Разбираю файлы в телефоне, нашла мем, который сохранила, когда читала «Я обязательно уволюсь» Маши Гавриловой (Popcorn books, 2024) Не помню, кто был первым — контркультурный Паланек или Амели Нотомб с ее «Страхом и трепетом», но там все же о другом. За последние несколько месяцев я прочитала несколько текстов, в которых протагонисты (как правило, женщины) переживают созависимые отношения с нелюбимой работой. Об этом писала Света Павлова в «Голоде», Лена Буркова в «Так громко, так тихо», отчасти — Маша Лебедева в «Там темно». Но Маша Гаврилова превратила профориентационные и корпоративные страдания персонажа в магистральную тему.
Главная героиня получает, как это часто бывает с нами, гуманитариями, бессмысленное высшее образование, тянет лямку на бессмысленной работе, погружаясь в бессмысленный абьюз от бессмысленной начальницы Ангелины по прозвищу Сатанина. За этим следует увольнение, хождение по мукам самоопределения, рефлексии и даже не несчастной, а неопределенной какой-то влюбленности, мизогинная дружба (Даша Благова, привет!) и рассуждения о том, как же найти это пресловутое призвание и место под солнцем, если ты себя к своим 20+ так ни черта и не понимаешь. Или вот, допустим, нашел. Но ты там вроде как ни к чему — у тебя только мечты о светлом будущем и пшик опыта. Еще и часики тикают, пора научиться к собственному организму прислушиваться — не за горами пакет с пакетами за батареей, скидочная карта в аптеке и хруст в суставах. Но и эти сигналы доходят с помехами, а диагнозы, поставленные разными врачами, не проясняют ситуацию. Впрочем, и гастрит может быть метафорой.
Признаться, первые несколько глав параллельно чтению придумывала деликатный ответ коллегам из Попкорна, буде они решат узнать мое ценное мнение: ребята, сорян, я не ваша ЦА — я вдвое старше героини и не могу себя соотнести, мне как редактору хочется чуть подрихтовать там и тут и задать героям несколько вопросов...
...но вдруг заметила, что, если не цепляться к деталям, мне интересно: текст в целом бодрый и ироничный, хотя по-подростковому ершистый (периодически меланхолично наблюдала, как сыплются пески времени сквозь мои протертые forty-something швы и подавляла протест внутренней бабуси). Ну а писательский опыт вообще дело наживное.
А еще благодаря Маше и ее героине, зарабатывающей выгулом собак, узнала о существовании породы «московский дракон». Никогда бы не подумала, что это не плод случайной страсти, а серьезный стандарт.
Разбираю файлы в телефоне, нашла мем, который сохранила, когда читала «Я обязательно уволюсь» Маши Гавриловой (Popcorn books, 2024) Не помню, кто был первым — контркультурный Паланек или Амели Нотомб с ее «Страхом и трепетом», но там все же о другом. За последние несколько месяцев я прочитала несколько текстов, в которых протагонисты (как правило, женщины) переживают созависимые отношения с нелюбимой работой. Об этом писала Света Павлова в «Голоде», Лена Буркова в «Так громко, так тихо», отчасти — Маша Лебедева в «Там темно». Но Маша Гаврилова превратила профориентационные и корпоративные страдания персонажа в магистральную тему.
Главная героиня получает, как это часто бывает с нами, гуманитариями, бессмысленное высшее образование, тянет лямку на бессмысленной работе, погружаясь в бессмысленный абьюз от бессмысленной начальницы Ангелины по прозвищу Сатанина. За этим следует увольнение, хождение по мукам самоопределения, рефлексии и даже не несчастной, а неопределенной какой-то влюбленности, мизогинная дружба (Даша Благова, привет!) и рассуждения о том, как же найти это пресловутое призвание и место под солнцем, если ты себя к своим 20+ так ни черта и не понимаешь. Или вот, допустим, нашел. Но ты там вроде как ни к чему — у тебя только мечты о светлом будущем и пшик опыта. Еще и часики тикают, пора научиться к собственному организму прислушиваться — не за горами пакет с пакетами за батареей, скидочная карта в аптеке и хруст в суставах. Но и эти сигналы доходят с помехами, а диагнозы, поставленные разными врачами, не проясняют ситуацию. Впрочем, и гастрит может быть метафорой.
Признаться, первые несколько глав параллельно чтению придумывала деликатный ответ коллегам из Попкорна, буде они решат узнать мое ценное мнение: ребята, сорян, я не ваша ЦА — я вдвое старше героини и не могу себя соотнести, мне как редактору хочется чуть подрихтовать там и тут и задать героям несколько вопросов...
...но вдруг заметила, что, если не цепляться к деталям, мне интересно: текст в целом бодрый и ироничный, хотя по-подростковому ершистый (периодически меланхолично наблюдала, как сыплются пески времени сквозь мои протертые forty-something швы и подавляла протест внутренней бабуси). Ну а писательский опыт вообще дело наживное.
А еще благодаря Маше и ее героине, зарабатывающей выгулом собак, узнала о существовании породы «московский дракон». Никогда бы не подумала, что это не плод случайной страсти, а серьезный стандарт.
The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Multiple pro-Kremlin media figures circulated the post's false claims, including prominent Russian journalist Vladimir Soloviev and the state-controlled Russian outlet RT, according to the DFR Lab's report. "Markets were cheering this economic recovery and return to strong economic growth, but the cheers will turn to tears if the inflation outbreak pushes businesses and consumers to the brink of recession," he added. Channels are not fully encrypted, end-to-end. All communications on a Telegram channel can be seen by anyone on the channel and are also visible to Telegram. Telegram may be asked by a government to hand over the communications from a channel. Telegram has a history of standing up to Russian government requests for data, but how comfortable you are relying on that history to predict future behavior is up to you. Because Telegram has this data, it may also be stolen by hackers or leaked by an internal employee. Oh no. There’s a certain degree of myth-making around what exactly went on, so take everything that follows lightly. Telegram was originally launched as a side project by the Durov brothers, with Nikolai handling the coding and Pavel as CEO, while both were at VK.
from ru
