Начнем с того, что Эггерс, очевидно, снимал свою любимую историю, по которой он ставил когда-то спектакль и неоднократно признавался что мечтал экранизировать ее долгие годы, поэтому ждать от Носферату какого-то слишком явного нарративного кульбита было бы как минимум наивно. Тем интереснее, что из двух существующих к 2025 году канонизированных изводов Дракулы он выбрал в фавориты именно пиратский вариант, но сняв его во многом закрыл и вековые гештальты поклонников Стокера. Тянущаяся на протяжении всего 20-го века романтическая канва дракулианы была возведена в абсолют, деконструирована, перепридумана и тут же завешена Копполой. Точка. Любые дальнейшие изыскания в этой области неизбежно приведут нас если не к Сумеркам, то уж точно к новому фанфику по Энн Райс. Готический вампиризм Копполы - это гипертрофированная театральность, танец цвета, теней, тканей и пульсирующего, будто грудь укушенной графом Люси, символизма. Полотно настолько насыщенное, что в своей изначальной идее замкнутого на себя костюмированного повествования, почти артхаусное. Киноязык Эггерса же - это интеллигентный, едва ли не документальный в своей дотошности, оккультный реализм, насквозь прошитый культурологическими отсылками до состояния неотличения сна от яви. И вот Эггерс берется за Носферату, фанфик намеренно построенный не столько вокруг романтического, сколько вокруг жертвенности и животной первобытной природы страха, отображенной у Мурнау в полчищах несущих смерть крыс, приходящих в Германию с графом Орлоком. Но по Эггерсу главный ужас - это не чума, не крысы, а именно сам Граф. Именно Граф - это чуждый западной утонченности царь варваров, древний восточный демон, служащий персонификации зла, первобытности насилия и власти, не признающих условности цивизиации, такие наивные и хрупкие перед питающейся ими животной силой. Возможно поэтому режиссер предпочел дихотомический образ Орлока/демона Носферату, целостному персонажу Дракулы, ведь на самом деле он не является верховным антагонистом, а служит лишь проводником вечного Зла, исполнителем проклятия. В первые минуты Эггерс кокетливо рисует из немецких бюрократов истинных кровопийц, чья ушлость нагнетается музыкой, навязанной сомнительной сделкой в обмен на карьерный рост и стеной дождя, следующей за согласием. Но тут же сам разбивает это лукавое преувеличение: Носферату столь же прилежно исполняет бюрократические догмы, выполняет правила и подписывает бумажки, словно подчеркивая их наивность, лишь позволяющую ему упростить исполнение своего плана. Бюрократы - это дураки, впускающие в мир вечное зло, просто из желания выгадать лучшую сделку. Он бросает Томасу Хуттеру мешок золота, своеобразно издевательски покупая его жену, несмотря на то, что знает что тот уже не в силах ни возразить ни противостоять могущественному демону, которого увидел. Подпись под нелепым контрактом о покупке земли Орлок почти насмешливо подытоживает: "Теперь я ваш сосед"... Фильм нашпигован отсылками к предшественникам, от Мурнау до Херцога и то же время Эггерс воплотил на экране множество игнорируемых ранее, в угоду попкультурному образу вампира, черт канона и просто неотрефлексированных деталей легенды Дракулы. Орлок - возможно впервые настолько мрачный, непознаваемый просвященным западным умом, проклятый усатый царь Валахии, насильник, отрицающий любовь в пользу потребительского овладения предметом желания. Вампир, чей укус похож не на эротическую ласку, а на питание ненасытного, сотканного из мускул и проклятий паразита. Харкер/Хуттер наконец обрел некоторую субъектность, в кои то веки он не катается по Трансильвании в карете и безвольно чиллит в замке, ублажаемый женами Дракулы, а в одиночестве скачет в лапы зла, заведомо более могущественного, чем он. Лили-Роуз Депп просто настолько хороша в своем одержимом страдании и жертве, что аутперформит даже Изабель Аджани и задает новую планку для архетипа Эллен/Мины Если Коппола окончательно закрыл романтическую арку предания о Дракуле, то Эггерс сделал это для темы насилия и власти. Возможно и не самая изобретательная интерпретация, но безусловно не менее нужная
Начнем с того, что Эггерс, очевидно, снимал свою любимую историю, по которой он ставил когда-то спектакль и неоднократно признавался что мечтал экранизировать ее долгие годы, поэтому ждать от Носферату какого-то слишком явного нарративного кульбита было бы как минимум наивно. Тем интереснее, что из двух существующих к 2025 году канонизированных изводов Дракулы он выбрал в фавориты именно пиратский вариант, но сняв его во многом закрыл и вековые гештальты поклонников Стокера. Тянущаяся на протяжении всего 20-го века романтическая канва дракулианы была возведена в абсолют, деконструирована, перепридумана и тут же завешена Копполой. Точка. Любые дальнейшие изыскания в этой области неизбежно приведут нас если не к Сумеркам, то уж точно к новому фанфику по Энн Райс. Готический вампиризм Копполы - это гипертрофированная театральность, танец цвета, теней, тканей и пульсирующего, будто грудь укушенной графом Люси, символизма. Полотно настолько насыщенное, что в своей изначальной идее замкнутого на себя костюмированного повествования, почти артхаусное. Киноязык Эггерса же - это интеллигентный, едва ли не документальный в своей дотошности, оккультный реализм, насквозь прошитый культурологическими отсылками до состояния неотличения сна от яви. И вот Эггерс берется за Носферату, фанфик намеренно построенный не столько вокруг романтического, сколько вокруг жертвенности и животной первобытной природы страха, отображенной у Мурнау в полчищах несущих смерть крыс, приходящих в Германию с графом Орлоком. Но по Эггерсу главный ужас - это не чума, не крысы, а именно сам Граф. Именно Граф - это чуждый западной утонченности царь варваров, древний восточный демон, служащий персонификации зла, первобытности насилия и власти, не признающих условности цивизиации, такие наивные и хрупкие перед питающейся ими животной силой. Возможно поэтому режиссер предпочел дихотомический образ Орлока/демона Носферату, целостному персонажу Дракулы, ведь на самом деле он не является верховным антагонистом, а служит лишь проводником вечного Зла, исполнителем проклятия. В первые минуты Эггерс кокетливо рисует из немецких бюрократов истинных кровопийц, чья ушлость нагнетается музыкой, навязанной сомнительной сделкой в обмен на карьерный рост и стеной дождя, следующей за согласием. Но тут же сам разбивает это лукавое преувеличение: Носферату столь же прилежно исполняет бюрократические догмы, выполняет правила и подписывает бумажки, словно подчеркивая их наивность, лишь позволяющую ему упростить исполнение своего плана. Бюрократы - это дураки, впускающие в мир вечное зло, просто из желания выгадать лучшую сделку. Он бросает Томасу Хуттеру мешок золота, своеобразно издевательски покупая его жену, несмотря на то, что знает что тот уже не в силах ни возразить ни противостоять могущественному демону, которого увидел. Подпись под нелепым контрактом о покупке земли Орлок почти насмешливо подытоживает: "Теперь я ваш сосед"... Фильм нашпигован отсылками к предшественникам, от Мурнау до Херцога и то же время Эггерс воплотил на экране множество игнорируемых ранее, в угоду попкультурному образу вампира, черт канона и просто неотрефлексированных деталей легенды Дракулы. Орлок - возможно впервые настолько мрачный, непознаваемый просвященным западным умом, проклятый усатый царь Валахии, насильник, отрицающий любовь в пользу потребительского овладения предметом желания. Вампир, чей укус похож не на эротическую ласку, а на питание ненасытного, сотканного из мускул и проклятий паразита. Харкер/Хуттер наконец обрел некоторую субъектность, в кои то веки он не катается по Трансильвании в карете и безвольно чиллит в замке, ублажаемый женами Дракулы, а в одиночестве скачет в лапы зла, заведомо более могущественного, чем он. Лили-Роуз Депп просто настолько хороша в своем одержимом страдании и жертве, что аутперформит даже Изабель Аджани и задает новую планку для архетипа Эллен/Мины Если Коппола окончательно закрыл романтическую арку предания о Дракуле, то Эггерс сделал это для темы насилия и власти. Возможно и не самая изобретательная интерпретация, но безусловно не менее нужная
BY Тексты мöрбит нам ангел
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
The picture was mixed overseas. Hong Kong’s Hang Seng Index fell 1.6%, under pressure from U.S. regulatory scrutiny on New York-listed Chinese companies. Stocks were more buoyant in Europe, where Frankfurt’s DAX surged 1.4%. The channel appears to be part of the broader information war that has developed following Russia's invasion of Ukraine. The Kremlin has paid Russian TikTok influencers to push propaganda, according to a Vice News investigation, while ProPublica found that fake Russian fact check videos had been viewed over a million times on Telegram. "He has to start being more proactive and to find a real solution to this situation, not stay in standby without interfering. It's a very irresponsible position from the owner of Telegram," she said. "There are a lot of things that Telegram could have been doing this whole time. And they know exactly what they are and they've chosen not to do them. That's why I don't trust them," she said. But Kliuchnikov, the Ukranian now in France, said he will use Signal or WhatsApp for sensitive conversations, but questions around privacy on Telegram do not give him pause when it comes to sharing information about the war.
from us
