Есть среди современных левых некоторая идеализация испанской Гражданской войны, навеянная советским и анархистским агитпропом, подсвечивающим исключительно “позитивные” стороны этого конфликта.
Тем не менее, испанская “гражданка” являлась войной индустриальной эпохи с участием современных профессиональных армий, со всеми её специфическими особенностями. В том числе, и с беспощадными и ужасающими “мясными штурмами”. Исполнителями которых чаще всего являлись добровольцы-интернационалисты, которых республиканское командование воспринимало как дешевый “расходный материал”, используя их в качестве “ударной силы” в своих часто не очень хорошо продуманных наступлениях. Именно с этим отношением, - а не с особым героизмом иностранных добровольцев, - связано то, что интернационалисты гибли в 3 раза чаще, чем собственно сами испанцы.
“Чемпионами” по участию в таких “мясных штурмах” в ходе Гражданской войны в Испании стали американцы. Умудрившиеся всего лишь за год потерять убитыми, ранеными и пленными почти что две трети личного состава.
Есть среди современных левых некоторая идеализация испанской Гражданской войны, навеянная советским и анархистским агитпропом, подсвечивающим исключительно “позитивные” стороны этого конфликта.
Тем не менее, испанская “гражданка” являлась войной индустриальной эпохи с участием современных профессиональных армий, со всеми её специфическими особенностями. В том числе, и с беспощадными и ужасающими “мясными штурмами”. Исполнителями которых чаще всего являлись добровольцы-интернационалисты, которых республиканское командование воспринимало как дешевый “расходный материал”, используя их в качестве “ударной силы” в своих часто не очень хорошо продуманных наступлениях. Именно с этим отношением, - а не с особым героизмом иностранных добровольцев, - связано то, что интернационалисты гибли в 3 раза чаще, чем собственно сами испанцы.
“Чемпионами” по участию в таких “мясных штурмах” в ходе Гражданской войны в Испании стали американцы. Умудрившиеся всего лишь за год потерять убитыми, ранеными и пленными почти что две трети личного состава.
Founder Pavel Durov says tech is meant to set you free Given the pro-privacy stance of the platform, it’s taken as a given that it’ll be used for a number of reasons, not all of them good. And Telegram has been attached to a fair few scandals related to terrorism, sexual exploitation and crime. Back in 2015, Vox described Telegram as “ISIS’ app of choice,” saying that the platform’s real use is the ability to use channels to distribute material to large groups at once. Telegram has acted to remove public channels affiliated with terrorism, but Pavel Durov reiterated that he had no business snooping on private conversations. Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." As the war in Ukraine rages, the messaging app Telegram has emerged as the go-to place for unfiltered live war updates for both Ukrainian refugees and increasingly isolated Russians alike. After fleeing Russia, the brothers founded Telegram as a way to communicate outside the Kremlin's orbit. They now run it from Dubai, and Pavel Durov says it has more than 500 million monthly active users.
from us
