться самостоятельно. Обнаружив, что индейцы стали обладателями несметных нефтяных богатств, правительство назначило взрослым дееспособным людям белых опекунов, которые выдавали им в год от 4 до 12 тысяч долларов, а остальное должны были инвестировать. За свою важную и сложную работу те получали зарплату. Разумеется, за опекунами, особенно поначалу, никто особенно не следил и источниками их внезапных доходов не интересовался. В итоге, доходило до того, что некоторым осейджам не хватало денег на лечение. Делалось это все исключительно из-за заботы о неразумных, которые вдруг начали на свои доходы покупать дорогие вещи, строить роскошные дома (абсолютно немыслимый способ потратить деньги!) и нанимать белую прислугу. Кстати, правительство возместило осейджам убытки только в 2011 году.

Книга отличная, история очень страшная.

Фото – Goodreads.

Сегодня в нашем совместном канале о не переведенной на русский литературе – с соответствующим названием "Не перевелись еще" – мой отзыв на роман корейской писательницы Марины Ли "8 Lives of a Century-Old Trickster". Это история о женщине, чья жизнь прошла в Северной и Южной Корее, Индонезии и вместила в себя столько, что хватило бы даже не на восемь жизней из названия, а намного больше.

​​Рагим Джафаров «Картина Сархана», «Песнь о Сиде»
(издательство @alpinaproza)

Я прочитала обе книги почти подряд, и boy, was it a good decision! Рагим Джафаров снова меня удивил, а потом удивил еще раз – даже сильнее. «Картина Сархана» – история об искусстве и его восприятии, о поиске себя через поиск другого, о человеческом сознании и его тайнах. «Песнь о Сиде» – городское фэнтези/приключения о странном мексиканце, который рыщет по всему миру в поисках магических артефактов, дающих владельцу волшебную силу: перемещаться в любое место, читать мысли, видеть скрытое – да какую угодно! Что, казалось бы, может быть между романами общего?

«Картина Сархана» начинается с приглашения. Таинственный магнат зовет семерых людей на закрытый показ картины загадочного и самого дорогого художника современности Сархана. Все приглашенные так или иначе связаны с миром искусства, кроме одной – Лизы. Та, кажется, никогда не слышала ни о Сархане, ни о магнате, ни о ком-то из приглашенных. Как и почему она оказалась среди них? Когда оказывается, что пришли гости не посмотреть картину, которую никто, кроме них, не увидит, а стать частью перформанса, который будет выставлен на всеобщее обозрение, именно Лиза становится центром, вокруг которого все и завертится.

Рагим Джафаров постоянно держит читателей в сомнении: существует ли Сархан? Как со всем этим связана Лиза и так ли случайно ее появление на показе картины? Насколько намеренна череда маленьких и больших трагедий, с которыми столкнутся другие герои? Что, черт возьми, вообще происходит? Осложняется дело тем, что на все события мы смотрим глазами Лизы, а ту мучают постоянные головные боли, от которых спасают только таблетки, замутняющие разум, – и вместе с героиней почву под ногами теряем уже мы. Остается только по кусочкам складывать свою картину происходящего и надеяться, что хотя бы части пазла были отобраны верные.

На первый взгляд, кажется, что «Песнь о Сиде» совсем о другом. Здесь нет размышлений о сущности искусства, о хрупкой грани между гением и умелым ремесленником, о том, что скрывает наше сознание. Главный герой Сид – разудалый мексиканец, чья работа – собирать волшебные артефакты. Он много шутит, играет на гитаре и, кажется, не представляет никакой угрозы для владельцев сокровища, которое заприметил, – ровно до того момента, пока тот не начинает ему сопротивляться.

Сид – то ли псих, то ли умело прикидывается. Одет странно, будто родом из вестерна о событиях столетней давности, – и в современной реальности выглядит анахронизмом. Кажется, что его единственный принцип – служба таинственному шефу, перед которым он или благоговеет, или попросту его боится, а может, и то, и другое.

Мое любимое у Рагима Джафарова – непременный быдыщ в конце книги, переворачивающий все с ног на голову. Но если вы читали «Картину Сархана», быдыщ в «Песне о Сиде» настанет гораздо раньше, уже в четвертой главе, и потом останется только искать по крупицам подсказки, которые снова перевернут все – но только не в книге, которую читаешь сейчас, а в «Картине».

Чтобы не лишать вас удовольствия сделать это открытие самостоятельно, больше ничего не скажу. Джафаров огонь, книги огонь, а я пойду почитаю теперь «Марка и Эзру»: ума не приложу, как она до сих пор проходила мимо меня)