⭕️ «Единственный приговор, который может быть, это оправдательный!», — в прениях по делу педиатра Буяновой выступил адвокат Леонид Соловьёв
«Она обвиняется в том, что публично распространила заведомо ложную информацию. Ключевой, составообразующий момент — это распространение информации. Это всё должно подтверждаться доказательствами. И у нас, у юристов, есть формула доказательств. По настоящему делу в качестве доказательств вины имеются только показания матери ребёнка, ребёнка и следователя.
Каждое доказательство подвергается оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Достоверность — это правдивость показаний. Я полагаю, что показания Акиньшиной и ребёнка в принципе недостоверны. Как доказать, что она лжет? Надо привести обратные доказательства, но мы лишены этого. Аудиозаписи, как оказалось, нет.
Мы расспрашиваем у свидетеля последовательные показания — что женщина пришла туда-то, там стояли такие-то предметы. Если свидетель путается, то к нему есть вопросы. Акиньшина сама говорила, что допрос ее сына был через несколько дней после ее первого допроса, то есть 6 февраля, но поручение об этом было подписано только в марте. Акиньшина заявляет, что было несколько человек из Следственного комитета, но в протоколе больше никто не указан. Какие люди из Следственного комитета, если ребенка допрашивала ФСБ? В протоколе указан сплошной текст, никто не задаёт ребёнку вопросов», — выступил адвокат.
Соловьёв напомнил слова Акиньшиной о том, что «когда узнала, что Буянова из Львова, у неё все сложилось». Она сказала, что «люди с Западной Украины ненавидят русских».
«Моя подзащитная родилась в городе Львове, это пока не преступление. Стала врачом это уважаемая профессия. Она прожила нелёгкую жизнь. Единственный приговор, который может быть, это оправдательный! Ложь не должна поощряться, она должна наказываться!», — завершил выступление Соловьёв.
⭕️ «Единственный приговор, который может быть, это оправдательный!», — в прениях по делу педиатра Буяновой выступил адвокат Леонид Соловьёв
«Она обвиняется в том, что публично распространила заведомо ложную информацию. Ключевой, составообразующий момент — это распространение информации. Это всё должно подтверждаться доказательствами. И у нас, у юристов, есть формула доказательств. По настоящему делу в качестве доказательств вины имеются только показания матери ребёнка, ребёнка и следователя.
Каждое доказательство подвергается оценке с точки зрения относимости, допустимости и достоверности. Достоверность — это правдивость показаний. Я полагаю, что показания Акиньшиной и ребёнка в принципе недостоверны. Как доказать, что она лжет? Надо привести обратные доказательства, но мы лишены этого. Аудиозаписи, как оказалось, нет.
Мы расспрашиваем у свидетеля последовательные показания — что женщина пришла туда-то, там стояли такие-то предметы. Если свидетель путается, то к нему есть вопросы. Акиньшина сама говорила, что допрос ее сына был через несколько дней после ее первого допроса, то есть 6 февраля, но поручение об этом было подписано только в марте. Акиньшина заявляет, что было несколько человек из Следственного комитета, но в протоколе больше никто не указан. Какие люди из Следственного комитета, если ребенка допрашивала ФСБ? В протоколе указан сплошной текст, никто не задаёт ребёнку вопросов», — выступил адвокат.
Соловьёв напомнил слова Акиньшиной о том, что «когда узнала, что Буянова из Львова, у неё все сложилось». Она сказала, что «люди с Западной Украины ненавидят русских».
«Моя подзащитная родилась в городе Львове, это пока не преступление. Стала врачом это уважаемая профессия. Она прожила нелёгкую жизнь. Единственный приговор, который может быть, это оправдательный! Ложь не должна поощряться, она должна наказываться!», — завершил выступление Соловьёв.
DFR Lab sent the image through Microsoft Azure's Face Verification program and found that it was "highly unlikely" that the person in the second photo was the same as the first woman. The fact-checker Logically AI also found the claim to be false. The woman, Olena Kurilo, was also captured in a video after the airstrike and shown to have the injuries. Since its launch in 2013, Telegram has grown from a simple messaging app to a broadcast network. Its user base isn’t as vast as WhatsApp’s, and its broadcast platform is a fraction the size of Twitter, but it’s nonetheless showing its use. While Telegram has been embroiled in controversy for much of its life, it has become a vital source of communication during the invasion of Ukraine. But, if all of this is new to you, let us explain, dear friends, what on Earth a Telegram is meant to be, and why you should, or should not, need to care. What distinguishes the app from competitors is its use of what's known as channels: Public or private feeds of photos and videos that can be set up by one person or an organization. The channels have become popular with on-the-ground journalists, aid workers and Ukrainian President Volodymyr Zelenskyy, who broadcasts on a Telegram channel. The channels can be followed by an unlimited number of people. Unlike Facebook, Twitter and other popular social networks, there is no advertising on Telegram and the flow of information is not driven by an algorithm. He said that since his platform does not have the capacity to check all channels, it may restrict some in Russia and Ukraine "for the duration of the conflict," but then reversed course hours later after many users complained that Telegram was an important source of information. Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free
from us
