Риторика президента РФ Владимира Путина, во время пресс-конференции в Астане, по поводу нынешнего состояния «украинского вопроса» и использования ракетной системы «Орешник» как-то затмила тему российско-казахстанских отношений. Журналистов интересовала, по большей части, злободневность и ситуативность, а диалог между Москвой и Астаной воспринимался как перманентный процесс. В тоже время, Путин постарался акцентировать важность международной коммуникации с соседним государством через написание статьи для «Казахстанской правды» и свои официальные выступления во время визита в Астану.
Первый акцент: Владимир Владимирович видит Казахстан как равного партнера для России. Путин отдельно подчеркивает, что оба государства – «активные сторонники евразийской экономической интеграции». В тоже время, несмотря на равноправные отношения, большинство совместных проектов находятся на казахстанской территории. Это и расширение восточной ветки транспортного коридора «Север – Юг», и использование космодрома Байконур, и потенциальное строительство гидроэлектростанций в Кокшетау, Семее и Усть-Каменогорске и многие другие проекты.
Отдельной строкой говорится о возможном участии государственной корпорации «Росатом» в строительстве атомной электростанции в Казахстане. Тут Владимир Путин указывает, что «окончательное решение всегда за заказчиком». Чтобы никто не думал о даже гипотетическом намеке на возможное давление Москвы на Астану. Равноправные отношения как раз и подразумевают, что все решения исходят из внутренней целесообразности, а не принимаются в угоду внешним партнерам. То же самое касается вступления Казахстана в БРИКС: когда Астана сочтет нужным пойти на этот шаг, значит, время пришло. И это второй акцент.
Третий акцент отношений между Россией и Казахстаном – это наличие внешних бенефициаров. Об этом упоминается вскользь, но здесь скорее работает логика восточной дипломатии, когда находясь в гостях у одной стороны, не следует много выпячивать достоинства других участников международного процесса. В частности, речь идет, например, об Узбекистане, куда запущен транзит российского газа через Казахстан, Китае, который выступает главный потребителем продукции по совместным сельскохозяйственным проектам и ФРГ, в связи с нефтепереработкой на заводе «Шведт».
Четвертый акцент – это определенный режим благоприятствования для российской культуры, который предлагает президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Этот режим включает не только мероприятия в культурно-образовательной сфере, а еще и полноценную политику поддержки русского языка со стороны Астаны. Примеры – филиалы российских вузов в Казахстане, в частности, МГИМО в Астане и русскоязычные школы в некоторых казахстанских областях. Правда, Токаеву, в части школ, нужен от Путина симметричный ответ, чего он и добился.
Получается, в принципе, равноценный обмен. Когда Россия за свои вложения и ресурсы видит в Казахстане надежного, пусть и своенравного партнера. А Казахстан готов, время от времени, показывать, что ближе Москвы для Астаны почти никого нет. Ну, кроме Пекина и то, лишь в отдельных моментах.
Риторика президента РФ Владимира Путина, во время пресс-конференции в Астане, по поводу нынешнего состояния «украинского вопроса» и использования ракетной системы «Орешник» как-то затмила тему российско-казахстанских отношений. Журналистов интересовала, по большей части, злободневность и ситуативность, а диалог между Москвой и Астаной воспринимался как перманентный процесс. В тоже время, Путин постарался акцентировать важность международной коммуникации с соседним государством через написание статьи для «Казахстанской правды» и свои официальные выступления во время визита в Астану.
Первый акцент: Владимир Владимирович видит Казахстан как равного партнера для России. Путин отдельно подчеркивает, что оба государства – «активные сторонники евразийской экономической интеграции». В тоже время, несмотря на равноправные отношения, большинство совместных проектов находятся на казахстанской территории. Это и расширение восточной ветки транспортного коридора «Север – Юг», и использование космодрома Байконур, и потенциальное строительство гидроэлектростанций в Кокшетау, Семее и Усть-Каменогорске и многие другие проекты.
Отдельной строкой говорится о возможном участии государственной корпорации «Росатом» в строительстве атомной электростанции в Казахстане. Тут Владимир Путин указывает, что «окончательное решение всегда за заказчиком». Чтобы никто не думал о даже гипотетическом намеке на возможное давление Москвы на Астану. Равноправные отношения как раз и подразумевают, что все решения исходят из внутренней целесообразности, а не принимаются в угоду внешним партнерам. То же самое касается вступления Казахстана в БРИКС: когда Астана сочтет нужным пойти на этот шаг, значит, время пришло. И это второй акцент.
Третий акцент отношений между Россией и Казахстаном – это наличие внешних бенефициаров. Об этом упоминается вскользь, но здесь скорее работает логика восточной дипломатии, когда находясь в гостях у одной стороны, не следует много выпячивать достоинства других участников международного процесса. В частности, речь идет, например, об Узбекистане, куда запущен транзит российского газа через Казахстан, Китае, который выступает главный потребителем продукции по совместным сельскохозяйственным проектам и ФРГ, в связи с нефтепереработкой на заводе «Шведт».
Четвертый акцент – это определенный режим благоприятствования для российской культуры, который предлагает президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Этот режим включает не только мероприятия в культурно-образовательной сфере, а еще и полноценную политику поддержки русского языка со стороны Астаны. Примеры – филиалы российских вузов в Казахстане, в частности, МГИМО в Астане и русскоязычные школы в некоторых казахстанских областях. Правда, Токаеву, в части школ, нужен от Путина симметричный ответ, чего он и добился.
Получается, в принципе, равноценный обмен. Когда Россия за свои вложения и ресурсы видит в Казахстане надежного, пусть и своенравного партнера. А Казахстан готов, время от времени, показывать, что ближе Москвы для Астаны почти никого нет. Ну, кроме Пекина и то, лишь в отдельных моментах.
BY Сибиряк
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Two days after Russia invaded Ukraine, an account on the Telegram messaging platform posing as President Volodymyr Zelenskiy urged his armed forces to surrender. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. The perpetrators use various names to carry out the investment scams. They may also impersonate or clone licensed capital market intermediaries by using the names, logos, credentials, websites and other details of the legitimate entities to promote the illegal schemes. Telegram was founded in 2013 by two Russian brothers, Nikolai and Pavel Durov.
from us
