Телеведущий Владимир Соловьев по дури ли, по злобе ли, занимается делегитимизаций президентских выборов. Надеждин по мнению Соловьева провел большую работу и сдал в компетентные органы, «в избирком или куда», списки неблагонадежных граждан России.
Во-первых что значит списки переданы в компетентные органы? Списки переданы в ЦИК и разглашение персональных данных вообще-то запрещено законом. То что Соловьев о законах работающих в нашей стране знает избирательно, давно понятно. Но зачем же наносит ущерб легитимности избирательной кампании?
Во-вторых. Подпись за Надеждина поставил заместитель председателя Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации Владислав Даванков. Более того, он сделал это публично. Интересно к какой категории неблагонадежности по классификации Соловьева относится господин Даванков? С ним тоже будут разбираться «компетентные органы»?
В-третьих. Публичное заявление о пусть даже гипотетической вероятности преследования людей за участие в президентской кампании путем оставления подписи за какого-либо кандидата, довольно сильно демотивирует избирателя. А ведь кроме легитимности, в президентской кампании важна и явка. Так чего же человек который получает серьезную зарплату за государственную пропаганду, ставит палки в колеса людям организовывающим выборный процесс?
Телеведущий Владимир Соловьев по дури ли, по злобе ли, занимается делегитимизаций президентских выборов. Надеждин по мнению Соловьева провел большую работу и сдал в компетентные органы, «в избирком или куда», списки неблагонадежных граждан России.
Во-первых что значит списки переданы в компетентные органы? Списки переданы в ЦИК и разглашение персональных данных вообще-то запрещено законом. То что Соловьев о законах работающих в нашей стране знает избирательно, давно понятно. Но зачем же наносит ущерб легитимности избирательной кампании?
Во-вторых. Подпись за Надеждина поставил заместитель председателя Государственной Думы Федерального собрания Российской Федерации Владислав Даванков. Более того, он сделал это публично. Интересно к какой категории неблагонадежности по классификации Соловьева относится господин Даванков? С ним тоже будут разбираться «компетентные органы»?
В-третьих. Публичное заявление о пусть даже гипотетической вероятности преследования людей за участие в президентской кампании путем оставления подписи за какого-либо кандидата, довольно сильно демотивирует избирателя. А ведь кроме легитимности, в президентской кампании важна и явка. Так чего же человек который получает серьезную зарплату за государственную пропаганду, ставит палки в колеса людям организовывающим выборный процесс?
BY Московская прачечная
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Unlike Silicon Valley giants such as Facebook and Twitter, which run very public anti-disinformation programs, Brooking said: "Telegram is famously lax or absent in its content moderation policy." Telegram has gained a reputation as the “secure” communications app in the post-Soviet states, but whenever you make choices about your digital security, it’s important to start by asking yourself, “What exactly am I securing? And who am I securing it from?” These questions should inform your decisions about whether you are using the right tool or platform for your digital security needs. Telegram is certainly not the most secure messaging app on the market right now. Its security model requires users to place a great deal of trust in Telegram’s ability to protect user data. For some users, this may be good enough for now. For others, it may be wiser to move to a different platform for certain kinds of high-risk communications. For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. He floated the idea of restricting the use of Telegram in Ukraine and Russia, a suggestion that was met with fierce opposition from users. Shortly after, Durov backed off the idea. At this point, however, Durov had already been working on Telegram with his brother, and further planned a mobile-first social network with an explicit focus on anti-censorship. Later in April, he told TechCrunch that he had left Russia and had “no plans to go back,” saying that the nation was currently “incompatible with internet business at the moment.” He added later that he was looking for a country that matched his libertarian ideals to base his next startup.
from sa
