А вот например во время русско-японской войны противоречия между социалистами были минимальны и патриотизма среди них совершенно не наблюдалось.
Вообще, начало войны в феврале 1904 было встречено в российском обществе не сказать чтобы очень негативно. Монархисты и патриоты естественно впали в полный восторг по поводу предстоящей победы над “желтыми макаками”, ибо японских солдат не воспринимали всерьёз, полагая, что слабосильные японцы должны разбегаться при одном только виде огромных бородатых русских мужиков. И эти настроения поначалу даже нашли широкий отклик у некоторой части населения: расцвели благотворительные общества, собиравшие добровольную помощь для фронта, а многие граждане в порыве патриотизма жертвовали часть заработка ради поддержки русских солдат и матросов, сражающихся с агрессивной Японией.
Надо заметить, что официальная российская версия настаивала именно на оборонительном характере войны против японцев, действительно нанесших первый удар (японцы, кстати, тоже толковали о своей “упреждающей самозащите”), хотя общеизвестным было то, что Россия своей неумелой дипломатической политикой, провокациями и особой наглостью приближенных к императору лиц, имевших концессии в “японской сфере влияния” в Маньчжурии и Корее, сама всячески подталкивала Японию к агрессии.
Но не только монархисты поддержали войну. На первом ее этапе то же самое сделала и часть либералов. Хотя созданный в январе 1904 “Союз освобождения” раскритиковал “безумство внешней политики на Дальнем Востоке”, толкающей страну к кровопролитию, фракция входивших в “Союз” конституционалистов после начала войны выпустила воззвание “К русскому обществу”. В котором подчеркивалась необходимость защиты родины для того, чтобы изменить внутреннее положение в стране: т.е. деятельное участие всех лучших сил общества в обороне государства продемонстрирует императору, что именно народ, а не коррумпированный бюрократический аппарат, является реальной силой России. Тем самым волонтерство и патриотическая помощь будут содействовать обновлению империи, да-с.
Однако, по мере неудачного хода войны, эти либерально-конституционалистские фантазии потухли, потому что государь-император, даже после тяжелых поражений на фронте, совершенно игнорировал советы и призывы патриотов-волонтеров (не только либералов, но и монархистов) к реформированию прогнившей до основания системы. Патриотам не оставалось ничего другого как а) либо отказаться от несбыточных надежд на “улучшение” царизма; б) либо упорствовать в своём идиотизме, теснее сплотившись вокруг царя и его сподвижников ибо “поражение есть гибель России”, а народная поддержка поможет императору исправить свои ошибки.
В отличие от монархистов и либералов, все российские социалисты сразу же встали в оппозицию войне, объявив ее захватнической, несправедливой и ненужной самому народу.
Хотя позднейшая советская историография склонна была подсвечивать исключительно позицию большевистской фракции РСДРП, на самом деле отличий большевиков от Партии Социалистов-Революционеров по вопросу русско-японской вообще не было. Ибо и те и другие с одинаковой яростью разоблачали войну, спровоцированную трущимися вокруг трона негодяями, посредством которой царь не только стремился отбить “свою” долю колониального рынка Дальнего Востока, но и надеялся стравить нарастающее революционное брожение внутри РИ (“маленькая победоносная”).
И те и другие призывали к свержению царизма и установлению республики, которая исправит российскую внешнюю политику и поспособствует дальнейшему развитию “социальной” (у эсеров) или “социалистической” (у большевиков) революции; вероятно, эсеры в этих своих призывах были даже традиционно более радикальны, выпустив в декабре 1904 внутренний циркуляр ко всем местным комитетам с указанием к началу антимобилизационной агитации и провоцированию антигосударственных выступлений.
А вот например во время русско-японской войны противоречия между социалистами были минимальны и патриотизма среди них совершенно не наблюдалось.
Вообще, начало войны в феврале 1904 было встречено в российском обществе не сказать чтобы очень негативно. Монархисты и патриоты естественно впали в полный восторг по поводу предстоящей победы над “желтыми макаками”, ибо японских солдат не воспринимали всерьёз, полагая, что слабосильные японцы должны разбегаться при одном только виде огромных бородатых русских мужиков. И эти настроения поначалу даже нашли широкий отклик у некоторой части населения: расцвели благотворительные общества, собиравшие добровольную помощь для фронта, а многие граждане в порыве патриотизма жертвовали часть заработка ради поддержки русских солдат и матросов, сражающихся с агрессивной Японией.
Надо заметить, что официальная российская версия настаивала именно на оборонительном характере войны против японцев, действительно нанесших первый удар (японцы, кстати, тоже толковали о своей “упреждающей самозащите”), хотя общеизвестным было то, что Россия своей неумелой дипломатической политикой, провокациями и особой наглостью приближенных к императору лиц, имевших концессии в “японской сфере влияния” в Маньчжурии и Корее, сама всячески подталкивала Японию к агрессии.
Но не только монархисты поддержали войну. На первом ее этапе то же самое сделала и часть либералов. Хотя созданный в январе 1904 “Союз освобождения” раскритиковал “безумство внешней политики на Дальнем Востоке”, толкающей страну к кровопролитию, фракция входивших в “Союз” конституционалистов после начала войны выпустила воззвание “К русскому обществу”. В котором подчеркивалась необходимость защиты родины для того, чтобы изменить внутреннее положение в стране: т.е. деятельное участие всех лучших сил общества в обороне государства продемонстрирует императору, что именно народ, а не коррумпированный бюрократический аппарат, является реальной силой России. Тем самым волонтерство и патриотическая помощь будут содействовать обновлению империи, да-с.
Однако, по мере неудачного хода войны, эти либерально-конституционалистские фантазии потухли, потому что государь-император, даже после тяжелых поражений на фронте, совершенно игнорировал советы и призывы патриотов-волонтеров (не только либералов, но и монархистов) к реформированию прогнившей до основания системы. Патриотам не оставалось ничего другого как а) либо отказаться от несбыточных надежд на “улучшение” царизма; б) либо упорствовать в своём идиотизме, теснее сплотившись вокруг царя и его сподвижников ибо “поражение есть гибель России”, а народная поддержка поможет императору исправить свои ошибки.
В отличие от монархистов и либералов, все российские социалисты сразу же встали в оппозицию войне, объявив ее захватнической, несправедливой и ненужной самому народу.
Хотя позднейшая советская историография склонна была подсвечивать исключительно позицию большевистской фракции РСДРП, на самом деле отличий большевиков от Партии Социалистов-Революционеров по вопросу русско-японской вообще не было. Ибо и те и другие с одинаковой яростью разоблачали войну, спровоцированную трущимися вокруг трона негодяями, посредством которой царь не только стремился отбить “свою” долю колониального рынка Дальнего Востока, но и надеялся стравить нарастающее революционное брожение внутри РИ (“маленькая победоносная”).
И те и другие призывали к свержению царизма и установлению республики, которая исправит российскую внешнюю политику и поспособствует дальнейшему развитию “социальной” (у эсеров) или “социалистической” (у большевиков) революции; вероятно, эсеры в этих своих призывах были даже традиционно более радикальны, выпустив в декабре 1904 внутренний циркуляр ко всем местным комитетам с указанием к началу антимобилизационной агитации и провоцированию антигосударственных выступлений.
BY Сóрок сорóк
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
Apparently upbeat developments in Russia's discussions with Ukraine helped at least temporarily send investors back into risk assets. Russian President Vladimir Putin said during a meeting with his Belarusian counterpart Alexander Lukashenko that there were "certain positive developments" occurring in the talks with Ukraine, according to a transcript of their meeting. Putin added that discussions were happening "almost on a daily basis." The original Telegram channel has expanded into a web of accounts for different locations, including specific pages made for individual Russian cities. There's also an English-language website, which states it is owned by the people who run the Telegram channels. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors. "We as Ukrainians believe that the truth is on our side, whether it's truth that you're proclaiming about the war and everything else, why would you want to hide it?," he said.
from us
