Приснилась мутная вода, ржавели трубы, но починили целиком святые люди универсальный вариант водоснабжения — зеркальней не было воды и отражения.
В воде прозрачной искупалась с головою, на берег вышла, смутно чувствую, за мною стоит она. И у неё босые ноги. Когда-то жили на окраине, востоке.
— Подруга, ты? Не показалось? Вот так встреча! Болит душа за то, как мы расстались прежде. Девчонка с самой, что есть русскою фамилией до СВО уж восемь лет жила как в Киеве.
И в том последнем нашем зыбком разговоре: — Ми не вони! — вот поворот от русской Поли. — Проснись, сестра, один народ, в Донецке мама. — Ну, да в совке под гнётом жить пришлось нам с вами.
Вросла ногами в пол не после этой фразы, от невозвратности пути, мы как на трассе, где отдалились друг от друга два болида. Ты затрёхсотила ментально и болит так.
С тех пор встречаемся во сне. Да, ты мне снишься и стоя босыми ногами, вдруг миришься. Я обнимала, ведь не ведала подруга. Я просыпалась и в свідомість соскользнула.
Приснилась мутная вода, ржавели трубы, но починили целиком святые люди универсальный вариант водоснабжения — зеркальней не было воды и отражения.
В воде прозрачной искупалась с головою, на берег вышла, смутно чувствую, за мною стоит она. И у неё босые ноги. Когда-то жили на окраине, востоке.
— Подруга, ты? Не показалось? Вот так встреча! Болит душа за то, как мы расстались прежде. Девчонка с самой, что есть русскою фамилией до СВО уж восемь лет жила как в Киеве.
И в том последнем нашем зыбком разговоре: — Ми не вони! — вот поворот от русской Поли. — Проснись, сестра, один народ, в Донецке мама. — Ну, да в совке под гнётом жить пришлось нам с вами.
Вросла ногами в пол не после этой фразы, от невозвратности пути, мы как на трассе, где отдалились друг от друга два болида. Ты затрёхсотила ментально и болит так.
С тех пор встречаемся во сне. Да, ты мне снишься и стоя босыми ногами, вдруг миришься. Я обнимала, ведь не ведала подруга. Я просыпалась и в свідомість соскользнула.
BY Светлана Розналевич
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Telegram does offer end-to-end encrypted communications through Secret Chats, but this is not the default setting. Standard conversations use the MTProto method, enabling server-client encryption but with them stored on the server for ease-of-access. This makes using Telegram across multiple devices simple, but also means that the regular Telegram chats you’re having with folks are not as secure as you may believe. In addition, Telegram now supports the use of third-party streaming tools like OBS Studio and XSplit to broadcast live video, allowing users to add overlays and multi-screen layouts for a more professional look. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from us
