Индекс ликвидности US Treasures, рассчитываемый Bloomberg улетает в небо: ликвидность резко падает. Ликвидность – это возможность быстро и с минимальными издержками купить или продать актив. Для расчета индекса Bloomberg использует спреды между ценами спроса и предложения, глубину торгового стакана и влияние на цену сделок по последним проданным на аукционах двух-, пяти- и 10-летним облигациям. Сейчас ликвидность упала до минимумов с 2011 года, когда печатный станок в США еще (по нынешним меркам) толком и не работал. Продать UST стало сложно. Однако после понижения прогноза рейтинга от Moody's (это было последнее оптимистичное агентство относительно будущего экономики США), желающих прикупить облигации Минфина США на вторичном рынке станет еще меньше. А значит ликвидность упадет еще. Для основных держателей облигаций – американских банков – это очень плохая новость. В случае повторения набега вкладчиков (как в марте 2023 года), привлечь кэш с рынка продав UST будет заметно сложнее.
Индекс ликвидности US Treasures, рассчитываемый Bloomberg улетает в небо: ликвидность резко падает. Ликвидность – это возможность быстро и с минимальными издержками купить или продать актив. Для расчета индекса Bloomberg использует спреды между ценами спроса и предложения, глубину торгового стакана и влияние на цену сделок по последним проданным на аукционах двух-, пяти- и 10-летним облигациям. Сейчас ликвидность упала до минимумов с 2011 года, когда печатный станок в США еще (по нынешним меркам) толком и не работал. Продать UST стало сложно. Однако после понижения прогноза рейтинга от Moody's (это было последнее оптимистичное агентство относительно будущего экономики США), желающих прикупить облигации Минфина США на вторичном рынке станет еще меньше. А значит ликвидность упадет еще. Для основных держателей облигаций – американских банков – это очень плохая новость. В случае повторения набега вкладчиков (как в марте 2023 года), привлечь кэш с рынка продав UST будет заметно сложнее.
Emerson Brooking, a disinformation expert at the Atlantic Council's Digital Forensic Research Lab, said: "Back in the Wild West period of content moderation, like 2014 or 2015, maybe they could have gotten away with it, but it stands in marked contrast with how other companies run themselves today." Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. The War on Fakes channel has repeatedly attempted to push conspiracies that footage from Ukraine is somehow being falsified. One post on the channel from February 24 claimed without evidence that a widely viewed photo of a Ukrainian woman injured in an airstrike in the city of Chuhuiv was doctored and that the woman was seen in a different photo days later without injuries. The post, which has over 600,000 views, also baselessly claimed that the woman's blood was actually makeup or grape juice. "The argument from Telegram is, 'You should trust us because we tell you that we're trustworthy,'" Maréchal said. "It's really in the eye of the beholder whether that's something you want to buy into." "For Telegram, accountability has always been a problem, which is why it was so popular even before the full-scale war with far-right extremists and terrorists from all over the world," she told AFP from her safe house outside the Ukrainian capital.
from us
