Notice: file_put_contents(): Write of 4140 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50
Warning: file_put_contents(): Only 8192 of 12332 bytes written, possibly out of free disk space in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 Волжско-камские записки | Telegram Webview: atalchulman/23 -
Не перестаёт меня впечатлять пропасть в общем качестве волгаистических работ, созданных, с одной стороны, в конце XIX-начале XX вв. и, с другой стороны, в середине XX в., когда область оправилась от потрясений предшествующих десятилетий и (как бы) возродилась. Ранние словари языков Волго-Камского региона почти всегда лучше поздних, причем независимо от традиции (финской, венгерской или русской). Или возьмём контактные исследования: сначала работ мало, но они почти всегда стоящие, а с середины века и далее сколько-то полезные исследования оказываются в критическом меньшинстве. То же и с дескриптивной лингвистикой: до сих пор я не встречал ничего лучше по грамматике чувашского языка, чем труды Ашмарина 1890-х — 1900-х гг. Если помнить о гуманитарном аспекте лингвистики, то они несравненны: человек не только досконально знал факты, но и хорошо понимал разнообразные контексты, которые необходимы для их адекватного описания (а умение обращаться с контекстом является, на мой взгляд, наиболее недооцениваемым навыком в гуманитарных дисциплинах).
Область исследований субстратной топонимики Чувашии, в которой я сейчас подвизаюсь, не является исключением. В 1889 году И.Н. Смирнов публикует фундаментальный труд "Черемисы: историко-этнографический очерк", в котором приводит 71 марийское название с территории Чувашского Поволжья. Этот список свидетельствует, что Смирнов замечательно владел как языковым материалом, так и методологией топонимических штудий: если опираться на современное состояние области, почти все названия из его перечня, действительно, должны быть признаны марийскими.
Затем более полувека по теме вообще ничего не публикуют, пока, наконец, в 1950-х гг. не вернулся интерес к этой проблеме. Поначалу он был обусловлен развернувшейся кампанией по признанию автохтонности чувашей (соответствующая научная сессия была проведена в Москве в 1950 г., и тогда же в "Советской этнографии" был издан сборник её материалов). Смирнова при этом как будто и не существовало, причем причины такого игнорирования для меня загадочны (он считался реакционером и шовинистом, но в нелингвистических статьях из сборника 1950 г. его работы пару раз цитируются, в т.ч. упомянутый очерк о черемисах).
Заново открывая область, В.Г. Егоров подходит к анализу субстратных топоформантов, например, вот так. Берется чрезвычайно частотный на территории Чувашии детерминант гидронимов -нар (-нер), квалифицируется как показатель ойконимов (!), сравнивается одновременно (!) с марийским ner 'нос; мыс' и eŋer 'речка' (последнее — верно), а затем все эти сущности сопоставляются с армянским (!) показателем множественного числа (!) -ner и возводятся к некоему скифскому (!) слову со значением 'стойбище, дом, селение' ("К вопросу о происхождении чуваш и их языка", 1953, с. 74).
Пусть и не марристский в строгом смысле, но по степени абсурдности это вполне себе марристский подход к этимологии. К слову, в том же 1953 г. Егоров опубликовал статью "Против извращений Н.Я. Марра в области изучения чувашского языка". А исследования марийско-чувашских связей в топонимике стали выглядеть сколько-то прилично только в 1970-х гг. благодаря М.Р. Федотову.
Не перестаёт меня впечатлять пропасть в общем качестве волгаистических работ, созданных, с одной стороны, в конце XIX-начале XX вв. и, с другой стороны, в середине XX в., когда область оправилась от потрясений предшествующих десятилетий и (как бы) возродилась. Ранние словари языков Волго-Камского региона почти всегда лучше поздних, причем независимо от традиции (финской, венгерской или русской). Или возьмём контактные исследования: сначала работ мало, но они почти всегда стоящие, а с середины века и далее сколько-то полезные исследования оказываются в критическом меньшинстве. То же и с дескриптивной лингвистикой: до сих пор я не встречал ничего лучше по грамматике чувашского языка, чем труды Ашмарина 1890-х — 1900-х гг. Если помнить о гуманитарном аспекте лингвистики, то они несравненны: человек не только досконально знал факты, но и хорошо понимал разнообразные контексты, которые необходимы для их адекватного описания (а умение обращаться с контекстом является, на мой взгляд, наиболее недооцениваемым навыком в гуманитарных дисциплинах).
Область исследований субстратной топонимики Чувашии, в которой я сейчас подвизаюсь, не является исключением. В 1889 году И.Н. Смирнов публикует фундаментальный труд "Черемисы: историко-этнографический очерк", в котором приводит 71 марийское название с территории Чувашского Поволжья. Этот список свидетельствует, что Смирнов замечательно владел как языковым материалом, так и методологией топонимических штудий: если опираться на современное состояние области, почти все названия из его перечня, действительно, должны быть признаны марийскими.
Затем более полувека по теме вообще ничего не публикуют, пока, наконец, в 1950-х гг. не вернулся интерес к этой проблеме. Поначалу он был обусловлен развернувшейся кампанией по признанию автохтонности чувашей (соответствующая научная сессия была проведена в Москве в 1950 г., и тогда же в "Советской этнографии" был издан сборник её материалов). Смирнова при этом как будто и не существовало, причем причины такого игнорирования для меня загадочны (он считался реакционером и шовинистом, но в нелингвистических статьях из сборника 1950 г. его работы пару раз цитируются, в т.ч. упомянутый очерк о черемисах).
Заново открывая область, В.Г. Егоров подходит к анализу субстратных топоформантов, например, вот так. Берется чрезвычайно частотный на территории Чувашии детерминант гидронимов -нар (-нер), квалифицируется как показатель ойконимов (!), сравнивается одновременно (!) с марийским ner 'нос; мыс' и eŋer 'речка' (последнее — верно), а затем все эти сущности сопоставляются с армянским (!) показателем множественного числа (!) -ner и возводятся к некоему скифскому (!) слову со значением 'стойбище, дом, селение' ("К вопросу о происхождении чуваш и их языка", 1953, с. 74).
Пусть и не марристский в строгом смысле, но по степени абсурдности это вполне себе марристский подход к этимологии. К слову, в том же 1953 г. Егоров опубликовал статью "Против извращений Н.Я. Марра в области изучения чувашского языка". А исследования марийско-чувашских связей в топонимике стали выглядеть сколько-то прилично только в 1970-х гг. благодаря М.Р. Федотову.
BY Волжско-камские записки
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Oleksandra Matviichuk, a Kyiv-based lawyer and head of the Center for Civil Liberties, called Durov’s position "very weak," and urged concrete improvements. In a message on his Telegram channel recently recounting the episode, Durov wrote: "I lost my company and my home, but would do it again – without hesitation." The fake Zelenskiy account reached 20,000 followers on Telegram before it was shut down, a remedial action that experts say is all too rare. Following this, Sebi, in an order passed in January 2022, established that the administrators of a Telegram channel having a large subscriber base enticed the subscribers to act upon recommendations that were circulated by those administrators on the channel, leading to significant price and volume impact in various scrips. The company maintains that it cannot act against individual or group chats, which are “private amongst their participants,” but it will respond to requests in relation to sticker sets, channels and bots which are publicly available. During the invasion of Ukraine, Pavel Durov has wrestled with this issue a lot more prominently than he has before. Channels like Donbass Insider and Bellum Acta, as reported by Foreign Policy, started pumping out pro-Russian propaganda as the invasion began. So much so that the Ukrainian National Security and Defense Council issued a statement labeling which accounts are Russian-backed. Ukrainian officials, in potential violation of the Geneva Convention, have shared imagery of dead and captured Russian soldiers on the platform.
from sg
