Треугольник великодержавности: превратится ли российско-китайское сближение в полноценный военный союз?
#аналитика
Потенциальный военный союз России и Китая, объединяющий самый большой в мире ядерный потенциал с самой большой армией, является огромным вызовом для США и Запада в целом.
Военное партнерство двух стран имеет определенную, хотя и не безоблачную историю. А углублению их военного взаимодействия препятствуют традиционное взаимное недоверие в военной сфере и схожие пороки внутреннего управления.
Кроме того, военные машины России и Китая находятся на принципиально разных треках: в то время как китайская армия ускоренно модернизируется, российская скорее переживает обратный процесс в ходе затяжного конфликта в Украине.
Рассматривая сценарии возможной военной кооперации России и Китая в ходе потенциального международного конфликта, эксперты RAND Corporation приходят к выводу, что ей будут мешать слабые навыки координации и совместного планирования двух армий и амбиции руководства двух стран.
Предыдущий эпизод «дружбы навек» между СССР и Китаем в середине прошлого века буквально в течение десяти лет развернулся до стадии острой вражды. И такая динамика может оказаться неслучайной.
Сегодняшнее сближение России и Китая основано на стремлении обеих стран к ослаблению США. При этом признание за Россией статуса вето-игрока в мировых делах остается главным мотивом конфронтации с Западом в представлении российских элит и населения. Однако такая конфронтация потеряет для них смысл, если выяснится, что этот статус в результате достанется не России, а Китаю.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Потенциальный военный союз России и Китая, объединяющий самый большой в мире ядерный потенциал с самой большой армией, является огромным вызовом для США и Запада в целом.
Военное партнерство двух стран имеет определенную, хотя и не безоблачную историю. А углублению их военного взаимодействия препятствуют традиционное взаимное недоверие в военной сфере и схожие пороки внутреннего управления.
Кроме того, военные машины России и Китая находятся на принципиально разных треках: в то время как китайская армия ускоренно модернизируется, российская скорее переживает обратный процесс в ходе затяжного конфликта в Украине.
Рассматривая сценарии возможной военной кооперации России и Китая в ходе потенциального международного конфликта, эксперты RAND Corporation приходят к выводу, что ей будут мешать слабые навыки координации и совместного планирования двух армий и амбиции руководства двух стран.
Предыдущий эпизод «дружбы навек» между СССР и Китаем в середине прошлого века буквально в течение десяти лет развернулся до стадии острой вражды. И такая динамика может оказаться неслучайной.
Сегодняшнее сближение России и Китая основано на стремлении обеих стран к ослаблению США. При этом признание за Россией статуса вето-игрока в мировых делах остается главным мотивом конфронтации с Западом в представлении российских элит и населения. Однако такая конфронтация потеряет для них смысл, если выяснится, что этот статус в результате достанется не России, а Китаю.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Кредитный фронт: военная помощь Украине может оказаться бессмысленной, если ее не подкрепить стратегией финансового и инфраструктурного «сопротивления»
#обозрение
В августе Украина, скорее всего, объявит дефолт по еврооблигациям на сумму около $20 млрд. Само по себе это не станет большой проблемой — переговоры с кредиторами продолжатся. Проблема состоит в том, как поддержать при этом веру инвесторов в украинскую экономику, то есть создать механизм гарантий для новых инвестиций.
Главный приоритет восстановительных работ — реконструкция энергетической инфраструктуры, ущерб которой оценивается минимум в $10 млрд. По некоторым оценкам, продолжающие работать электростанции генерируют лишь немногим более половины объема электроэнергии, который нужен Украине зимой. Помимо этого, разрушение энергетики — причина замедления украинского экономического роста.
Чтобы привлечение частных инвестиций извне стало возможным на системной основе, Запад должен разработать долгосрочную финансовую стратегию восстановления Украины. В противном случае, если страна погрузится в пучину экономического, а затем и политического коллапса, оказание военной помощи может оказаться бесполезной тратой ресурсов.
В свою очередь Украине следует срочно заняться оздоровлением своей финансовой системы. По мнению экспертов, первый необходимый шаг на этом пути — создание «банка плохих долгов». Второй — создание нового банка развития, который сфокусировался бы на привлечении частных зарубежных инвестиций и предоставлении финансирования коммерческим банкам внутри страны. Третий — создание системы страхования военных рисков.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
В августе Украина, скорее всего, объявит дефолт по еврооблигациям на сумму около $20 млрд. Само по себе это не станет большой проблемой — переговоры с кредиторами продолжатся. Проблема состоит в том, как поддержать при этом веру инвесторов в украинскую экономику, то есть создать механизм гарантий для новых инвестиций.
Главный приоритет восстановительных работ — реконструкция энергетической инфраструктуры, ущерб которой оценивается минимум в $10 млрд. По некоторым оценкам, продолжающие работать электростанции генерируют лишь немногим более половины объема электроэнергии, который нужен Украине зимой. Помимо этого, разрушение энергетики — причина замедления украинского экономического роста.
Чтобы привлечение частных инвестиций извне стало возможным на системной основе, Запад должен разработать долгосрочную финансовую стратегию восстановления Украины. В противном случае, если страна погрузится в пучину экономического, а затем и политического коллапса, оказание военной помощи может оказаться бесполезной тратой ресурсов.
В свою очередь Украине следует срочно заняться оздоровлением своей финансовой системы. По мнению экспертов, первый необходимый шаг на этом пути — создание «банка плохих долгов». Второй — создание нового банка развития, который сфокусировался бы на привлечении частных зарубежных инвестиций и предоставлении финансирования коммерческим банкам внутри страны. Третий — создание системы страхования военных рисков.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Ненародная война: российские противники и не-противники вторжения в Украину. Часть 1, Часть 2
▪️Светлана Ерпылева, лаборатория публичной социологии, Исследовательский центр Восточной Европы при Бременском университете
▪️Саша Каппинен, лаборатория публичной социологии
▪️Олег Журавлев, лаборатория публичной социологии
#экспертиза
По прошествии двух лет после начала войны она, с одной стороны, воспринимается как привычная и неустранимая рамка жизни российского социума, а с другой — не стала для него понятной в отношении своих целей и оправданной с точки зрения ее жертв.
Отчет Лаборатории публичной социологии подводит итог исследования, в ходе которого ученые фиксировали и описывали отношение россиян к войне в «естественной среде» в трех российских регионах. Метод включенного наблюдения позволяет увидеть, как продолжающаяся война встроена в систему социальных отношений и жизненных выборов информантов в условиях, когда публичная коллективная рефлексия по ее поводу подавлена репрессивной средой. Re: Russia публикует адаптированную версию части отчета, посвященной противникам и «не-противникам» войны.
Наиболее широко представлена в российском обществе «серая зона» не-противников войны, включающая в себя людей с противоречивым и непоследовательным отношением к ней. При этом характер осведомленности «простых» россиян о войне заметно изменился за два года военных действий. Теперь российский обыватель в большей степени опирается на накопленные личные впечатления о ходе войны и ее влиянии на жизнь страны. Эти впечатления отчасти подрывают доверие к официальной информации и провоцируют в большей степени критические суждения о военном конфликте и его последствиях для России и российского общества.
Однако эта критика не трансформируется в антивоенную позицию. Наоборот, попытки поставить под сомнение целесообразность начала и продолжения войны активизируют нарративы ее оправдания, в той или иной степени близкие к официальным. Возможность стигматизации России в целом как агрессора и возложение на нее ответственности за военные преступления провоцируют провластную солидаризацию. Вместе с тем геополитический дискурс остается освоенным ими скорее на уровне клише и теряет актуальность, как только полемический контекст исчезает.
Позиции противников войны также меняются в условиях, когда она все более воспринимается в качестве неустранимой рамки существования. Исследователи выделяют среди них четыре типа: «интегрирующихся», «изоляционистов», «угнетенных» и «активистов», — отмечая, что общим трендом все же является поиск противниками точек соприкосновения и взаимодействия с окружающей их атмосферой принятия войны, который, однако, не превращает их в ее сторонников.
Противников и не-противников сближают и разъединяют сомнения в заявленных целях и оправданиях войны. Однако у противников они имеют форму отрефлексированного и аффектированного отторжения, в то время как у не-противников сдвинуты на периферию, а рефлексия по их поводу заблокирована установкой на аполитичность. Эти различия отражают различные стратегии и установки социализации, а потому оказываются непреодолимы. Противники войны (как, впрочем, и ее убежденные сторонники) склонны рассуждать о происходящем на уровне моральных и политических принципов, тогда как не-противники блокируют этот уровень обсуждения ссылками на аполитичность или набором аргументов официального дискурса.
О не-противниках войны и противоречивой системе их интерпретаций и оценок ее причин и последствий см. в первой части статьи: «Внутри большой „серой зоны“: не-противники войны между критикой и оправданием».
Об оставшихся в России противниках войны и типологии их социальных стратегий см. во второй части статьи: «Неуехавшие: противники войны между сопротивлением и адаптацией».
Не открывается ссылка? Читайте часть 1 здесь, часть 2 здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Светлана Ерпылева, лаборатория публичной социологии, Исследовательский центр Восточной Европы при Бременском университете
▪️Саша Каппинен, лаборатория публичной социологии
▪️Олег Журавлев, лаборатория публичной социологии
#экспертиза
По прошествии двух лет после начала войны она, с одной стороны, воспринимается как привычная и неустранимая рамка жизни российского социума, а с другой — не стала для него понятной в отношении своих целей и оправданной с точки зрения ее жертв.
Отчет Лаборатории публичной социологии подводит итог исследования, в ходе которого ученые фиксировали и описывали отношение россиян к войне в «естественной среде» в трех российских регионах. Метод включенного наблюдения позволяет увидеть, как продолжающаяся война встроена в систему социальных отношений и жизненных выборов информантов в условиях, когда публичная коллективная рефлексия по ее поводу подавлена репрессивной средой. Re: Russia публикует адаптированную версию части отчета, посвященной противникам и «не-противникам» войны.
Наиболее широко представлена в российском обществе «серая зона» не-противников войны, включающая в себя людей с противоречивым и непоследовательным отношением к ней. При этом характер осведомленности «простых» россиян о войне заметно изменился за два года военных действий. Теперь российский обыватель в большей степени опирается на накопленные личные впечатления о ходе войны и ее влиянии на жизнь страны. Эти впечатления отчасти подрывают доверие к официальной информации и провоцируют в большей степени критические суждения о военном конфликте и его последствиях для России и российского общества.
Однако эта критика не трансформируется в антивоенную позицию. Наоборот, попытки поставить под сомнение целесообразность начала и продолжения войны активизируют нарративы ее оправдания, в той или иной степени близкие к официальным. Возможность стигматизации России в целом как агрессора и возложение на нее ответственности за военные преступления провоцируют провластную солидаризацию. Вместе с тем геополитический дискурс остается освоенным ими скорее на уровне клише и теряет актуальность, как только полемический контекст исчезает.
Позиции противников войны также меняются в условиях, когда она все более воспринимается в качестве неустранимой рамки существования. Исследователи выделяют среди них четыре типа: «интегрирующихся», «изоляционистов», «угнетенных» и «активистов», — отмечая, что общим трендом все же является поиск противниками точек соприкосновения и взаимодействия с окружающей их атмосферой принятия войны, который, однако, не превращает их в ее сторонников.
Противников и не-противников сближают и разъединяют сомнения в заявленных целях и оправданиях войны. Однако у противников они имеют форму отрефлексированного и аффектированного отторжения, в то время как у не-противников сдвинуты на периферию, а рефлексия по их поводу заблокирована установкой на аполитичность. Эти различия отражают различные стратегии и установки социализации, а потому оказываются непреодолимы. Противники войны (как, впрочем, и ее убежденные сторонники) склонны рассуждать о происходящем на уровне моральных и политических принципов, тогда как не-противники блокируют этот уровень обсуждения ссылками на аполитичность или набором аргументов официального дискурса.
О не-противниках войны и противоречивой системе их интерпретаций и оценок ее причин и последствий см. в первой части статьи: «Внутри большой „серой зоны“: не-противники войны между критикой и оправданием».
Об оставшихся в России противниках войны и типологии их социальных стратегий см. во второй части статьи: «Неуехавшие: противники войны между сопротивлением и адаптацией».
Не открывается ссылка? Читайте часть 1 здесь, часть 2 здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
В качестве важнейшего ресурса захваченных украинских территорий Кремль рассматривает их жителей. Этот ресурс призван, в частности, компенсировать неблагоприятный демографический тренд в самой России. Общая численность украинцев, которые все еще проживают на оккупированных территориях или были оттуда переселены, соответствует 7% довоенного населения России.
Задача политики Кремля в Украине — сделать так, чтобы реинтеграция местных жителей в украинскую жизнь стала невозможной. Помимо принудительной паспортизации, пропаганды и репрессий, важным элементом этой стратегии выступает насыщение захваченных земель выходцами из России — взамен вытесняемого местного населения. Россияне едут туда за деньгами. В этом году оккупированные территории получат каждый восьмой рубль из всех запланированных бюджетных трансфертов.
Проект русификации выглядит последовательным и масштабным. Он все еще обратим, считают эксперты. Но в случае установления режима прекращения огня или замораживания конфликта время будет работать на Кремль.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
Задача политики Кремля в Украине — сделать так, чтобы реинтеграция местных жителей в украинскую жизнь стала невозможной. Помимо принудительной паспортизации, пропаганды и репрессий, важным элементом этой стратегии выступает насыщение захваченных земель выходцами из России — взамен вытесняемого местного населения. Россияне едут туда за деньгами. В этом году оккупированные территории получат каждый восьмой рубль из всех запланированных бюджетных трансфертов.
Проект русификации выглядит последовательным и масштабным. Он все еще обратим, считают эксперты. Но в случае установления режима прекращения огня или замораживания конфликта время будет работать на Кремль.
Подробнее — на сайте Re: Russia.
#цифра
Уравнение войны: как заканчиваются военные конфликты и почему «ценностный» подход проигрывает «брокерскому»?
#аналитика
Неожиданное турне Виктора Орбана по трем столицам — Киеву, Москве и Пекину — мощная заявка на перехват «миротворческой миссии» в российско-украинском конфликте теми силами, которые не ассоциируют себя с поддерживающей Киев западной коалицией.
Это турне стало ответом на организованный Украиной и спонсированный Западом швейцарский «саммит мира», который продемонстрировал, что, хотя западная коалиция сильна, ее возможностей не хватает, чтобы мобилизовать достаточную мировую поддержку своему «ценностному» подходу к разрешению конфликта.
Более того, два с половиной года российско-украинской войны показали также, что для победы на условиях западной «коалиции ценностей» ее участникам необходимо инвестировать существенно больше ресурсов. Однако за прошедшее время Запад так и не смог определиться, готов ли он к этому.
В результате дискуссия о необходимости завершения конфликта путем переговоров, то есть соглашения с агрессором, все более выдвигается в центр международной повестки, и все больше шансов, что судьба войны будет определяться с участием игроков, склонных видеть в ней не ценностный конфликт, а конфликт интересов, который можно разрешить в процессе торга.
Но насколько воюющие стороны готовы к обсуждению реальной формулы мира и чем определяется эта готовность? Современное понимание логики военных конфликтов рассматривает их как процесс получения сторонами новой информации относительно своих возможностей. Пока эта информация неполна, они, скорее всего, предпочтут воевать, даже если фактические изменения на линии противостояния отсутствуют. Помимо этого, на их позиции в ходе переговоров будет влиять различие политической цены войны и мира для демократических и авторитарных режимов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Неожиданное турне Виктора Орбана по трем столицам — Киеву, Москве и Пекину — мощная заявка на перехват «миротворческой миссии» в российско-украинском конфликте теми силами, которые не ассоциируют себя с поддерживающей Киев западной коалицией.
Это турне стало ответом на организованный Украиной и спонсированный Западом швейцарский «саммит мира», который продемонстрировал, что, хотя западная коалиция сильна, ее возможностей не хватает, чтобы мобилизовать достаточную мировую поддержку своему «ценностному» подходу к разрешению конфликта.
Более того, два с половиной года российско-украинской войны показали также, что для победы на условиях западной «коалиции ценностей» ее участникам необходимо инвестировать существенно больше ресурсов. Однако за прошедшее время Запад так и не смог определиться, готов ли он к этому.
В результате дискуссия о необходимости завершения конфликта путем переговоров, то есть соглашения с агрессором, все более выдвигается в центр международной повестки, и все больше шансов, что судьба войны будет определяться с участием игроков, склонных видеть в ней не ценностный конфликт, а конфликт интересов, который можно разрешить в процессе торга.
Но насколько воюющие стороны готовы к обсуждению реальной формулы мира и чем определяется эта готовность? Современное понимание логики военных конфликтов рассматривает их как процесс получения сторонами новой информации относительно своих возможностей. Пока эта информация неполна, они, скорее всего, предпочтут воевать, даже если фактические изменения на линии противостояния отсутствуют. Помимо этого, на их позиции в ходе переговоров будет влиять различие политической цены войны и мира для демократических и авторитарных режимов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Китайский троянский конь: визит Орбана в Китай отражает стратегические расхождения Венгрии и ЕС по ключевым вопросам политической и экономической повестки
#обозрение
Несогласованные поездки премьер-министра Венгрии Виктора Орбана в Москву и Пекин, которые он называет «миссиями мира», вызвали острое раздражение в руководстве ЕС. Под флагом страны — председателя ЕС Орбан занимается дипломатией, направленной против официальной линии союза. Конфликт между Венгрией и ЕС вышел на новый уровень и похож на открытое восстание.
Однако проблема гораздо шире, чем дипломатические разногласия. Венгрия активно саботирует европейскую стратегию снижения рисков (de-risking) в отношениях с Китаем. И извлекает из этого прямую выгоду.
Европейская политика de-risking’a нацелена на снижение зависимости от китайского импорта и монополизации определенных секторов на фоне углубляющихся политических расхождений с Китаем. При этом львиная доля китайских инвестиций китайских компаний в Венгрии связана с производством электрокаров — это одна из ключевых сфер, в которых ЕС хочет защитить собственные компании.
Точно так, как страны глобального Юга выигрывают благодаря неприсоединению к западным санкциям, Венгрия получает преимущества, саботируя европейскую стратегию снижения рисков. И в то время как ЕС ставит своей целью снижение зависимости от Китая, Орбан заявляет, что привлечение китайских прямых инвестиций снизит «зависимость Венгрии от западных рынков капитала».
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Несогласованные поездки премьер-министра Венгрии Виктора Орбана в Москву и Пекин, которые он называет «миссиями мира», вызвали острое раздражение в руководстве ЕС. Под флагом страны — председателя ЕС Орбан занимается дипломатией, направленной против официальной линии союза. Конфликт между Венгрией и ЕС вышел на новый уровень и похож на открытое восстание.
Однако проблема гораздо шире, чем дипломатические разногласия. Венгрия активно саботирует европейскую стратегию снижения рисков (de-risking) в отношениях с Китаем. И извлекает из этого прямую выгоду.
Европейская политика de-risking’a нацелена на снижение зависимости от китайского импорта и монополизации определенных секторов на фоне углубляющихся политических расхождений с Китаем. При этом львиная доля китайских инвестиций китайских компаний в Венгрии связана с производством электрокаров — это одна из ключевых сфер, в которых ЕС хочет защитить собственные компании.
Точно так, как страны глобального Юга выигрывают благодаря неприсоединению к западным санкциям, Венгрия получает преимущества, саботируя европейскую стратегию снижения рисков. И в то время как ЕС ставит своей целью снижение зависимости от Китая, Орбан заявляет, что привлечение китайских прямых инвестиций снизит «зависимость Венгрии от западных рынков капитала».
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Юбилейный кризис НАТО: украинский вопрос сегодня раскалывает альянс, но способствует его укреплению в среднесрочной перспективе
#аналитика
Попытки представить юбилейный саммит НАТО как торжество единства и уверенности в будущем могут вести только к конфузу. Альянс находится в кризисе, связанном с нападением президента Путина на Украину, которое застало его врасплох.
Последние 30 лет противоречивая стратегия альянса состояла в его одновременном расширении и разоружении. Страны-участницы, новые и старые, полагали, что одного бренда альянса достаточно, чтобы обеспечить безопасность и стабильность границ в Европе. Альянс был не готов к тому, что кто-то поставит это предположение под сомнение.
За прошедшие два года были предприняты шаги на пути к тому, чтобы номинальное расширение НАТО начало наполняться реальным военным содержанием. Однако сегодня все еще можно спорить: стакан наполовину пуст или наполовину полон?
Для того чтобы альянс восстановил впечатление своей мощи, необходимы большие финансовые ресурсы. Однако жители стран НАТО пока разделены в вопросе о повышении расходов на собственную безопасность.
Наконец, Украина остается неразрешимой дилеммой и главным фактором нынешнего кризиса НАТО. Ее принятие в альянс так же невозможно, как и решение о сворачивании ей помощи. На настоящий момент поражение Украины и внутри альянса, и снаружи будет рассматриваться как поражение НАТО, с соответствующими тяжелыми последствиями. Дилемма «Принять нельзя не принять» неделима и не может быть разрешена за счет выбора одного из двух бинарных вариантов.
Саммит не продемонстрировал «беспрецедентного единства» альянса, но и не выглядит предвестием его конца. На протяжении 75 лет НАТО переживало немало кризисов, связанных с кардинальным расхождением членов альянса по вопросам глобальной безопасности (суэцкий, вьетнамский, косовский и иракский). Но это не приводило к его распаду. Нет никакой альтернативы НАТО и сегодня, и даже возвращение Трампа в Белый дом не сможет этого изменить.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Попытки представить юбилейный саммит НАТО как торжество единства и уверенности в будущем могут вести только к конфузу. Альянс находится в кризисе, связанном с нападением президента Путина на Украину, которое застало его врасплох.
Последние 30 лет противоречивая стратегия альянса состояла в его одновременном расширении и разоружении. Страны-участницы, новые и старые, полагали, что одного бренда альянса достаточно, чтобы обеспечить безопасность и стабильность границ в Европе. Альянс был не готов к тому, что кто-то поставит это предположение под сомнение.
За прошедшие два года были предприняты шаги на пути к тому, чтобы номинальное расширение НАТО начало наполняться реальным военным содержанием. Однако сегодня все еще можно спорить: стакан наполовину пуст или наполовину полон?
Для того чтобы альянс восстановил впечатление своей мощи, необходимы большие финансовые ресурсы. Однако жители стран НАТО пока разделены в вопросе о повышении расходов на собственную безопасность.
Наконец, Украина остается неразрешимой дилеммой и главным фактором нынешнего кризиса НАТО. Ее принятие в альянс так же невозможно, как и решение о сворачивании ей помощи. На настоящий момент поражение Украины и внутри альянса, и снаружи будет рассматриваться как поражение НАТО, с соответствующими тяжелыми последствиями. Дилемма «Принять нельзя не принять» неделима и не может быть разрешена за счет выбора одного из двух бинарных вариантов.
Саммит не продемонстрировал «беспрецедентного единства» альянса, но и не выглядит предвестием его конца. На протяжении 75 лет НАТО переживало немало кризисов, связанных с кардинальным расхождением членов альянса по вопросам глобальной безопасности (суэцкий, вьетнамский, косовский и иракский). Но это не приводило к его распаду. Нет никакой альтернативы НАТО и сегодня, и даже возвращение Трампа в Белый дом не сможет этого изменить.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
От адаптации к мобилизации: логика изменений в отношениях государства и бизнеса в условиях войны и санкций
▪️Андрей Яковлев, приглашенный исследователь Центра Дэвиса, Гарвардский университет
#экспертиза
Несмотря на видимые успехи российской экономики на протяжении первых двух лет войны, следует ожидать постепенных, но достаточно радикальных изменений во взаимоотношениях бизнеса и государства в ближайшем будущем.
Адаптивность российского бизнеса в рыночных условиях, компетентность правительства и сложившиеся навыки кризисного взаимодействия между ними стали важными факторами, позволившими экономике пережить первоначальный шок в 2022-м — начале 2023 года. Вторую фазу адаптации российского бизнеса к новой геоэкономической реальности характеризовали значительное расширение бюджетного стимула, напряжение на рынке труда, вызвавшее неконтролируемый рост зарплат, и повышенная инвестиционная активность, связанная как с возможностями импортозамещения, так и с тем, что доходы российского бизнеса оказались «заперты» в стране.
Вместе с тем продолжающийся рост военных расходов и нарастающее давление санкций ухудшили среднесрочные ожидания бизнеса и повысили ожидания макроэкономической нестабильности, предвестником которой выглядит предпринятое правительством повышение налоговой нагрузки. Этот негативный фон был усилен кампанией волюнтаристских, политически мотивированных экспроприаций, которая стала сигналом об изменении базовых параметров взаимодействия бизнеса и государства.
Вероятное ухудшение макроэкономических условий сделает крайне сложным для правительства обеспечение триединой задачи финансирования войны, расходов по социальным обязательствам и стимулирования экономики. В этой ситуации пересмотр тех принципов сосуществования и взаимодействия, которые сложились между государством и бизнесом на протяжении последних двух десятилетий, и движение в направлении модели мобилизационной экономики выглядят практически неизбежными, считает экономист Андрей Яковлев, даже несмотря на то что именно эти принципы обеспечили высокую адаптивность российской экономики к пережитым шокам.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Андрей Яковлев, приглашенный исследователь Центра Дэвиса, Гарвардский университет
#экспертиза
Несмотря на видимые успехи российской экономики на протяжении первых двух лет войны, следует ожидать постепенных, но достаточно радикальных изменений во взаимоотношениях бизнеса и государства в ближайшем будущем.
Адаптивность российского бизнеса в рыночных условиях, компетентность правительства и сложившиеся навыки кризисного взаимодействия между ними стали важными факторами, позволившими экономике пережить первоначальный шок в 2022-м — начале 2023 года. Вторую фазу адаптации российского бизнеса к новой геоэкономической реальности характеризовали значительное расширение бюджетного стимула, напряжение на рынке труда, вызвавшее неконтролируемый рост зарплат, и повышенная инвестиционная активность, связанная как с возможностями импортозамещения, так и с тем, что доходы российского бизнеса оказались «заперты» в стране.
Вместе с тем продолжающийся рост военных расходов и нарастающее давление санкций ухудшили среднесрочные ожидания бизнеса и повысили ожидания макроэкономической нестабильности, предвестником которой выглядит предпринятое правительством повышение налоговой нагрузки. Этот негативный фон был усилен кампанией волюнтаристских, политически мотивированных экспроприаций, которая стала сигналом об изменении базовых параметров взаимодействия бизнеса и государства.
Вероятное ухудшение макроэкономических условий сделает крайне сложным для правительства обеспечение триединой задачи финансирования войны, расходов по социальным обязательствам и стимулирования экономики. В этой ситуации пересмотр тех принципов сосуществования и взаимодействия, которые сложились между государством и бизнесом на протяжении последних двух десятилетий, и движение в направлении модели мобилизационной экономики выглядят практически неизбежными, считает экономист Андрей Яковлев, даже несмотря на то что именно эти принципы обеспечили высокую адаптивность российской экономики к пережитым шокам.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Эрозия однозначности: поддержка Украины и президента Зеленского в мире несколько ослабевает, в то время как доля сочувствующих России и Путину несколько выросла
#обозрение
Поддержка Владимира Зеленского в качестве лидера сопротивляющейся российской агрессии Украины, равно как и негативное отношение к действиям России и к Владимиру Путину в мире сохраняются. Однако и то и другое — в меньшей степени, чем раньше. Это эффект усталости от войны и утраты веры в ее справедливое окончание.
Отрицательное отношение к России в мире по-прежнему преобладает, но оно снизилось по сравнению с прошлым годом по медиане на 17 процентных пунктов. Аналогично и с отношением к Путину: его решениям на международной арене не доверяют 73% опрошенных, что на 12 п. п. меньше показателя прошлого года, демонстрируют опросы. Хотя драйвером смены настроений западного общества к Зеленскому и России становятся в первую очередь избиратели правых партий, речь идет об общем тренде демобилизации общественного мнения, что в перспективе с высокой вероятностью негативно скажется на уровне поддержки Киева западными союзниками.
В ключевых с точки зрения поддержки Украины странах граждане по-прежнему верны своим декларируемым принципам, но когда речь заходит о ресурсах, которые необходимо потратить на помощь Украине, они всё активнее спорят о целесообразности трат. Борьба за продолжение поддержки Украины потребует обновления как имиджа украинского руководства, так и нарративов и аргументов в ее пользу.
Поддержка Владимира Зеленского в мире остается высокой, но постепенно снижается даже в обществах, поддерживающих Украину, например в Польше и Южное Корее. Отношение к Владимиру Путину, напротив, оставаясь негативным, несколько меняется в позитивную сторону.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Поддержка Владимира Зеленского в качестве лидера сопротивляющейся российской агрессии Украины, равно как и негативное отношение к действиям России и к Владимиру Путину в мире сохраняются. Однако и то и другое — в меньшей степени, чем раньше. Это эффект усталости от войны и утраты веры в ее справедливое окончание.
Отрицательное отношение к России в мире по-прежнему преобладает, но оно снизилось по сравнению с прошлым годом по медиане на 17 процентных пунктов. Аналогично и с отношением к Путину: его решениям на международной арене не доверяют 73% опрошенных, что на 12 п. п. меньше показателя прошлого года, демонстрируют опросы. Хотя драйвером смены настроений западного общества к Зеленскому и России становятся в первую очередь избиратели правых партий, речь идет об общем тренде демобилизации общественного мнения, что в перспективе с высокой вероятностью негативно скажется на уровне поддержки Киева западными союзниками.
В ключевых с точки зрения поддержки Украины странах граждане по-прежнему верны своим декларируемым принципам, но когда речь заходит о ресурсах, которые необходимо потратить на помощь Украине, они всё активнее спорят о целесообразности трат. Борьба за продолжение поддержки Украины потребует обновления как имиджа украинского руководства, так и нарративов и аргументов в ее пользу.
Поддержка Владимира Зеленского в мире остается высокой, но постепенно снижается даже в обществах, поддерживающих Украину, например в Польше и Южное Корее. Отношение к Владимиру Путину, напротив, оставаясь негативным, несколько меняется в позитивную сторону.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Три триллиона живым и мертвым: за последние 12 месяцев выплаты воюющим российским солдатам, а также раненым и семьям погибших составили сумму, эквивалентную 1,5% ВВП
#обозрение
Только за последний год, с июля 2023 по июнь 2024-го, выплаты участвующим в войне военнослужащим, а также раненым и родственникам убитых в ходе боевых действий должны были составить примерно от 2,75 до 3 трлн рублей, в зависимости от оценки среднего размера российской военной группировки (всего через войну уже прошло, по всей видимости, около миллиона российских граждан).
Эта сумма складывается из 1,55–1,8 трлн рублей ежемесячных выплат военнослужащим (включая единовременные выплаты за заключение контракта) и примерно 1,2 трлн выплат за их ранения, увечья и гибель.
Общая ориентировочная сумма выплат, таким образом, соответствует 1,4–1,6% ожидаемого ВВП России в 2024 году, 7,5–8,2% всех расходов федерального бюджета на этот год и 3,4–3,7% всех потребительских расходов россиян в 2023 году.
В рассматриваемый 12-месячный период совокупные потребительские расходы россиян выросли примерно на 8 трлн рублей, а прирост вкладов составил около 4,5 трлн. Как видно из этих расчетов, доходы российских граждан (военнослужащих и их наследников) от войны играют существенную роль в поддержании высоких темпов роста потребления и накоплений — наряду с ростом зарплат, на котором в большей степени сосредоточено внимание экономистов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Только за последний год, с июля 2023 по июнь 2024-го, выплаты участвующим в войне военнослужащим, а также раненым и родственникам убитых в ходе боевых действий должны были составить примерно от 2,75 до 3 трлн рублей, в зависимости от оценки среднего размера российской военной группировки (всего через войну уже прошло, по всей видимости, около миллиона российских граждан).
Эта сумма складывается из 1,55–1,8 трлн рублей ежемесячных выплат военнослужащим (включая единовременные выплаты за заключение контракта) и примерно 1,2 трлн выплат за их ранения, увечья и гибель.
Общая ориентировочная сумма выплат, таким образом, соответствует 1,4–1,6% ожидаемого ВВП России в 2024 году, 7,5–8,2% всех расходов федерального бюджета на этот год и 3,4–3,7% всех потребительских расходов россиян в 2023 году.
В рассматриваемый 12-месячный период совокупные потребительские расходы россиян выросли примерно на 8 трлн рублей, а прирост вкладов составил около 4,5 трлн. Как видно из этих расчетов, доходы российских граждан (военнослужащих и их наследников) от войны играют существенную роль в поддержании высоких темпов роста потребления и накоплений — наряду с ростом зарплат, на котором в большей степени сосредоточено внимание экономистов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Авторитарно-колониальный синдром: самодержавный подход Кремля к взаимоотношениям с региональными элитами остается причиной электоральных напряжений и чреват существенными проблемами в будущем
#обозрение
Перед каждыми выборами российское избирательное законодательство подвергается корректировке: власти усиливают контроль и стараются обезопасить себя от очередных электоральных вызовов, отмечают эксперты. В итоге оно превращается в какой-то компендиум конъюнктурного читерства.
Наиболее яркой особенностью последних правок перед региональными сентябрьскими выборами стало расширение антиконституционной практики лишения граждан избирательных прав. Теперь для этого достаточно волюнтаристского решения Минюста о включении кандидата в список «иноагентов» на любом этапе кампании. Статус «иноагента» стал универсальным способом внесудебного ограничения политических и гражданских прав любых оппонентов режима.
Несмотря на тотальный контроль и репрессии, региональные выборы остаются источником угроз для Кремля. Накануне предстоящих выборов в Кремле составлен «красный» список регионов, где такие угрозы существуют. В него вошли, в частности, Санкт-Петербург, Хабаровский край, Республика Алтай и Хакасия.
Главным источником этих угроз остается унитарно-колониальный подход Кремля к взаимоотношениям с региональными элитами — своего рода «самодержавный комплекс» путинского персонализма. Это в конце концов ведет к тому, что локальные и социальные повестки недовольства резонируют с антимосковскими настроениями элит и создают потенциал протестной мобилизации. В настоящее время он недостаточен для запуска серьезных политических конфликтов, но может стать существенной проблемой, если ресурсы федерального центра существенно сократятся.
Еще одной актуальной задачей Кремля является недопущение участия в муниципальных выборах низовых активистов, которое стало каналом легитимации оппозиционных политиков в электоральном поле в конце 2010-х годов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Перед каждыми выборами российское избирательное законодательство подвергается корректировке: власти усиливают контроль и стараются обезопасить себя от очередных электоральных вызовов, отмечают эксперты. В итоге оно превращается в какой-то компендиум конъюнктурного читерства.
Наиболее яркой особенностью последних правок перед региональными сентябрьскими выборами стало расширение антиконституционной практики лишения граждан избирательных прав. Теперь для этого достаточно волюнтаристского решения Минюста о включении кандидата в список «иноагентов» на любом этапе кампании. Статус «иноагента» стал универсальным способом внесудебного ограничения политических и гражданских прав любых оппонентов режима.
Несмотря на тотальный контроль и репрессии, региональные выборы остаются источником угроз для Кремля. Накануне предстоящих выборов в Кремле составлен «красный» список регионов, где такие угрозы существуют. В него вошли, в частности, Санкт-Петербург, Хабаровский край, Республика Алтай и Хакасия.
Главным источником этих угроз остается унитарно-колониальный подход Кремля к взаимоотношениям с региональными элитами — своего рода «самодержавный комплекс» путинского персонализма. Это в конце концов ведет к тому, что локальные и социальные повестки недовольства резонируют с антимосковскими настроениями элит и создают потенциал протестной мобилизации. В настоящее время он недостаточен для запуска серьезных политических конфликтов, но может стать существенной проблемой, если ресурсы федерального центра существенно сократятся.
Еще одной актуальной задачей Кремля является недопущение участия в муниципальных выборах низовых активистов, которое стало каналом легитимации оппозиционных политиков в электоральном поле в конце 2010-х годов.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
За час до рассвета: Россия не сумела реализовать преимущество, которое имела к началу большого наступления в Украине в этом году
#аналитика
Если в начале мая большинство военных аналитиков крайне мрачно оценивало положение украинской армии после начала российского наступления, то к началу июля тональность комментариев изменилась.
Российское наступление в Харьковской области было остановлено и не достигло основной поставленной цели — создания зоны, позволяющей российским войскам обстреливать Харьков и не допускать обстрелов Белгородской области.
Впрочем, наступление позволило частично ослабить оборону Украины на краматорском направлении, которое и является основной военной и политической целью Москвы. Ситуация, сложившаяся здесь, остается опасной: у России есть еще два месяца для попыток развить наступление.
Однако на первых этапах Россия несла слишком значительные потери, ее наступательный потенциал во многом исчерпан, а тактика наступления не дает значительных результатов. В то время как Украина восстанавливает свои силы за счет притока западных вооружений и достаточно успешной мобилизации.
Вероятность значительного продвижения российских войск сохраняется, но уже не выглядит высокой. Однако после того как выяснится, что обе армии не в состоянии существенно изменить линию фронта, начнется война на истощение-2, которая будет состоять в массированных атаках на инфраструктуру и города противника. Силы в ней неравны, пока у Украины нет права на удары американским дальнобойным оружием по военным и инфраструктурным объектам на территории России.
Еще одной проблемой Украины является возвращение в Белый дом Трампа. Эта перспектива уже сегодня заставляет Киев экономить военные ресурсы на случай, если военная помощь США прекратится этой зимой.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#аналитика
Если в начале мая большинство военных аналитиков крайне мрачно оценивало положение украинской армии после начала российского наступления, то к началу июля тональность комментариев изменилась.
Российское наступление в Харьковской области было остановлено и не достигло основной поставленной цели — создания зоны, позволяющей российским войскам обстреливать Харьков и не допускать обстрелов Белгородской области.
Впрочем, наступление позволило частично ослабить оборону Украины на краматорском направлении, которое и является основной военной и политической целью Москвы. Ситуация, сложившаяся здесь, остается опасной: у России есть еще два месяца для попыток развить наступление.
Однако на первых этапах Россия несла слишком значительные потери, ее наступательный потенциал во многом исчерпан, а тактика наступления не дает значительных результатов. В то время как Украина восстанавливает свои силы за счет притока западных вооружений и достаточно успешной мобилизации.
Вероятность значительного продвижения российских войск сохраняется, но уже не выглядит высокой. Однако после того как выяснится, что обе армии не в состоянии существенно изменить линию фронта, начнется война на истощение-2, которая будет состоять в массированных атаках на инфраструктуру и города противника. Силы в ней неравны, пока у Украины нет права на удары американским дальнобойным оружием по военным и инфраструктурным объектам на территории России.
Еще одной проблемой Украины является возвращение в Белый дом Трампа. Эта перспектива уже сегодня заставляет Киев экономить военные ресурсы на случай, если военная помощь США прекратится этой зимой.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Власти заявляют, что едва ли не большинство граждан, уехавших из России после начала войны, уже вернулись в страну. Исследование издания The Bell позволяет проверить это утверждение.
Чтобы оценить примерное число россиян, не просто уехавших, но и оставшихся за границей, журналисты обратились в миграционные и статистические органы около 70 стран. Результат — минимум 650 тысяч человек на конец 2023—начало 2024 года. Год назад Re: Russia оценила численность новой волны эмиграции в 820–920 тысяч человек. Наши подсчеты также были основаны на данных стран — реципиентов «релокантов».
Больше всех эмигрантов, согласно исследованию The Bell, приняли безвизовые Армения (110 тысяч человек), Казахстан (80 тысяч) и Грузия (74 тысячи). В Израиль репатриировались 80 тысяч. Неожиданно много — 48 тысяч — перебрались в США. В Европе лидирует Германия (36 тысяч).
Подробнее — на сайте The Bell.
#цифра
Чтобы оценить примерное число россиян, не просто уехавших, но и оставшихся за границей, журналисты обратились в миграционные и статистические органы около 70 стран. Результат — минимум 650 тысяч человек на конец 2023—начало 2024 года. Год назад Re: Russia оценила численность новой волны эмиграции в 820–920 тысяч человек. Наши подсчеты также были основаны на данных стран — реципиентов «релокантов».
Больше всех эмигрантов, согласно исследованию The Bell, приняли безвизовые Армения (110 тысяч человек), Казахстан (80 тысяч) и Грузия (74 тысячи). В Израиль репатриировались 80 тысяч. Неожиданно много — 48 тысяч — перебрались в США. В Европе лидирует Германия (36 тысяч).
Подробнее — на сайте The Bell.
#цифра
Борьба за импорт: после краткосрочного провала российский импорт демонстрирует признаки восстановления — эффект санкций вновь оказался слабее ожидаемого. Но это еще не точно
#обозрение
Российский импорт в первом полугодии снизился примерно на 9–10%, по данным платежного баланса и Таможенной службы. Такое снижение выглядит ненормальным на фоне стабильного экспорта и роста внутреннего выпуска. По оценкам некоторых экономистов, импорт сейчас примерно на 30% ниже уровня, на котором ему следовало бы быть с учетом экономической динамики, долларовой инфляции и других факторов.
Основная причина снижения импорта — сложности с проведением платежей. Данные Таможенной службы позволяют заключить, что в первую очередь пострадал реэкспорт европейских товаров через южные коридоры: Турцию, Закавказье и Центральную Азию. А главный торговый партнер России — Китай — это сокращение не компенсировал.
Для понимания динамики китайского импорта следует ориентироваться на данные не первого полугодия 2023 года, когда продолжалась структурная перестройка российского импорта и объемы поставок из Китая росли, а второго — когда они вышли на плато.
Среднемесячные объемы китайского импорта в первой половине 2024 года на 14% ниже, чем во второй половине прошлого. Поставки машин и оборудования (одна из ключевых статей) снизились на 10%, автомобилей — на 17%, электроники — на 18%. Тем не менее уже июньские данные указывают на вероятное восстановление импорта до уровней второй половины 2023 года. Основной причиной этого мог быть перевод платежей в мелкие банки, которые не боятся западных санкций.
Если эта тенденция закрепится, можно будет сказать, что эффект вторичных санкций для российского импорта оказался временным и ограниченным. В каждом раунде санкционного противостояния новые ограничения сначала оказывают давление на экономику, затем контрагенты находят пути их обхода, которые, однако, увеличивают издержки экономики. Эта санкционная спираль, впрочем, может раскручиваться, пока высокие экспортные доходы позволяют России их оплачивать.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Российский импорт в первом полугодии снизился примерно на 9–10%, по данным платежного баланса и Таможенной службы. Такое снижение выглядит ненормальным на фоне стабильного экспорта и роста внутреннего выпуска. По оценкам некоторых экономистов, импорт сейчас примерно на 30% ниже уровня, на котором ему следовало бы быть с учетом экономической динамики, долларовой инфляции и других факторов.
Основная причина снижения импорта — сложности с проведением платежей. Данные Таможенной службы позволяют заключить, что в первую очередь пострадал реэкспорт европейских товаров через южные коридоры: Турцию, Закавказье и Центральную Азию. А главный торговый партнер России — Китай — это сокращение не компенсировал.
Для понимания динамики китайского импорта следует ориентироваться на данные не первого полугодия 2023 года, когда продолжалась структурная перестройка российского импорта и объемы поставок из Китая росли, а второго — когда они вышли на плато.
Среднемесячные объемы китайского импорта в первой половине 2024 года на 14% ниже, чем во второй половине прошлого. Поставки машин и оборудования (одна из ключевых статей) снизились на 10%, автомобилей — на 17%, электроники — на 18%. Тем не менее уже июньские данные указывают на вероятное восстановление импорта до уровней второй половины 2023 года. Основной причиной этого мог быть перевод платежей в мелкие банки, которые не боятся западных санкций.
Если эта тенденция закрепится, можно будет сказать, что эффект вторичных санкций для российского импорта оказался временным и ограниченным. В каждом раунде санкционного противостояния новые ограничения сначала оказывают давление на экономику, затем контрагенты находят пути их обхода, которые, однако, увеличивают издержки экономики. Эта санкционная спираль, впрочем, может раскручиваться, пока высокие экспортные доходы позволяют России их оплачивать.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Расслоение позитива: экономический оптимизм россиян продолжает расти — вместе с беспокойством и фрустрацией по поводу собственного будущего и безопасности
#обозрение
Оценки россиянами текущего материального положения уверенно росли в первой половине 2024 года и достигли абсолютных максимумов за все время наблюдений, свидетельствуют ряды данных как «Левада-центра», так и ФОМ.
Доли россиян, утверждающих, что их материальное положение ухудшилось и что оно улучшилось, сравнялись, при том что в среднем за последние 15 лет размер первой группы превышал размер второй в три раза.
В субъективной самооценке респондентов низкодоходная группа сократилась с 35% в предвоенные месяцы до 27% в первой половине 2024 года, а высокодоходная выросла с 14 до 18%.
В определенной мере такая динамика имеет под собой реальные основания: столь высокие темпы роста доходов и зарплат наблюдались в российской экономике прежде лишь в 2006–2008 годах. Впрочем, экономическая природа этого роста в нынешнем эпизоде существенно отличается от предыдущего и делает более вероятной коррекцию доходов в будущем.
Вместе с тем опросы могут отражать и определенный фактор «инфляции оптимизма» в условиях широкой цензуры и пропагандистского давления. На это указывают, в частности, более нюансированные опросы, которые вскрывают социальные фрустрации, характерные не только для низкодоходных групп (что обычно), но также для высокодоходных, связанные с отсутствием ощущения долгосрочной стабильности и низкими показателями социальной удовлетворенности.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Оценки россиянами текущего материального положения уверенно росли в первой половине 2024 года и достигли абсолютных максимумов за все время наблюдений, свидетельствуют ряды данных как «Левада-центра», так и ФОМ.
Доли россиян, утверждающих, что их материальное положение ухудшилось и что оно улучшилось, сравнялись, при том что в среднем за последние 15 лет размер первой группы превышал размер второй в три раза.
В субъективной самооценке респондентов низкодоходная группа сократилась с 35% в предвоенные месяцы до 27% в первой половине 2024 года, а высокодоходная выросла с 14 до 18%.
В определенной мере такая динамика имеет под собой реальные основания: столь высокие темпы роста доходов и зарплат наблюдались в российской экономике прежде лишь в 2006–2008 годах. Впрочем, экономическая природа этого роста в нынешнем эпизоде существенно отличается от предыдущего и делает более вероятной коррекцию доходов в будущем.
Вместе с тем опросы могут отражать и определенный фактор «инфляции оптимизма» в условиях широкой цензуры и пропагандистского давления. На это указывают, в частности, более нюансированные опросы, которые вскрывают социальные фрустрации, характерные не только для низкодоходных групп (что обычно), но также для высокодоходных, связанные с отсутствием ощущения долгосрочной стабильности и низкими показателями социальной удовлетворенности.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
В ожидании проседания: эксперты предвидят существенную коррекцию экономики после периода бурного роста, но ее глубина и длительность пока не ясны
#обозрение
Инфляционное давление в российской экономике остается высоким. Темпы роста цен в мае–июле соответствуют годовой инфляции в 10%. Инфляционные ожидания продолжают расти. Проинфляционными факторами остаются рост доходов населения, разгоняющий потребительский спрос, и проблемы с импортными поставками.
Вместе с тем экономика начинает демонстрировать признаки замедления. Конъюнктурные оценки экономической активности показали в июле резкое снижение. Инвестиционная активность замедляется. На плато, по мнению аналитиков, вышла и динамика потребительской активности.
Эксперты ЦБ говорят о готовности экономики вернуться к траектории сбалансированного роста. Более пессимистичные оценки предрекают экономике «проседание» или рецессию после длительного периода перегрева. Рост экономики во втором квартале 2024 года ряд экспертов объясняют действием краткосрочных конъюнктурных факторов. Исчерпание их эффекта оставит экономику лицом к лицу с букетом структурных ограничений.
Таким образом, замедление экономики начнется (если начнется) лишь через год после того, как стартовал цикл повышения ключевой ставки. Но тем не менее оно не станет сигналом к ее снижению. В новой экономической реальности, где внутренние ресурсы будут единственным источником инвестиций, более высокий уровень ставок понадобится, чтобы стимулировать сбережения.
Однако главный вопрос — вернется ли экономика после периода ожидаемого замедления во втором полугодии 2024-го к новому подъему, или импульс экономического роста военного времени, связанный с повышением нормы использования экспортных доходов, окончательно исчерпан? В довоенном периоде российская экономика росла темпом около 1% в год. В военном периоде рост разогнался до 4%, но при «сдвинутой» структуре. Ответ на вопрос, какая траектория является сбалансированной при новых ограничениях, остается открытым.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
#обозрение
Инфляционное давление в российской экономике остается высоким. Темпы роста цен в мае–июле соответствуют годовой инфляции в 10%. Инфляционные ожидания продолжают расти. Проинфляционными факторами остаются рост доходов населения, разгоняющий потребительский спрос, и проблемы с импортными поставками.
Вместе с тем экономика начинает демонстрировать признаки замедления. Конъюнктурные оценки экономической активности показали в июле резкое снижение. Инвестиционная активность замедляется. На плато, по мнению аналитиков, вышла и динамика потребительской активности.
Эксперты ЦБ говорят о готовности экономики вернуться к траектории сбалансированного роста. Более пессимистичные оценки предрекают экономике «проседание» или рецессию после длительного периода перегрева. Рост экономики во втором квартале 2024 года ряд экспертов объясняют действием краткосрочных конъюнктурных факторов. Исчерпание их эффекта оставит экономику лицом к лицу с букетом структурных ограничений.
Таким образом, замедление экономики начнется (если начнется) лишь через год после того, как стартовал цикл повышения ключевой ставки. Но тем не менее оно не станет сигналом к ее снижению. В новой экономической реальности, где внутренние ресурсы будут единственным источником инвестиций, более высокий уровень ставок понадобится, чтобы стимулировать сбережения.
Однако главный вопрос — вернется ли экономика после периода ожидаемого замедления во втором полугодии 2024-го к новому подъему, или импульс экономического роста военного времени, связанный с повышением нормы использования экспортных доходов, окончательно исчерпан? В довоенном периоде российская экономика росла темпом около 1% в год. В военном периоде рост разогнался до 4%, но при «сдвинутой» структуре. Ответ на вопрос, какая траектория является сбалансированной при новых ограничениях, остается открытым.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Спрос на страх: эксплуатация страхов позволяет держать общество под контролем в автократиях и ведет к поляризации и обострению конфликтов в демократиях
▪️Максим Трудолюбов, институт Кеннана, Вашингтон; Re: Russia
#аналитика
Мир погружается в состояние невроза и кризиса. В Европе идет война, которая уже унесла сотни тысяч жизней. В России суд отправляет в тюрьму на шесть лет двух женщин, основываясь на некой собственной интерпретации смысла поставленного ими спектакля.
Два десятилетия назад и то и другое казалось немыслимым, навсегда оставшейся в XX веке аномалией. Каким образом эта фактура антиутопии вернулась в социальную жизнь и претендует на то, чтобы закрепиться в ней? Дело, в частности, в том, какую роль играет в политике страх, считает Максим Трудолюбов.
Страх традиционно является фактором политических мобилизаций — так же, впрочем, как и идея освобождения от страха становилась фактором многих демократизаций. Сегодня мы наблюдаем тревожную спираль роста спроса на страх и политического успеха «продавцов» страхов, причем не только в авторитарных обществах, но и в демократических.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Максим Трудолюбов, институт Кеннана, Вашингтон; Re: Russia
#аналитика
Мир погружается в состояние невроза и кризиса. В Европе идет война, которая уже унесла сотни тысяч жизней. В России суд отправляет в тюрьму на шесть лет двух женщин, основываясь на некой собственной интерпретации смысла поставленного ими спектакля.
Два десятилетия назад и то и другое казалось немыслимым, навсегда оставшейся в XX веке аномалией. Каким образом эта фактура антиутопии вернулась в социальную жизнь и претендует на то, чтобы закрепиться в ней? Дело, в частности, в том, какую роль играет в политике страх, считает Максим Трудолюбов.
Страх традиционно является фактором политических мобилизаций — так же, впрочем, как и идея освобождения от страха становилась фактором многих демократизаций. Сегодня мы наблюдаем тревожную спираль роста спроса на страх и политического успеха «продавцов» страхов, причем не только в авторитарных обществах, но и в демократических.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
Дорогие друзья,
в августе Re: Russia, как и большинство аналитических центров, снизит активность. Наш Telegram-канал будет обновляться реже. Мы вернемся к вам с новыми темами в начале сентября, а до этого будем напоминать о наших самых важных публикациях последнего времени, которые вы могли пропустить.
в августе Re: Russia, как и большинство аналитических центров, снизит активность. Наш Telegram-канал будет обновляться реже. Мы вернемся к вам с новыми темами в начале сентября, а до этого будем напоминать о наших самых важных публикациях последнего времени, которые вы могли пропустить.
Re: Russia pinned «Дорогие друзья, в августе Re: Russia, как и большинство аналитических центров, снизит активность. Наш Telegram-канал будет обновляться реже. Мы вернемся к вам с новыми темами в начале сентября, а до этого будем напоминать о наших самых важных публикациях…»
Парадокс оппозиции: противников Путина в России больше, чем кажется, но у них нет общей публичной повестки
▪️Сергей Шелин, независимый аналитик
#дискуссия
Некоторые данные указывают, что доля продемократически настроенных противников путинизма в России составляет около 20%. К этому можно добавить тех, кого вполне устраивал довоенный путинизм, но шокирует его нынешний военно-тоталитарный извод. Да и на другом фланге пропутинское единство, по сути, отсутствует, как показали пригожинский мятеж и внезапный взлет популярности Пригожина. Эта ситуация создает для антипутинской оппозиции потенциально гораздо большие возможности, чем многие — в том числе она сама — себе представляют.
Однако вопрос состоит в том, как конвертировать эти социальные недовольства в политический капитал оппозиции. Одна из причин ее повторяющихся неудач, возможно, состоит в традиционной зацикленности на «игре на чужом поле» — на электоральных процедурах, которые приносят ей моральное удовлетворение участия, но неизменно оборачиваются политическим проигрышем. Оборотной стороной этой зацикленности оказывается слабость публичной повестки, отсутствие связной картины представлений и убежденности, которые должны противостоять путинизму. В условиях жесткой, почти тотальной автократии, воцарившейся в России, выработка такой повестки должна начинаться с того, что люди, находящиеся внутри России, вырабатывают практики солидарности, а те, кто находится вовне, — идеи и контуры публичной повестки антипутинизма, считает независимый аналитик Сергей Шелин.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org
▪️Сергей Шелин, независимый аналитик
#дискуссия
Некоторые данные указывают, что доля продемократически настроенных противников путинизма в России составляет около 20%. К этому можно добавить тех, кого вполне устраивал довоенный путинизм, но шокирует его нынешний военно-тоталитарный извод. Да и на другом фланге пропутинское единство, по сути, отсутствует, как показали пригожинский мятеж и внезапный взлет популярности Пригожина. Эта ситуация создает для антипутинской оппозиции потенциально гораздо большие возможности, чем многие — в том числе она сама — себе представляют.
Однако вопрос состоит в том, как конвертировать эти социальные недовольства в политический капитал оппозиции. Одна из причин ее повторяющихся неудач, возможно, состоит в традиционной зацикленности на «игре на чужом поле» — на электоральных процедурах, которые приносят ей моральное удовлетворение участия, но неизменно оборачиваются политическим проигрышем. Оборотной стороной этой зацикленности оказывается слабость публичной повестки, отсутствие связной картины представлений и убежденности, которые должны противостоять путинизму. В условиях жесткой, почти тотальной автократии, воцарившейся в России, выработка такой повестки должна начинаться с того, что люди, находящиеся внутри России, вырабатывают практики солидарности, а те, кто находится вовне, — идеи и контуры публичной повестки антипутинизма, считает независимый аналитик Сергей Шелин.
Подробнее >
Не открывается ссылка? Читайте здесь
Главные материалы недели — в нашей email-рассылке
@rerussia_org