Благодарю свою любимую супругу Марию за все эти счастливые годы! Благодарю тебя за печаль и за радость! Благодарю за терпение, понимание и любовь! За нашу дочь Машу особенно тебя благодарю!
Слава Богу за всё!

Ровно 7 лет назад у нас произошло очень радостное событие, которое мы отмечаем каждый год.
В этот день семь лет назад я впервые стал женатым мужчиной!

Для тех кто понимает. Не в Стамбуле, а в Константинополе.

Если бы каждый человек, который обращается за помощью знал, как мне тяжело каждый раз выступать от его лица и обращаться за помощью к вам... Причем, совершенно неважно, кто это и сколько необходимо собрать, и на что. Я радуюсь, когда наступает затишье, поскольку это означает, что ситуация меняется и человек начал справляться сам. С другой стороны, а зачем тогда мы, если не для того, чтобы помочь тому, кому нужна помощь.
Многодетная Елена, она же Эсмеральда, прямо как у Виктора Гюго, крест, который становится то легче, то тяжелее. В этом месяце, несмотря на больную ногу, ей удалось заработать на необходимое, нужны 5.000 рублей для частичной оплаты дома. Остальное оплатила сама. Как обычно, собранные средства перевожу хозяйке дома напрямую.

Итак, сбор для частичной оплаты аренды дома для многодетной Елены: 5.000 рублей

Карта: Сбербанк МИР

2202203221485826

Мария Игоревна М.

Спаси Господь всех, кто помогает тем, кто просит о помощи.

Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя, грешную.

Мой мальчик... Тебе сегодня 22. Мне было столько же, когда Господь посетил меня и даровал сына. Феодор. Дар Божий.
Кто бы мы были без тебя? Кто была бы я без тебя? Смогла бы ощутить смысл, который открылся с твоим появлением? Смогла бы познать истинную любовь?

Многая и благая лета рабу Божиему Феодору! Сыну, внуку, правнуку, племяннику, брату, кузену, наполнившему нашу жизнь радостью и светом!

Господи, благодарю Тебя за сына!

19/5/2025

Казанский храм. Свято-Введенский ставропигиальный мужской монастырь Оптина пустынь. Калужская область. Россия

...Бывает, что утpом пpоснешься тоже без особенных чувств или мыслей. Тогда пpиди в сознание того, что ты всю ночь был в полной беззащитности, не осознавал ни себя, ни окpужения; был, словно Лазаpь во гpобе; и пpишло утpо, и ты, как из смеpти, вошел в новый день, котоpого никогда от сотвоpения миpа не было. И этот день лежит пеpед тобой, как снежная pавнина; ты будешь пpокладывать чеpез эту pавнину путь; следы твоих ног будут ложиться на эту pавнину, – как бы ее не осквеpнить! как бы не пpоложить такой путь, котоpый в погибель!.. И можно сказать (я, конечно, не имею в виду, чтобы такими же словами каждое утpо): Господи, благослови этот день, котоpый Ты создал! И благослови меня войти в этот день и пpойти чеpез этот день согласно Твоей воле!

Митрополит Антоний Сурожский

https://www.group-telegram.com/akalitin/1496

Когда меня снова будут спрашивать про то, как будет учиться Маша, я ничего не скажу. Может, если к человеку небезразлична, дам ссылку на книгу Паулу Фрейре "Педагогика угнетённых". Там хорошо про банковскую систему образования, зря что ли переводила? Вкратце: кто вашего ребенка обучает, тот им и владеет. И получает с процентами.

Богу - Богово, а кесарю - кесарево. Я выбираю Отца Небесного и Его ценности. Непреходящие и Истинные.

Тщательный анализ учительско-ученических взаимоотношений внутри и вне школы выявляет их качественно нарративный характер. Эти взаимоотношения включают в себя повествующего Субъекта (учителя) и терпеливых, внимающих объектов (учеников).
Содержание такого общения, будь то моральные ценности или эмпирические данные о
реальности, в процессе повествования нередко становится безжизненным и окаменевшим.

Образование страдает недугом повествования.

Учитель говорит о реальности так, словно она неподвижна, статична, систематизированна и
предсказуема. Или же он рассуждает на тему, абсолютно чуждую экзистенциальному опыту учеников. Его задача – «наполнить» учеников содержанием своего повествования – содержанием, не имеющим отношения к реальности, оторванным от условий, которые его
породили и которые могут придавать ему смысл. Слова теряют конкретность и становятся бессмысленным, отчужденным и отчуждающим пустословием.
Таким образом, отличительная черта такого нарративного обучения – это благозвучность
слов, а не их преобразовательная сила. «Четыре умножить на четыре равно шестнадцать;
столица штата Пара – город Белен». Ученик конспектирует, запоминает и повторяет эти
слова, не осознавая, что же на самом деле означает «четыре умножить на четыре», и не
воспринимая истинного смысла слова «столица» во фразе «столица штата Пара – город Белен», то есть не понимая, какую роль играет Белен в жизни штата Пара, а Пара – в жизни Бразилии.

Повествование (в котором учитель выполняет роль повествующего) заставляет учеников механически запоминать его содержание. Хуже того: оно превращает их в «контейнеры», в «тару», которую должен «наполнить» учитель. Чем больше информации он «заливает» в эту тару, тем лучше он преподает. Чем безропотнее ученик позволяет себя наполнять, тем лучше он учится.
Таким образом, процесс обучения становится процессом внесения вклада в банк, в котором
ученик – это счет, а учитель – вкладчик. Вместо общения с учащимся преподаватель
ограничивается формальными уведомлениями и продолжает делать вклады, которые
ученики терпеливо принимают, запоминают и повторяют. Такова «банковская» концепция
обучения, в которой дозволенные ученикам действия ограничиваются получением,
систематизацией и хранением взносов. Правда, кроме этого у них есть возможность стать
коллекционерами или каталогизаторами той информации, которую они сохраняют. Но в конечном счете, пройдя через эту (в лучшем случае) бессмысленную систему, сами люди превращаются в архивные записи из-за недостатка творчества, преобразований и знаний.
Ведь без исследования, без праксиса индивид не сможет быть полноценным человеком.
Знание рождается только путем новых и новых открытий, путем беспрестанных, нетерпеливых, безостановочных поисков, которые люди ведут в этом мире, взаимодействуя с ним и друг с другом.

В «банковской» концепции обучения те, кто считает себя обладателями знаний, преподносят их тем, кто, по их мнению, не знает ничего, словно некий дар. Проецирование на других представления об абсолютном невежестве (отличительная черта идеологии угнетения) отвергает суть обучения и получения знаний как процессов исследования. Преподаватель преподносит себя ученикам как необходимую противоположность их самих. Навешивая на них ярлык абсолютного невежества, он оправдывает собственное существование. Ученики,
отчужденные, как рабы в диалектике Гегеля, принимают свое невежество как оправдание
существования учителя, но в отличие от гегелевского раба они никогда не осознают, что
обучают своего преподавателя.

И в то же время raison d’être, то есть смысл существования освободительного образования,
заключается в его стремлении к примирению. Обучение должно начинаться с разрешения
противоречия между учителем и учеником, с примирения полюсов этого противоречия, так,

чтобы и учитель, и ученик одновременно были и тем и другим.

Решения этого противоречия нет и не может быть в рамках «банковской» концепции
обучения. Напротив, такое обучение поддерживает и даже стимулирует это противоречие
через следующие позиции и практики, которые отражают общество угнетения в целом:

а) учитель обучает, учеников обучают;
б) учитель знает все, ученики не знают ничего;
в) учитель думает, об учениках думают;
г) учитель говорит, ученики слушают – безропотно;
д) учитель дисциплинирует, ученики соблюдают дисциплину;
е) учитель выбирает и навязывает свой выбор, ученики подчиняются;
ж) учитель действует, а у учеников создается иллюзия действий через действия учителя;
з) учитель подбирает содержание программы, ученики (без предварительных объяснений)
подстраиваются под нее;
и) учитель подменяет авторитет знаний собственным профессиональным авторитетом,
который он противопоставляет свободе своих учеников;
к) учитель – Субъект образовательного процесса, ученики же – лишь объекты.

Неудивительно, что в рамках «банковской» концепции человек рассматривается как податливое, управляемое существо. Чем больше ученики работают над хранением вложенных в них депозитов, тем меньше они развивают критическое мышление, которое
могло бы стать результатом их взаимодействия с миром в качестве его преобразователей.
Чем покорнее они принимают навязанную им пассивную роль, тем больше они склонны просто приспосабливаться к уже существующему миру и к вложенному в них, словно в банк,
раздробленному видению реальности.

Способность «банковского» обучения минимизировать или аннулировать творческую силу
учеников и стимулировать их легковерность обслуживает интересы угнетателей, которые не
хотят ни чтобы ученики увидели мир таким, какой он есть, ни чтобы они его изменили.
Угнетатели используют свое «человеколюбие» для того, чтобы поддерживать выгодную для
них ситуацию. Поэтому они – почти инстинктивно – отрицательно реагируют на любые эксперименты в образовании, которые направлены на развитие критических способностей и
которые, не ограничиваясь узким видением реальности, выявляют взаимосвязи между разными явлениями и разными вопросами.

На самом деле интересы угнетателей заключаются в том, чтобы «изменить сознание угнетенных, а не ситуацию, которая их угнетает» , поскольку чем эффективнее угнетенных заставляют приспосабливаться к существующей ситуации, тем легче ими управлять. Чтобы достичь этой цели, угнетатели используют «банковскую» концепцию обучения вместе с социальным аппаратом патернализма, внутри которого угнетенные носят эвфемистическое звание «иждивенцев». К ним относятся как к особым случаям, как к
маргиналам, отклоняющимся от общего представления о «хорошем, организованном и
справедливом» обществе. Угнетенные рассматриваются как патология здорового общества,
которое, следовательно, должно приспособить этот «несостоятельный и ленивый» народ к своим принципам, изменив их мировосприятие. Этих маргиналов необходимо
«интегрировать», «встроить» в здоровое общество, от которого они «отказались».

Правда, однако, заключается в том, что угнетенные – это вовсе не «маргиналы», не те, кто
живет «вне» общества. Они всегда были «внутри» – внутри той структуры, которая сделала
их «людьми для других». Правильным решением было бы не «интегрировать» их в структуру угнетения, а трансформировать эту структуру таким образом, чтобы они стали «людьми для себя». Такая трансформация, конечно, противоречит целям угнетателей, и именно поэтому они используют «банковскую» концепцию обучения, чтобы избежать угрозы, которая может исходить от консайентизации учеников.

Например, «банковский» подход к обучению взрослых никогда не требует от учеников критического восприятия реальности. Взамен этого на уроках будут подниматься такие

жизненно важные вопросы, как то, дал ли Роджер зеленую траву козлику, и будет подчеркиваться, что крайне важно выучить, что Роджер, напротив, дал зеленую траву кролику. «Гуманизм» «банковского» подхода скрывает под собой намерение превратить
ученика в автомат, что напрямую отрицает его онтологическое призвание стать полноценным человеком.
Те, кто использует «банковский» подход, осознанно или по незнанию (ведь есть несметное
количество благонамеренных «банковских клерков»-учителей, которые не осознают, что
служат лишь делу дегуманизации), не замечают, что их вклады сами по себе противоречат
реальности. Но рано или поздно эти противоречия могут заставить изначально пассивных
учеников действовать против подобной дрессировки и попыток приручить их реальность.
Через свой экзистенциальный опыт они могут осознать, что их текущий образ жизни несовместим с их потребностью стать полноценными людьми. Постоянно взаимодействуя с
реальностью, они могут понять, что в действительности реальность – это процесс, который постоянно изменяется. Если человек – искатель, чья онтологическая потребность
заключается в гуманизации, рано или поздно он может осознать противоречие, которое
навязывает ему «банковское» образование, и присоединиться к борьбе за свое освобождение.

И так далее...

Паулу Фрейре "Педагогика угнетённых".
Перевод М.И. Мальцевой

Недавно наткнулась на видео, где барышня сначала показывает себя на утренней пробежке, потом рассказывает, как она любит пить кофе в 6 утра в пустом турецком городе, а потом какая она молодец и спасла хозяина кофейни во время эпилептического приступа. Тот подсел к ней за столик, стали разговаривать, и товарищ начал заваливаться набок. В видео барышня выставляла себя спасителем мира. Но вот такая штука. Как эпилептик могу сказать, что скорее всего именно общение с ней и стало причиной приступа. Но ей даже в голову не пришло так посмотреть на ситуацию.
Как часто именно мы и есть причина чьей-то скорби, как минимум испорченного настроения? Как часто вежливость, тактичность, воспитание, любовь другого человека, проявленные к нам, читаются нами, как зелёный свет и одобрение наших поступков. Нам даётся порой последний шанс, а мы уверены, что можем продолжать вести себя по-скотски. Я не способен на самоанализ, я занимаюсь самооправданием, я смотрю на другого тогда, когда должен смотреть лишь на свои поступки, на свои слова, на свои мысли, на свои помыслы, на движения своей души, своего сердца, своего тела, потому, что я человек как максимум сердечный, а так телесный и не помышляю о том, как обрести иную плоть. Я ловлю слова других, анализирую других, почему, зачем, куда, откуда, с кем, размышляю о том, что кто подумал, сказал, сделал, не сделал, почувствовал, не понимая, что ничего из этого я не могу знать, не могу понять, не могу даже на километр приблизиться к истине. Эти ложные мысли опутывают меня сетями, мне становится плохо, одиноко, но заблудившись, я так и не смогу понять, что причиной моей скорби являюсь я сам. Не смогу понять, потому, что не ищу Истины, не ищу Бога, не ищу Любви. Я хочу и люблю себя, не зная себя, не наблюдая за собой, не работая над собой, мне некогда, мое сердце и мой разум полны ложными образами других и такими же ложными образами себя. Я представляю опасность для других и себя, но нахожусь в заблуждении, что все в порядке. Я умираю, а уверен, что живу. Бог - чтобы попросить, Церковь - чтобы осудить, люди - чтобы попросить, а затем осудить, можно в обратном порядке, вместе и без хлеба. Я - причина слез, скорбей и ссор. Но мне важны причины своих слез, скорбей и ссор, и я нахожу их в других. Я не умею любить, но в своём одиночестве виню других. Я не знаю, почему люди со мной ведут себя так, как мне не нравится, и нахожу причину в них. Я спрашиваю в обиде: почему меня никто не любит, но никогда не спрошу, а люблю ли кого я. Я спрошу: почему мне никто не помогает, но никогда не спрошу, кому могу помочь? Мне больно от каждого слова, от каждого движения, меня обижает все на свете, потому, что я не вижу, как мое Я раздулось до того, что заслонило весь свет и собой касается других. Мне больно от того, что это я делаю больно другим, но у меня нет органа, которым я мог бы это почувствовать. Он затек жиром гордыни. Он стал мне не нужен. Я человек со свободной волей, не знаю ничего ни о свободе, ни о воле, ни о человеке. Ни о себе. Ни о других.

Я стою в углу, лицом к стене, спиной к Тебе. А потом я умру. Навсегда. Исчезнет угол, исчезнет стена, исчезну я, исчезнешь Ты. Но я о том не узнаю, потому, что не познал Тебя, не искал Тебя, не любил Тебя, пока думал, что жил. Без Тебя я просто умирал, умирал, пока не умер насовсем. Потому, что пока жил, был только Я.

Господи Иисусе Христе Сыне Божий помилуй мя, грешную.

– Что ты делаешь, когда ты остаешься одна?
– Молюсь.
– Правда? Прямо вот становишься на колени и начинаешь что-то говорить?
– Я слушаю.

"Настоящий детектив". 4 сезон

Преподобный старец наш Иосиф Оптинский, моли Бога о нас!

Зашла сегодня в лавку после причастия в родном Владимирском храме поздравить Сильвестра и открыла книгу с изречениями старца Иосифа.

Передаю слова старца и вам.

22 мая - день памяти преподобного Иосифа Оптинского.

+++++++++++

Жила-была некая женщина, и Господь подарил ей знакомство с одним удивительным человеком. Эта женщина была православной христианкой. А человек - из католической семьи, увлечённый индуизмом, буддизмом и шаманизмом впридачу. Художник, который мечтал сделать из маленькой усадьбы своего почившего деда пространство для искусства. А пока, путешествовавший по всему миру, он то строил подмостки для выступления мировых звёзд в Европе, то преподавал серф на островах в океане, то работал инструктором по горным лыжам в горах. С той женщиной их скорее объединяло место, которое тогда было их домом - маленький город на берегу огромного океана. Там принято просто дружить, просто пить кофе по утрам, или встречаться, чтобы просто поболтать на закате. Шло время, встречи были то реже, то чаще, бывало, что они не виделись годами. Писали друг другу тоже редко. У этой женщины было много детей, хорошие и верные друзья, отличная семья, и Семья в виде Церкви. Каждый день ей, в виду деятельности, профессии и человеческих качеств, приходилось общаться с большим количеством людей. Но за всю её жизнь был только один человек, который каждую встречу, каждый разговор, каждую переписку начинал со слов, которые она никогда не слышала от других. Эти слова, следовавшие после "Привет", всегда были искренними. Он всегда давал ей время на ответ. Он всегда давал ей время на то, чтобы обдумать ответ. Он давал ей время для того, чтобы развернуть эти "да" или "нет". Никогда не перебивал. Никогда не говорил о себе. Никогда не комментировал её ответ. Никогда не давал совета. Не оценивал. Если мог - держал за руку и смотрел в глаза. Ему никогда не было все равно на то, что она ответит. И эта сердечность оставалась, чувствовалась на расстоянии. Он не называл себя другом, он не называл себя братом, наставником, любимым. Эти слова, это неравнодушие, эта любовь была результатом его серьёзной духовной работы. Непрестанной. Всего несколько слов.

Скажи, дорогая, ты - счастлива?

+++++++++++++++++

https://www.group-telegram.com/oversized_shirts/10999

Не удивлюсь, если отроковица была с иконой убиенных в Екатеринбурге Царственных страстотерпцев. Но точно не удивлена, что такое позорище случилось именно в этом городе.