Не так давно я написал в своих соцсетях желании пообщаться с участниками внешнеторговой деятельности из России, по поводу издержек, которые реальный российский бизнес несет в связи с «финансовыми» санкциями запада, затрудняющими трансграничные платежи. Откликнулось неожиданно много людей (уже под 30), и я очень благодарен всем своим информантам за доверие. Большой доклад на эту тему выйдет в течение месяца-полутора, а некоторые промежуточные выводы я изложил в эфире у Ю. Латыниной по ссылке ниже.
Там же я решил еще раз «обратиться к залу» с парой дополнительных вопросов, которые продублирую здесь письменно. Если кто-то готов рассказать что-то на указанные темы, буду очень благодарен
1. Санкции вызывают не только финансовые издержки (выросла комиссия банка), но и потери времени сотрудников на выполнение дополнительных операций. Та же самая проводка в банке, организация той же самой логистики, прохождение той же самой таможни теперь требует больше человеко-часов сотрудников и т.д..
Буквально сегодня, со мной уже поделился подобной информацией CFO одной компании, учитывающей подобные издержки. В частности, одна стандартная операция финансового блока по взаиморасчетам с внешним миром, которая в 2018 в среднем занимала 2 часа времени сотрудников данной компании, в 2024 в среднем занимала 31 рабочий час тех же сотрудников. Причем время, потраченное на подобную операцию руководством, увеличилось сильнее, нежели время, потраченное сотрудниками низового звена.
Если кто-то учитывает ресурсы компании также грамотно и понимает насколько выросли трудовые издержки на комплаенс и платежи, буду очень благодарен за любую информацию. Я если кто-то может рассказать, как выросли подобные издержки у западных бизнесов (в идеале банков), то я сделаю все от меня зависящее, чтобы донести данные о таких издержках до западного общественного мнения.
2. В эфире я описал основные контуры расчетов России за внешнеторговые операции. По четырем из пяти контуров у меня есть понимание как они балансируются (экспорт либо равен, либо превышает импорт). Однако по пятому контуру расчетов, который включает в себя криптовалюты, системы типа «Хавалы» и прочую внебанковскую схемотехнику, потоки явно не сбалансированы. Большая часть российского экспорта — это сырьевой крупняк, который не может работать вне банковской системы. Экспорта товаров и услуг, которые можно оплачивать «по серому» из России довольно мало. Единственная достойная упоминания отрасль – офшорное программирование и прочее IT, они обеспечивают некоторый входящий поток, но это копейки.
В то же время, существует множество мелких и серых импортеров, оплачивающих заметную часть импорта во внебанковском контуре. Помимо этого, во внебанковском контуре осуществляется часть вывода капитала средним классом, часть выездного туризма и много чего еще. Дефицит контура составляет десятки миллиардов долларов в год. Это значит, что каждый месяц, только на «российском направлении» порядка 2-5 миллиардов долларов должны переводиться из нормальной, легальной банковской системы сразу в несколько альтернативных систем расчетов.
Может быть, для мирового рынка крипты это не безумные деньги, но и Россия не единственный рынок обслуживающийся внебанковскими системами. Более того, в условиях санкций маневр платежей за российский экспорт ограничен. Должна быть некая регулярная, хорошо простроенная перемычка, позволяющая балансировать сразу несколько систем платежей на миллиарды долларов в месяц. Кто может хоть примерно рассказать, как это работает на больших масштабах? Про малые я и так знаю.
Не так давно я написал в своих соцсетях желании пообщаться с участниками внешнеторговой деятельности из России, по поводу издержек, которые реальный российский бизнес несет в связи с «финансовыми» санкциями запада, затрудняющими трансграничные платежи. Откликнулось неожиданно много людей (уже под 30), и я очень благодарен всем своим информантам за доверие. Большой доклад на эту тему выйдет в течение месяца-полутора, а некоторые промежуточные выводы я изложил в эфире у Ю. Латыниной по ссылке ниже.
Там же я решил еще раз «обратиться к залу» с парой дополнительных вопросов, которые продублирую здесь письменно. Если кто-то готов рассказать что-то на указанные темы, буду очень благодарен
1. Санкции вызывают не только финансовые издержки (выросла комиссия банка), но и потери времени сотрудников на выполнение дополнительных операций. Та же самая проводка в банке, организация той же самой логистики, прохождение той же самой таможни теперь требует больше человеко-часов сотрудников и т.д..
Буквально сегодня, со мной уже поделился подобной информацией CFO одной компании, учитывающей подобные издержки. В частности, одна стандартная операция финансового блока по взаиморасчетам с внешним миром, которая в 2018 в среднем занимала 2 часа времени сотрудников данной компании, в 2024 в среднем занимала 31 рабочий час тех же сотрудников. Причем время, потраченное на подобную операцию руководством, увеличилось сильнее, нежели время, потраченное сотрудниками низового звена.
Если кто-то учитывает ресурсы компании также грамотно и понимает насколько выросли трудовые издержки на комплаенс и платежи, буду очень благодарен за любую информацию. Я если кто-то может рассказать, как выросли подобные издержки у западных бизнесов (в идеале банков), то я сделаю все от меня зависящее, чтобы донести данные о таких издержках до западного общественного мнения.
2. В эфире я описал основные контуры расчетов России за внешнеторговые операции. По четырем из пяти контуров у меня есть понимание как они балансируются (экспорт либо равен, либо превышает импорт). Однако по пятому контуру расчетов, который включает в себя криптовалюты, системы типа «Хавалы» и прочую внебанковскую схемотехнику, потоки явно не сбалансированы. Большая часть российского экспорта — это сырьевой крупняк, который не может работать вне банковской системы. Экспорта товаров и услуг, которые можно оплачивать «по серому» из России довольно мало. Единственная достойная упоминания отрасль – офшорное программирование и прочее IT, они обеспечивают некоторый входящий поток, но это копейки.
В то же время, существует множество мелких и серых импортеров, оплачивающих заметную часть импорта во внебанковском контуре. Помимо этого, во внебанковском контуре осуществляется часть вывода капитала средним классом, часть выездного туризма и много чего еще. Дефицит контура составляет десятки миллиардов долларов в год. Это значит, что каждый месяц, только на «российском направлении» порядка 2-5 миллиардов долларов должны переводиться из нормальной, легальной банковской системы сразу в несколько альтернативных систем расчетов.
Может быть, для мирового рынка крипты это не безумные деньги, но и Россия не единственный рынок обслуживающийся внебанковскими системами. Более того, в условиях санкций маневр платежей за российский экспорт ограничен. Должна быть некая регулярная, хорошо простроенная перемычка, позволяющая балансировать сразу несколько систем платежей на миллиарды долларов в месяц. Кто может хоть примерно рассказать, как это работает на больших масштабах? Про малые я и так знаю.
BY Нефтегазовый Мир
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Stocks closed in the red Friday as investors weighed upbeat remarks from Russian President Vladimir Putin about diplomatic discussions with Ukraine against a weaker-than-expected print on U.S. consumer sentiment. 'Wild West' These entities are reportedly operating nine Telegram channels with more than five million subscribers to whom they were making recommendations on selected listed scrips. Such recommendations induced the investors to deal in the said scrips, thereby creating artificial volume and price rise. At its heart, Telegram is little more than a messaging app like WhatsApp or Signal. But it also offers open channels that enable a single user, or a group of users, to communicate with large numbers in a method similar to a Twitter account. This has proven to be both a blessing and a curse for Telegram and its users, since these channels can be used for both good and ill. Right now, as Wired reports, the app is a key way for Ukrainians to receive updates from the government during the invasion.
from sa
