⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП рассказал, что Администрация Трампа требует от Офиса Президента продолжить переговорный трек и выйти на меморандум в июле. США не готовы больше оказывать военную помощь Украине, так как все ресурсы направлены на Ближней Восток.

⚡️⚡️⚡️#Инсайд
Наш источник в ОП подтверждает информацию о полной трансформации Кабмина, в структуре останутся только люди Андрея Ермака. Фактически Глава ОП оформляет юридически всю полноту власти внутри страны, единственные автономные группы в системе- Буданов и Арахамия вскоре будут вытеснены из вертикали.

https://www.group-telegram.com/proof24_ua/18669

⚡️⚡️⚡️#Инсайд
По информации источников MI-6 Россия может использовать конфликт на Ближнем Востоке, чтобы начать наступательную кампанию в Украине. По информации Британской разведки, российская армия начала активную подготовку, а осенние наступление может начаться уже в июле. Офису Президента рекомендуют срочно понизить возраст мобилизации и начать подготовку резервов.

Российские инсайдерские каналы сообщают, что Кремль будет требовать от Украины подписать меморандум и дорожную карту на ближайших переговорах. Если учесть информацию Британской разведки и давление Администрации Трампа, то выходит сложная ситуация для Банковой: перемирие или новая кампания на территории Украины.

https://www.group-telegram.com/Taynaya_kantselyariya/12670

Наш источник в ОП давал информацию, что чистки в ВСУ связаны с офицерским бунтом, теперь об этом пишет РБК-Украина.
Другим фактором, который подтолкнул Драпатого к увольнению, могли стать его разногласия с главнокомандующим, предполагают несколько источников в военных и политических кругах. Собеседник издания в Генштабе подтверждает, что их отношения были далеко не гладкими. Они начали портиться тогда, когда Драпатого назначили руководить "Сухопуткой".
"Незадолго после назначения Драпатый в присутствии коллег выдал что-то вроде "подождите, еще главкомом буду". Это донесли до Сырского. И как он мог к нему относиться после этого? У них были разные взгляды относительно ведения боевых действий - когда надо держать позиции или контратаковать, а когда - отходить. Рапорт Драпатого об отставке - это открытый переход в оппозицию к главкому и выглядит как попытка снять с себя негатив за эти трагедии и истории с ТЦК. Возможно, он рассчитывал, что президент отклонит его рапорт, дав ему условный вотум доверия", - предполагает один из собеседников издания.



https://www.rbc.ua/ukr/news/zelenskiy-minyae-komandiriv-shcho-stoyit-1750025825.html

Поставки оружия Киеву от Байдена закончились, новых пакетов военной помощи Трамп не дает, а на Европу больших надежд возлагать не стоит — такие оценки происходящего дают украинские и западные эксперты. В частности, уже можно говорить, какие последствия ждут Украину в случае прекращения поддержки США в сфере противовоздушной обороны (ПВО).

Так, американские системы, такие как Patriot, и их боеприпасы составляют основу украинской ПВО, и без них страна окажется крайне уязвимой перед российскими воздушными атаками. Европейские альтернативы, такие как системы SAMP/T или IRIS-T, не могут полностью заменить Patriot из-за меньшей дальности, эффективности и объёмов производства. Например, Франция и Италия, поставляющие SAMP/T, ограничены в количестве ракет, а Германия с IRIS-T не способна быстро нарастить поставки.

Без американской помощи Украина столкнётся с дефицитом средств перехвата, что резко снизит защиту городов, инфраструктуры и военных объектов. Даже при наличии других систем, их интеграция и обучение займут месяцы, а запасы советских систем, таких как С-300, уже на исходе. Все это может привести к тотальному преимуществу России в воздухе.

Украинские же власти не смогли за годы войны ни создать собственное производство ПВО, ни обеспечить устойчивую замену западной помощи, напротив, только усилив за военные годы зависимость от США, где сейчас у власти отнюдь не Байден, а куда более прагматичный политик.

#форсайт
На закрытых встречах в Лондоне и Брюсселе, где обсуждаются механизмы распределения помощи Украине, вопрос уже не формулируется в терминах поддержки. Официально — гранты и техническая помощь. Фактически — стратегическое вложение в управляемость. Деньги, поступающие от структур ЕС и США, проходят через слоистую систему фильтрации: банки-доноры, аффилированные консалтинговые группы, регуляторные агентства. Украинская сторона при этом не является заказчиком. Она — инструмент.

Распределение средств происходит по принципу мягкого дирижирования. Под каждый крупный трансфер создается «матрица целей», согласованная с внешними операторами. Если проект не вписывается в идеологическую или экономическую повестку доноров, финансирования не будет. Даже если он критически важен внутри страны. Приоритет имеют ESG-сегмент, цифровая реформа публичных сервисов, антикоррупционные инициативы с высоким PR-потенциалом. Здравоохранение, сельская инфраструктура, внутренние рынки — маргинализированы.

Грантосфера формирует касту управленцев, лояльных не обществу, а внешним источникам ресурсов. Они профессионально оформлены, англоязычны, интегрированы в международные каналы, но при этом оторваны от реального украинского контекста. Власть постепенно переходит к тем, кто умеет обосновать целесообразность в рамках «реформаторского языка», а не к тем, кто способен обеспечить суверенное развитие.

Если сохранить нынешнюю траекторию, к 2027 году до 70% решений, касающихся инфраструктуры, госуслуг и кадров, будут приниматься с учетом внешних аудитов и стратегических рамок, определенных вне Украины. Право на стратегическую ошибку, эксперимент, отклонение — будет аннулировано. Это и есть управляемость как продукт: страна превращается в протекторат без оккупации.

Гранты — это не помощь. Это структура внешнего контроля. И чем больше грантов, тем меньше остается пространства для политической воли.

Коллеги, завтра мы дадим несколько инсайдов и аналитику по ситуации с Правительством, вопрос почти решен, но еще не согласован с партнерами, о чем вы правильно заметили. Андрей Ермак на протяжении трех лет войны пытался поменять Шмыгаля на свою клиентелу, но вопрос стопорился, в первую очередь из-за позиции партнеров, а во-вторых голосов в парламенте.

https://www.group-telegram.com/ZeRada1/25606

Недавние кадровые перестановки в руководстве ВСУ, инициированные Зеленским, затронули Сухопутные войска, Силы беспилотных систем и Десантно-штурмовые войска, но их причины выходят далеко за рамки военной целесообразности.

Генерал-майор Михаил Драпатый, уволенный с поста командующего Сухопутными войсками после удара по 239-му полигону, где из-за российской атаки погибли 12 военных, переведён на менее значимую должность командующего Объединёнными силами, что воспринимается как понижение. Его рапорт об отставке, где он мотивировал свой уход «круговой порукой и безнаказанностью» в армии, СМИ называют попыткой дистанцироваться от критики за потери и проблемы ТЦК, а также вызовом главкому Сырскому, с которым у Драпатого были разногласия по тактике и кадровым назначениям (более того, Драпатый претендовал на должность Сырского).

Вадим Сухаревский, смещённый с поста командующего Силами беспилотных систем, уступил место Роберту «Мадяру» Бровди, а сам стал заместителем в оперативном командовании «Восток» — явное понижение. Военные указывают на напряжённые отношения Сухаревского с Генштабом, где его считали «чужаком» из-за независимой позиции и пиара, а также на недовольство его работой, включая отказ от помощи в формировании штаба СБС. Назначение Бровди, бывшего бизнесмена с меньшим военным опытом, вызвало споры: его хвалят за организаторские способности, но сомневаются в готовности управлять сложной системой.

Генерал-майор Игорь Скибюк ушёл с поста командующего ДШВ на должность заместителя начальника Генштаба, а его место занял Олег Апостол, призванный усилить боевые операции. Эти ротации, по мнению экс-замминистра обороны Анны Маляр, неизбежны в условиях войны, но несут риски, если новые лидеры не справятся с задачами.

Украинские власти, допуская конфликты в высшем командовании, усугубляют хаос в армии — вместо реформ Банковая продолжает перетасовывать кадры в пользу лояльных ей людей, жертвуя эффективностью ВСУ ради сиюминутных решений и подрывая доверие военных к Генштабу, что в перспективе чревато большими проблемами, вплоть до открытого офицерского бунта.

Коллеги, проблема в том, что все это не ротация а серьезный тренд внутри ВСУ против Сырскорго и его пиар-операций на фронте. Бунт командиров зреет давно, но пока маркером являются заявления в фб или отставки, что сильно беспокоит Офис Президента, так как может стать причиной внутреннего саботажа власти. Главком давно утратил субъектность, что хорошо понимают внутри ВСУ, но Генштаб блокирует любые инициативы снизу и не позволяет донести правду до Зеленского.

https://www.group-telegram.com/ZeRada1/25615

#разоблачение
В 2024 году более 70% контрактов на вооружение для украинской армии были заключены без открытых тендеров. Это создало уникальную экосистему, в которой роль государства как заказчика почти полностью подменена ролью "гаранта доступа" к внешним и внутренним потокам финансирования. Ключевыми получателями стали офшорные структуры, тесно аффилированные с рядом фигур в офисе президента, в частности через посреднические компании в Литве, Польше и на Кипре. Систему питает сочетание западных фондов, украинских эмиссионных средств и логистических субподрядов из стран НАТО, где списанное снаряжение возвращается в оборот под новым брендингом.

По инсайдерским данным, наибольшие прибыли формируются не на поставках оружия, а на разнице между заявленной и фактической стоимостью логистики, ремонта и технического сопровождения. Именно здесь наблюдается наибольший процент коррупционного дохода — до 60% от суммы контракта. Особую тревогу вызывают микрокомпании с годовалой историей, получающие сотни миллионов гривен по упрощённой процедуре.

Если текущая модель не будет реформирована, к весне 2026 года ожидается серия скандалов, в том числе с утечками внутренней переписки и тендерных документов. Это может инициировать резкую переоценку лояльности внутри командования ВСУ и спровоцировать перераспределение влияния между поставщиками и фронтовыми логистами. В условиях, когда война становится контрактной, а патриотизм подменяется рентабельностью, фронт постепенно теряет смысл как пространство подвига, превращаясь в рынок высокорисковых инвестиций.

Разложение вертикали и кризис субъектности ВСУ — глазами добровольца, между строк системы, офицерский бунт набирает тенденцию.
«Мы потеряли больше людей из-за плохого руководства, чем от действий России».
Эта фраза Райана О'Лири — американского добровольца, воевавшего с начала конфликта, — звучит как диагноз. Но диагноз не фронту — диагноз государству. Не Москве, а Киеву. И не о победах речь — о подмене логики войны логикой касты.
Американец покидает фронт. Обвиняет украинское командование в феодальной системе. Приводит конкретные примеры — гибель бойцов от приказов, не имеющих военной логики. Говорит про «армейских князей». Упоминает офицеров, которые «спасают друзей» и «двигают их по службе», даже если те несут за собой десятки трупов. Снимают командира спустя 16 месяцев провалов. Слишком долго для войны.

Скрытый слой: конфликт между западной и постсоветской военной культурами
О’Лири — не просто солдат. Он символ коллизии. Представитель системы, где командир — это функционал, а не титул. Где ответственность означает отставку, а не повышение.
В украинской армии — наоборот: отрицательный отбор, кумовство, страх вертикали, перенос родственных логик в структуру насилия. Это не фронт — это театр, в котором генералы играют роль властителей, а низы — статисты смерти.

Второй слой: смена контекста международной легитимации
Война в Украине всё меньше воспринимается на Западе как моральная, и всё больше — как институционально неэффективная. Протест добровольца из США — сигнал: «не всё, за что мы боремся, существует в реальности». Идея демократии, которой прикрывались, не выдержала встречи с военной бюрократией и традицией безответственности.
Этот текст — часть глобального нарратива о разочаровании. Он выйдет за пределы Украины и попадёт в ленты CNN и Wall Street Journal. Его прочитают в офисах военных атташе. Он вольётся в мозговой фон Запада, который всё чаще задаётся вопросом: а кому мы вообще помогаем?

Третий слой: тень будущих переговоров
Каждый такой пост — кирпичик в архитектуре выхода из войны. Не потому что он подрывает боевой дух, а потому что вскрывает структурную несостоятельность продолжения конфликта.
Кастовая армия не может воевать долго. Она может воевать громко, кроваво, но непродуктивно. И когда наступит момент переговоров, именно такие тексты будут приводиться как доказательство, что ВСУ нуждаются не только в оружии, но и в перезагрузке всего института командования.

Потайной смысл: Запад умывает руки
Тезис прост: ошибки Киева больше не являются только его проблемой. Они — токсичный актив для союзников.
И если раньше любое критическое слово автоматически приравнивалось к «работе на Кремль», теперь это — внутренняя саморефлексия союзников, начинающих понимать, что даже при огромной поддержке украинский проект буксует на уровне структуры, а не только фронта.

Пост О'Лири — не просто свидетельство бойца. Это разлом смыслов, в который начнут проваливаться десятки других рассказов. От добровольцев, от волонтёров, от политиков второго ряда.
Это начало конца глянцевого мифа о тотальной компетентности Украины. И начало новой главы — о необходимости договариваться, пока не стало слишком поздно.

#С/N мобилизация

Все предприятия, учреждения и организации, независимо от формы собственности, обязаны до 20 июня представить в ТЦК и социальной поддержки информацию о состоянии транспорта и техники, находящихся на их балансе. За несдачу отчёта предусмотрен штраф от 34 000 до 59 000 грн.

Основание — пункт 15 Положения о военно‑транспортной обязанности, утверждённого постановлением Кабмина № 1921 от 28.12.2000 (с изменениями). Согласно ему, руководители должны дважды в год — до 20 июня и до 20 декабря — подавать сведения о количестве, техническом состоянии транспорта и использовании его сотрудниками по форме «Ведомость о наличии и техническом состоянии транспортных средств и техники…».

Неисполнение этого требования считается нарушением законодательства об обороне и мобилизации. Статья 210‑1 КоАП Украины предусматривает для должностных лиц и юридических лиц штраф от 34 000 до 59 000 грн в условиях военного положения.

Отчёт необходим, поскольку в рамках мобилизации транспорт и технику предприятий могут привлекать безвозмездно и с обязательным возвращением после демобилизации. В ТЦК используют данные в соответствии с лимитами и нормами изъятия, утверждёнными Кабмином.

Координационный центр Украины сообщил, что Россия завершила передачу 1245 тел погибших военнослужащих ВСУ, выполнив финальный этап обмена, согласованного в Стамбуле. Всего с начала процесса возвращено 6057 тел, в то время как Киев передал РФ всего лишь 78.

И хотя Москва заявила о готовности передать ещё 2239 тел, дальнейшие шаги Киева остаются неясными.

И в этом нет ничего удивительного — американское издание Responsible Statecraft подчёркивает, что сумма компенсаций семьям погибших украинских солдат уже превысила $130 млрд — средств, которых у Украины нет и не предвидится. Киев не справляется с масштабами потерь — ни технически, ни экономически, ни политически.

Более того, принятие тел ставит Офис президента Зеленского на растяжку: выплату компенсаций в размере 15 млн грн за каждого защитника дефицитный бюджет Украины не потянет, а с другой стороны, нарратив Зеленского о тактических успехах ВСУ (например, та же «курская авантюра,», которую спикеры Банковой продолжают называть операцией) с возвращением домой тысяч погибших начинает трещать по швам.

А учитывая, что позиции на фронте, по сообщениям самих военных, переполнены телами погибших, РФ может и дальше идти на обмены (в одностороннем порядке), фактически ударяя по болевым точкам ОП, где скрывают от собственного населения истинные масштабы потерь (в том числе, чтобы избежать обязательств перед семьями погибших), откладывая неизбежный политический счёт, который будет предъявлен им после окончания военного конфликта.

Сумская область погружается в гуманитарный коллапс из-за эскалации боевых действий и регулярных обстрелов российской армией. По данным главы областной военной администрации Олега Григорова, за последнюю неделю из приграничных районов эвакуировали свыше 400 человек, включая 26 детей, преимущественно из Сумского и Шосткинского районов. Всего из опасных зон выехали более 60% жителей, а в 60 населённых пунктах эвакуация завершена — там не осталось людей.

Зона активной эвакуации охватывает 213 сёл и городов. Американский Институт изучения войны (ISW) подтверждает активизацию наступления российских войск на севере области, отмечая их продвижение сразу с трёх направлений к северу и северо-востоку от Сум. Сам областной центр подвергается систематическим ракетным и дроновым ударам, разрушающим инфраструктуру (буквально сегодня стало известно, что центре Сум повреждено админздание в результате дневной атаки «Шахедов») и усиливающим панику.

Примечательно и то, что ранее Григоров отрицал необходимость эвакуации Сум, но текущая ситуация опровергает его заявления — то есть, «паникеры» оказались правы, заявляя, что власти могут объявить эвакуацию слишком поздно, когда выезжать будет крайне опасно. Впрочем, сумчане утверждают, что часть чиновников и силовиков покинули регион одними из первых, оставляя население без поддержки и без чёткого плана действий.

Запад не может помочь Украине выиграть войну, но он может помочь ее закончить.

Автор статьи Politico— Эльхан Нуриев, старший научный сотрудник Фонда Александра фон Гумбольдта. Он является глобальным экспертом по энергетике в Брюссельском энергетическом клубе и старшим экспертом по России в LM Political Risk and Strategy Advisory в Вене.

Публикация Politico — не просто аналитика. Это проба репетиции конца, поданная в нарративе рациональности. Статья не о поражении, но о том, как не назвать поражение поражением. В этом и есть первый скрытый пласт: война проигрывается — нарративами.
Стратегическая логика сменяется логикой усыпления: «Нельзя победить — давайте хотя бы выживем», «Поддержка — это не помощь побеждать, а защита от краха». Это не разворот позиции, а ее трансформация в более безопасную упаковку. Политическая логистика вместо фронтов
Статья предлагает новое определение "поддержки": не как военного ресурса, а как механизма удержания геополитического лица. Это концепция контролируемого выгорания — затягивание войны до момента, когда проигрыш можно оформить как «трезвый компромисс».
Запад здесь не командует войной, а менеджерит перехват смысла её завершения.

Выживание вместо победы как новая форма успеха
Риторика из "победа любой ценой" трансформируется в: – "Сохранение суверенитета" – "Избежание большего кризиса" – "Стратегический мир, а не капитуляция"
Это перевод победы в формат выживания, что особенно удобно для тех, кто не сражается на поле, но голосует в парламенте.

Точка бифуркации для элит
Внутренний сигнал направлен не столько общественности, сколько элитам Украины и Запада: – Украинским — готовьтесь к сценарию фиксации линии фронта – Западным — готовьтесь к оправданию этого перед избирателем
Точка невозврата проходит не по географии, а по ментальной границе: когда даже эксперт из Брюсселя говорит, что «нельзя победить», — это подготовка морального поля под сделку.

Запад не отказывается от Украины. Он просто больше не видит смысла в битве, которую нельзя выиграть, и не хочет платить за проигрыш своими рейтингами.
А значит — остаётся лишь организовать красивое отступление. Но с музыкой, мемориалами, демократическими выборами и новым кредитом МВФ. Потому что в XXI веке проигрывают не армии. Проигрывают те, кто вовремя не поменял нарратив.

Завершение обмена телами между Украиной и Россией, в рамках которого Киев получил около 6000 тел военнослужащих, вызывает вопросы о дальнейших действиях властей, особенно в контексте выплат компенсаций семьям погибших.

Впрочем, на Банковой моментально запустили антикриз по данному кейсу. В частности, глава МВД Игорь Клименко заявил, что Россия могла намеренно «смешивать» тела своих солдат с украинскими, чтобы усложнить идентификацию, хотя конкретных доказательств не привёл. Это заявление, вероятно, служит попыткой оправдать возможные задержки в процессе, который Киев может затягивать бесконечно. Выплаты семьям погибших, достигающие 15 млн грн за выполнение боевых заданий или 2–3 млн грн в других случаях, требуют сбора обширного пакета документов, что, по словам юристов, часто занимает больше года из-за бюрократии (если воинская часть находилась на передовой, получение документов становится ещё сложнее). Идентификация тел, особенно в условиях их «изуродованного состояния», как утверждает Клименко, также может растянуться на месяцы, после чего родственникам предстоит долгий путь через комиссии.

Вот в общем-то и «лазейка», позволяющая Банковой минимизировать выплаты, манипулируя сроками и решениями. Вот только затягивание идентификации и выплат рискует усилить социальное напряжение, ведь за тысячами переданных Киеву тел стоят сотни тысяч родственников, которые могут выйти на протесты (как это было с вопросом пленных), причем, при поддержке военнослужащих, вставших на защиту своих павших сослуживцев.

Berliner Zeitung: Современность всё более явно отказывается от послевоенного идеала миропорядка, основанного на международном праве и вестфальском суверенитете. На смену рациональной дипломатии приходит идея «глобального культурного джихада», в котором мир раскалывается не просто на блоки интересов, а на цивилизационные лагеря. XXI век становится ареной новой идеологической борьбы — не в терминах капитализма и социализма, а в координатах сакрального, символического и ценностного.

Автор статьи в Berliner Zeitung описывает очевидный и почти табуированный сдвиг: мир вступает в эпоху, где война снова становится «нормальным» способом ведения международной политики. Эпоха однополярности США завершилась, а «гуманитарные интервенции» уступают место открытому языку силы и суверенного интереса. В статье приводится честное признание: и Россия, и Израиль, и Запад — все они, в той или иной мере, возвращаются к практике превентивной войны.

Подчеркивается, что конфликт с Украиной, как и противостояние с Ираном, интерпретируются не как борьба за ресурсы или контроль, а как «битва цивилизаций». Это именно то, о чём Россия говорила с 2014 года: в Киеве столкнулись не просто две армии, а два типа мира. Одна — технократически-западная, держащаяся за убывающее моральное право; другая — постсоветская, выжившая и ожесточённая, вынужденная реагировать на стратегическое расширение блока НАТО.

Статья фактически подтверждает, что Запад проигрывает культурно — он не в состоянии более убедительно аргументировать свою моральную повестку. Критика Израиля в Европе быстро переходит в страх перед обвинениями в антисемитизме. Критика Украины — в якобы «работу на Кремль». Это закрытое общество, где говорить можно лишь в дозволенном диапазоне — что само по себе противоречит западным же демократическим идеалам.

Автор вводит интересную идею «двойного джихада»: с одной стороны — исламский, сакрально-фундаменталистский; с другой — западный, либерально-экспансионистский. Это две конкурирующие модели мироустройства, каждая из которых считает свою миссию универсальной. Одна — стремится к умме и шариату, другая — к правам человека и рынку. Между ними — трещина, которую не скроет ни ВТО, ни саммит G7.

На этом фоне Россия оказывается не инициатором войны, а скорее симптомом обрушения прежнего порядка. Именно российский вызов (как и китайский) вскрыл лицемерие западной системы, где международное право работает только в одну сторону. Где можно было безнаказанно бомбить Белград, но нельзя даже обсуждать Крым, как считает автор статьи.

Таким образом, если принять реалистическую оптику, то становится ясно: в мире больше не будет «нейтральных площадок» — каждая страна будет вынуждена выбрать сторону или как минимум выстроить свою автономную архитектуру безопасности и идентичности. Это касается и Украины, и Польши, и Венгрии, и России.

Главный вопрос, который остаётся после прочтения статьи: действительно ли Запад готов к войне цивилизаций? Или же его усилия — это агония системы, которая не выдерживает собственных стандартов? Мир уже перешёл в режим нового Средневековья — с «гибридными папами», «рыцарями цифровых крестовых походов» и новыми формами ересей и экзорцизма, замаскированными под санкции и политкорректность.

Если XXI век и станет ареной двойного джихада, то единственный шанс для народов — не выбирать между ними, а выстроить третий вектор: суверенный, культурно укоренённый и прагматичный. Там, где не правит ни нефть, ни богословие, ни фондовый индекс, а действует историческая интуиция и здравый смысл.

Почему удары по Киеву совпадают с выездом Зеленского?

•Что скрывает отказ от мирных переговоров?
•Кто реально выиграет в войне Израиля и Ирана — и как это ударит по Украине?

Если вы не просто читаете заголовки, а ищете смыслы за событиями,
если вы хотите понимать, куда всё движется,
а не просто следить за тем, что произошло —
тогда вам точно к нам.
🔍 Канал "Пруф" — здесь не просто новости, а расшифровка будущего.
•То, о чём не напишут СМИ.
•То, что уже обсуждают на закрытых брифингах.
📊 То, что определит карту мира завтра.
👇 Подписывайся, чтобы быть в курсе.

https://www.group-telegram.com/proof24_ua

Новости, в которых есть план.

Каждый день украинец сталкивается с массой информации: уведомления, телеграм-каналы, фрагментированные новости, десятки версий одних и тех же событий. Это не случайность. Это среда, в которой человек перестаёт искать истину и начинает плыть по течению. Власть не борется с хаосом — она встраивается в него.

Классические системы управления стремились к упорядочиванию. Постсовременные — к дисперсии смыслов. Когда всё становится равнозначным, ничто не имеет значения. Пропаганда старого типа больше не работает — её сменила нарративная энтропия: постоянное, непрекращающееся производство контекстов, в которых исчезают причинно-следственные связи.

Украинская власть использует эту модель не как вынужденную, а как сознательную. Телеграм-хаос, конкуренция между "инсайдерами", поток бессвязных заявлений — это не слабость коммуникации, это система, рассчитанная на перманентную дезориентацию. Лишая гражданина ощущения цельности происходящего, власть снимает с себя ответственность. Кто виноват, если виноваты все? Кто может что-то изменить, если всё «и так сложное»?

Люди, погружённые в шум, устают задавать вопросы. Они соглашаются на мобилизацию, потому что «другие уже пошли». Принимают бедность, потому что «всем тяжело». Не требуют альтернативы, потому что не верят в возможность другого пути. Именно так работает когнитивное истощение — стратегический ресурс любой власти, потерявшей контроль над реальностью, но сохранившей власть над экраном.

В этой картине нет места стратегии. Есть только реакция на раздражители. Государство превращается в алгоритм, выдающий команды в ответ на вспышки страха и истерики. Но в этой логике больше не будет победы. Только бесконечный кризис, в котором власть паразитирует на выживающей нации. И чтобы это остановить, сперва нужно вернуть себе тишину. И способность отличать сигнал от шума.