Notice: file_put_contents(): Write of 14388 bytes failed with errno=28 No space left on device in /var/www/group-telegram/post.php on line 50 RRB | Telegram Webview: RRBinLaw/183 -
На первый взгляд, нет никакой проблемы в том, что обязывать лиц, подписавших бумаги, соблюдать договор даже и в том случае, если они этот договор не читали. «Не прочитал – сам виноват, пеняй на себя».
Если же мы подойдём к делу более юридически и вспомним, что договор заключается благодарю совпадению двух воль, проблемы сразу же возникают. Главная из них такова: разве можно сделать волеизъявление, не зная даже его содержания? Разве можно чего-либо желать, не зная, что это?
I. Подобно проблеме reservatio mentalis, здесь крайне важно дать правильное обоснование ответу, который кажется нам почти очевидным. Наша задача примирить обязание лица, не читавшего бумаги, с общей теорией волеизъявления, а потом посмотреть, как те или иные критерии ложатся на наш казус выше.
Концептуально заключённость договора может быть обоснована при помощи следующих подходов:
1) Защита видимости и добросовестности
Согласно этому подходу мы скажем: «да, ты сделал волеизъявление, не читая бумаги, но разве твой контрагент виноват в этом? Ты создал видимость единства воли и изъявления, и поскольку твой контрагент не знает, что единства нет, в доброй совести, правопорядок будет рассматривать ситуацию так, как будто бы это единство есть и договор заключён».
В этой проблеме к моей общей нелюбви к идее защиты видимости права добавляется ещё одно конкретное соображение: в большинстве случаев лицо, которое является контрагентом подписавшего, является свидетелем такого подписания. Оно с учётом этого не может быть признано добросовестным. А решить мы эту проблему утвердительным образом (т.е. в пользу заключённости договора) должны явно и для таких случаев.
2) Грубая неосторожность
Тот, кто подписывает бумаги, не читая их, действует по грубой неосторожности. На основании этого можно было бы говорить, что такое лицо, как бы в качестве ответственности должно принять на себя договор.
С этим подходом я никак не могу согласиться. Что это за quasi-ответственность в виде заключения договора? Если я виновным образом (кроме culpa levis) создал для другого видимость, на которую тот в доброй совести полагался, меня следует присудить к возмещению негативного интереса, но не больше. Я уже молчу о том, что виной (тем более неосторожностью, хотя и умыслом тоже) странно подменять сделочную волю.
3) Воля согласиться на любое содержание документа
Вполне может быть, что, подписывая не глядя бумаги, я изъявляю волю на то, чтобы согласиться со всем тем, что в этом документе есть. Получается своеобразное рамочное волеизъявление.
Это остроумно, но я всё же не готов согласиться, что подписывая бумаги, подписавший часто будет желать согласиться с любыми условиями, указанными в этих бумагах. Так что такое объяснение хотя и возможно, вряд ли применимо для большинства случаев.
4) Quasi-представительство составителя бумаг
Этот подход уже сформулирован мною, в других местах он мне не встречался.
Суть его в следующем. Праву уже известна ситуация, когда лицо делает волеизъявление, не все подробности которого ему достоверно известны, и связано этим волеизъявлением. Эта ситуация представительства. Я могу не знать всех подробностей сделок, которые заключает представитель, но все они будут моими волеизъявлениями, которые будут меня связывать.
В случае с бумагами можно говорить, что составитель их, готовя документы, формирует содержание волеизъявления другого лица так же, как и представитель. Правда, если представитель получает на такое формирование разрешение предварительное, составитель документа – последующее.
Из этого вытекает обязанность составителя документа не формулировать его таким образом, на который как бы представляемый заведомо бы не согласился. Как и в ситуации с представительством, такое изъявление не должно обязывать представляемого, ибо речь, в конце концов, идёт о его воле и автономии.
На первый взгляд, нет никакой проблемы в том, что обязывать лиц, подписавших бумаги, соблюдать договор даже и в том случае, если они этот договор не читали. «Не прочитал – сам виноват, пеняй на себя».
Если же мы подойдём к делу более юридически и вспомним, что договор заключается благодарю совпадению двух воль, проблемы сразу же возникают. Главная из них такова: разве можно сделать волеизъявление, не зная даже его содержания? Разве можно чего-либо желать, не зная, что это?
I. Подобно проблеме reservatio mentalis, здесь крайне важно дать правильное обоснование ответу, который кажется нам почти очевидным. Наша задача примирить обязание лица, не читавшего бумаги, с общей теорией волеизъявления, а потом посмотреть, как те или иные критерии ложатся на наш казус выше.
Концептуально заключённость договора может быть обоснована при помощи следующих подходов:
1) Защита видимости и добросовестности
Согласно этому подходу мы скажем: «да, ты сделал волеизъявление, не читая бумаги, но разве твой контрагент виноват в этом? Ты создал видимость единства воли и изъявления, и поскольку твой контрагент не знает, что единства нет, в доброй совести, правопорядок будет рассматривать ситуацию так, как будто бы это единство есть и договор заключён».
В этой проблеме к моей общей нелюбви к идее защиты видимости права добавляется ещё одно конкретное соображение: в большинстве случаев лицо, которое является контрагентом подписавшего, является свидетелем такого подписания. Оно с учётом этого не может быть признано добросовестным. А решить мы эту проблему утвердительным образом (т.е. в пользу заключённости договора) должны явно и для таких случаев.
2) Грубая неосторожность
Тот, кто подписывает бумаги, не читая их, действует по грубой неосторожности. На основании этого можно было бы говорить, что такое лицо, как бы в качестве ответственности должно принять на себя договор.
С этим подходом я никак не могу согласиться. Что это за quasi-ответственность в виде заключения договора? Если я виновным образом (кроме culpa levis) создал для другого видимость, на которую тот в доброй совести полагался, меня следует присудить к возмещению негативного интереса, но не больше. Я уже молчу о том, что виной (тем более неосторожностью, хотя и умыслом тоже) странно подменять сделочную волю.
3) Воля согласиться на любое содержание документа
Вполне может быть, что, подписывая не глядя бумаги, я изъявляю волю на то, чтобы согласиться со всем тем, что в этом документе есть. Получается своеобразное рамочное волеизъявление.
Это остроумно, но я всё же не готов согласиться, что подписывая бумаги, подписавший часто будет желать согласиться с любыми условиями, указанными в этих бумагах. Так что такое объяснение хотя и возможно, вряд ли применимо для большинства случаев.
4) Quasi-представительство составителя бумаг
Этот подход уже сформулирован мною, в других местах он мне не встречался.
Суть его в следующем. Праву уже известна ситуация, когда лицо делает волеизъявление, не все подробности которого ему достоверно известны, и связано этим волеизъявлением. Эта ситуация представительства. Я могу не знать всех подробностей сделок, которые заключает представитель, но все они будут моими волеизъявлениями, которые будут меня связывать.
В случае с бумагами можно говорить, что составитель их, готовя документы, формирует содержание волеизъявления другого лица так же, как и представитель. Правда, если представитель получает на такое формирование разрешение предварительное, составитель документа – последующее.
Из этого вытекает обязанность составителя документа не формулировать его таким образом, на который как бы представляемый заведомо бы не согласился. Как и в ситуации с представительством, такое изъявление не должно обязывать представляемого, ибо речь, в конце концов, идёт о его воле и автономии.
BY RRB
Warning: Undefined variable $i in /var/www/group-telegram/post.php on line 260
For example, WhatsApp restricted the number of times a user could forward something, and developed automated systems that detect and flag objectionable content. Perpetrators of these scams will create a public group on Telegram to promote these investment packages that are usually accompanied by fake testimonies and sometimes advertised as being Shariah-compliant. Interested investors will be asked to directly message the representatives to begin investing in the various investment packages offered. Telegram has become more interventionist over time, and has steadily increased its efforts to shut down these accounts. But this has also meant that the company has also engaged with lawmakers more generally, although it maintains that it doesn’t do so willingly. For instance, in September 2021, Telegram reportedly blocked a chat bot in support of (Putin critic) Alexei Navalny during Russia’s most recent parliamentary elections. Pavel Durov was quoted at the time saying that the company was obliged to follow a “legitimate” law of the land. He added that as Apple and Google both follow the law, to violate it would give both platforms a reason to boot the messenger from its stores. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. On February 27th, Durov posted that Channels were becoming a source of unverified information and that the company lacks the ability to check on their veracity. He urged users to be mistrustful of the things shared on Channels, and initially threatened to block the feature in the countries involved for the length of the war, saying that he didn’t want Telegram to be used to aggravate conflict or incite ethnic hatred. He did, however, walk back this plan when it became clear that they had also become a vital communications tool for Ukrainian officials and citizens to help coordinate their resistance and evacuations.
from ua
