Комментарий Директора Центра военно-экономических исследований ИМВЭС НИУ ВШЭ Прохора Тебина для China Global Television Network (CGTN) в связи с обновлением ядерной доктрины России
Президент РФ Владимир Путин подписал указ "Об утверждении Основ государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания". Предполагается, что основанием для нанесения ядерного удара может стать агрессия против РФ и ее союзников со стороны любого неядерного государства при поддержке ядерного государства, а также массированная воздушная атака неядерными средствами, в том числе беспилотниками.
“Надо подчеркнуть и повторить, что ядерная доктрина – это обращенный вовне документ стратегического планирования декларативного характера. Его задача – донести условно наши общие правила игры до наших и союзников, и противников, и оппонентов. Но вместе с тем это подтверждается и в самой доктрине новой, и в доктрине 20-го года, что конкретное место, время, масштаб и иные факторы применения ядерного оружия остаются неопределёнными, и эта «стратегическая неопределённость» является условием ограничения свободы действий противника. В американской ядерной доктрине сказано примерно то же самое. Поэтому никаких автоматических шагов по алгоритму «они сделают «А», мы сделаем «Б» там нет. Там обозначен перечень условий, он расширен, уточнен, условно это ведет к тому, что ядерный порог понижается, но опять же прямой зависимости и автоматического ответа там нет”.
Комментарий Директора Центра военно-экономических исследований ИМВЭС НИУ ВШЭ Прохора Тебина для China Global Television Network (CGTN) в связи с обновлением ядерной доктрины России
Президент РФ Владимир Путин подписал указ "Об утверждении Основ государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания". Предполагается, что основанием для нанесения ядерного удара может стать агрессия против РФ и ее союзников со стороны любого неядерного государства при поддержке ядерного государства, а также массированная воздушная атака неядерными средствами, в том числе беспилотниками.
“Надо подчеркнуть и повторить, что ядерная доктрина – это обращенный вовне документ стратегического планирования декларативного характера. Его задача – донести условно наши общие правила игры до наших и союзников, и противников, и оппонентов. Но вместе с тем это подтверждается и в самой доктрине новой, и в доктрине 20-го года, что конкретное место, время, масштаб и иные факторы применения ядерного оружия остаются неопределёнными, и эта «стратегическая неопределённость» является условием ограничения свободы действий противника. В американской ядерной доктрине сказано примерно то же самое. Поэтому никаких автоматических шагов по алгоритму «они сделают «А», мы сделаем «Б» там нет. Там обозначен перечень условий, он расширен, уточнен, условно это ведет к тому, что ядерный порог понижается, но опять же прямой зависимости и автоматического ответа там нет”.
Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. For tech stocks, “the main thing is yields,” Essaye said. Under the Sebi Act, the regulator has the power to carry out search and seizure of books, registers, documents including electronics and digital devices from any person associated with the securities market. The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Telegram was co-founded by Pavel and Nikolai Durov, the brothers who had previously created VKontakte. VK is Russia’s equivalent of Facebook, a social network used for public and private messaging, audio and video sharing as well as online gaming. In January, SimpleWeb reported that VK was Russia’s fourth most-visited website, after Yandex, YouTube and Google’s Russian-language homepage. In 2016, Forbes’ Michael Solomon described Pavel Durov (pictured, below) as the “Mark Zuckerberg of Russia.”
from ru
