🇮🇱🇱🇧Генсек Хезболлы Наим Касем во вчерашней речи подчеркнул, что «Израиль хочет через соглашение добиться того, чего не добился на поле боя. Это невозможно». То есть Хезболла не собирается отводить боевиков оттуда и демонтировать военную инфраструктуру там, где этого не сделают израильтяне.

Такую же позицию выражал 13 ноября Хасан Фадлалла (на фото) – депутат парламента от Хезболлы. Он заявил следующее: «У нашего народа нет выбора, кроме как продолжать сопротивление и стойкость перед лицом израильского зверства. Нетаньяху не получит политическими методами то, чего он не получил войной. Наша страна не склонится перед условиями врага».

При этом, по словам Касема, Хезболла согласна на непрямые переговоры, «если другая сторона хочет этого». Хезболла ознакомилась с предложениями посредников и представила свои замечания. Посредниками выступают американцы и спикер парламента (с 1992) Набих Берри – ключевой партнёр Хезболлы и один из самых влиятельных людей в Ливане.

СМИ пишут об умеренном оптимизме в Бейруте по итогу последних встреч с Амосом Хохштейном. В частности, Набих Берри назвал атмосферу позитивной в беседе с aš-Šarq al-Awsat. Помимо избирателей Хезболлы, свои дома в преимущественно шиитских районах покинули, спасаясь от бомбардировок, и сторонники Движения Амаль – партии Набиха Берри.

Хохштейн встречался также с и.о. премьер-министра Наджибом Микати и главнокомандующим ВС Ливана генералом Жозефом Ауном. На переговорах обсуждалось и то, как ливанская армия может гарантировать, что соглашение будет соблюдаться. Помимо переговоров на высоком уровне, американские специалисты встречались с ливанскими, чтобы выработать конкретные механизмы.

Ключевые требования Хезболлы – «полное прекращение агрессии» и уважение суверенитета Ливана. Иными словами, её не устраивают пункты, дающие Израилю право наносить удары по Ливану.

Во вчерашнем выступлении Наим Касем также подчеркнул, что Хезболла – это не регулярная армия. Поскольку она делает ставку на засады, нужно смотреть на потери ЦАХАЛ, а не до какой деревни он дошёл (накануне Израиль занял стратегически важную деревню Шамъа). Касем утверждает, что с обострения в конце сентября погибли 100 и ранены 1000 израильских военных.

Касем также прокомментировал убийство Мухаммада Афифа – высокопоставленного функционера в медийном аппарате Хезболлы (т.е. её гражданском/политическом крыле, из-за чего это можно токловать как намёк другим, в т.ч. депутатам и министрам). Поскольку его убили в центре Бейрута, а даже не в районе с большим присутствием Хезболлы, Касем намекнул, что ответом будут удары по Тель-Авиву.

Помимо осторожного оптимизма есть в Ливане и серьёзные опасения, что война затянется на долгие месяцы. В последние недели такими неутешительными прогнозами публично делились, например, экс-глава ПСП Валид Джумблат и преподаватель AUB Makram Rabah. Последний полагает, что конфликт легко может остаться без решения до весны, пока в Вашингтоне не заработает администрация Трампа.

Различные политические силы продолжают призывать к перемирию. В октябре Набих Берри, Валид Джумблат и Наджиб Микати вместе выступили с подобным заявлением. Крупнейший христианский партнёр Хезболлы – Свободное патриотическое движение – также требует перемирия и соблюдеиня резолюции 1701 без привязки к войне в Секторе Газа. Об этом недавно снова заявил председатель СПД Джибран Басиль. Война стала очередным яблоком раздора и ухудшила и без того сложные отношения между СПД и Хезболлой.

К соблюдению 1701 и иных резолюций, в т.ч. требующих разоружения всех вооружённых групп, призывают и оппоненты Хезболлы и СПД, такие как Ливанские силы и их христианские (Катаиб) и суннитские (Ашраф Рифи, Фуад Махзуми) партнёры.

А вот как описывает ситуацию на юге Ливана Mohanad Hage Ali, специалист по Хезболле из Бейрутского центра Карнеги:

«Уничтожаются инфраструктура, службы, государственные учреждения, дома, мосты, дороги… всё, что поддерживает жизнь в этих регионах было полностью уничтожено. […] Уничтожены рынки, целые кварталы в больших шиитских городах вроде ан-Набатие*, которая сильная пострадала.

Видимо, это значит, что если война продолжится ещё месяц, два, три или год… эти города будут полностью уничтожены вместе с окрестностями. Это влияет, конечно, на возможность [бежавших] вернуться домой. Такая реконструкция потребует денег, годы на завершение, учитывая масштаб разрушений. […]

Значит, израильское разрушение на юге, в долине Бекаа и в южных пригородах Бейрута создаёт долгосрочную проблему беженцев внутри Ливана. Это создаёт свои вызовы. Большое количество внутренне перемещённых лиц увеличивает давление на инфраструктуру в регионах, где они оказались, и создаёт почву для конфессиональной напряженности в этих районах

Ливан – многоконфессиональная страна, а бьют в первую очередь по шиитским районам на юге, в долине Бекаа и южных пригородах Бейрута. И это значит, что беженцы – это [в основном] шииты, которые являются базой Хезболлы – шиитской хомейнистской** организации».

Муханнад Хадж Али также обратил внимание на удары по населённым пунктам, где шиитов меньшинство, и в целом удары за пределами районов, где сильно публичное влияние Хезболлы. Израиль стал наносить их с конца сентября.

Уже в конце октября губернатор северного Ливана Рамзи Нахра признавал в интервью, что были случаи, когда местные жители отказывались принимать у себя шиитских беженцев. Он прямо сказал, что у этого бывают «политические» и «конфессиональные» причины. Вдобавок, люди могут бояться, что шиитские соседи принесут с собой оружие или что деревня станет целью израильских ВВС.

*Крупный город на юге Ливана, столица одноимённой провинции. Там в середине октября от авиаудара пострадало исторический (ещё османский) правительственный дворец. Израиль бомбит и другие преимущественно шиитские города, где сохранились уникальные исторические памятники, вроде римских храмов в Баальбеке и огромного ипподрома в Тире, которые мне посчастливилось увидеть своими глазами

**Действительно, следует различать шиитский ислам и исламистскую идеологию имама Хомейни (как и ислам и исламистские идеологии в целом). В конце концов, даже не все аятоллы в Иране в 1979 поддерживали этих экстремистов, установивших «режим аятолл». А у Хезболлы ещё своя ливанская специфика

— Почему Ливану в экономическом плане так и не удалось преодолеть последствия гражданской войны 1975–1990-х годов и построить эффективную экономику? Ведь до этого он считался чуть ли не «ближневосточной Швейцарией».

— Причины в политической и экономической модели. Ливан ничего особенно не производит для внешних рынков. На протяжении нескольких десятилетий после гражданской войны развивалась фактически рентная модель экономики: раздутый коррумпированный госаппарат набирает кредиты и привлекает дотации, банковский сектор привлекает вклады многомиллионной диаспоры. Также были попытки развивать туристический сектор и спекулировать недвижимостью. Банковская система выстраивалась так, чтобы привлекать в нее средства для вкладов под высокий процент

Но это была крайне неэффективная система. С одной стороны, была попытка вернуться к свободной торговле, с другой — разросся государственный аппарат, где процветает кумовство. Как пример неэффективности — национальная электрическая компания, которая дает свет в некоторых [многих] регионах только на несколько часов в день. Поэтому жителям приходится оплачивать два счета: государственный и от местных держателей электрогенераторов. К концу 2010-х годов уже были серьезные проблемы в экономике, а затем ее добил ковид. Например, за пару лет резко обесценивалась валюта: с полутора тысяч лир за доллар до 90–100 тыс. Это привело к оттоку населения, а в начале 2020-х граждане вообще потеряли доступы к вкладам в банках.[…]

— Как в итоге изменился баланс политических сил?

— Вообще можно говорить об остром политическом кризисе. В Ливане уже два года нет ни президента, ни премьер-министра — только исполняющий обязанности премьера, а президентский дворец пустует. Причины связаны с выборами в парламент в мае 2022 года, именно он проводит назначения на эти должности. Незадолго до выборов [экс-премьер Саад] Харири заявил, что его партия «Аль-Мустакбаль» не будет участвовать в них. В итоге суннитские мандаты разошлись по всему политическому спектру, включая критиков и союзников «Хезболлы», а также представителей протестного движения против «политического класса». Блок «Хезболлы» лишился большинства (чуть больше половины), полученного на выборах 2018 года. Их главными оппонентами стали христианские «Ливанские силы» Самира Джаджа, выросшие из ополчения эпохи гражданской войны. На должность президента «Хезболла» продвигает маронита Сулеймана Франжье из династии, представитель которой также занимал этот пост в 1970–1976 годы. Сулейман Франжье близок к Сирии, однако у него толком нет фракции в парламенте (кроме его сына Тони и пары близких союзников). Вдобавок он не пользуется поддержкой христианских партий — с ним враждуют даже союзники «Хезболлы» из СПД.[…]

— Почему в октябре 2023 года «Хезболла» ограничилась обстрелами, а не повторила действия ХАМАС?

— Судя по всему, атака ХАМАС 7 октября не была скоординирована с «Хезболлой» и застала ее врасплох. Действительно, ее военная инфраструктура на юге Ливана предполагала, что ударная сила — «силы Радван» — сможет внезапно проникнуть в Израиль. Однако, видимо, Хасан Насралла, лидер «Хезболлы», [и Иран] боялся неконтролируемой эскалации и полагал, что эта война будет похожа на предыдущие противостояния Израиля с ХАМАС. Показательно, что в первые недели он вообще отмалчивался, видимо, не желая занимать четкую позицию и в случае чего потерять лицо. Не будем забывать, что уже 7 октября вторгнуться было сложно: если ХАМАС атаковал на юге, то, естественно, ЦАХАЛ будет начеку на севере.

— В чем тогда заключалась стратегия «Хезболлы»?[…]

— Думаю, ставка была сделана на то, чтобы оттягивать часть сил, при этом участвовать ограниченно. То есть демонстрировать силу и готовность давить на Израиль. Официальная позиция «Хезболлы» заключалась в том, что они не прекратят обстрелов и не дадут вернуться мирным израильтянам в свои дома до тех пор, пока в Газе не заключат перемирие. Поскольку в первые месяцы войны Израиль сам не атаковал «Хезболлу» серьезно, то она также не хотела переходить «красные линии».

Из интервью @RepublicMag https://republic.ru/posts/114230

Пшеница в окрестностях христианской деревни Бшарри. Север Ливанских гор, начало 1940-х

В последние дни по СМИ и соцсетям расходятся кадры из тюрьмы Сейдная под Дамаском. Некоторые люди содержались там десятилетиями и потеряли память. Кто-то не может ходить после пыток и буквально выползает из переполненных камер.

Судя по видео, в женском отделении в камере нашли ребёнка. К сожалению, эти кадры шокируют, но не удивляют, ведь режим заточал и беременных, а заключённых насиловали. Причём и женщин, и мужчин – см. историю Мазена Хамаде, чьё обезображенное тело теперь обнаружили в тюрьме Сейдная. Дети рождались в застенках асадовских тюрем и, видимо, никогда не видели солнца и неба. Возможно, этим объясняются и кадры с людьми, которые то ли не умеют говорить и повторяют одно слово (как мужчина, на все вопросы повстанцев отвечавший только Ḥalab т.е. «Алеппо»), то ли лишились памяти и дара речи после пыток.

И груды трупов и одежды казнённых. По меньшей мере десятки тел убитых заключённых (видимо, из Сейднаи) – в т.ч. со свежими следами пыток – обнаружены в военном госпитале Хараста.

В тюрьмах содержались далеко не только исламисты, но и просто критики режима и их родственники.

Среди прочих из тюрьмы Сейдная был освобождён пилот сирийских ВВС Рагид ат-Татари. Он провёл в тюрьме 43 года за то, что отказался бомбить город Хама во время восстания исламистов в начале 1980-х (город был разбомблен в 1982, десятки тысяч человек убиты).

Помимо сирийцев, в асадовских тюрьмах десятилетиями удерживались в т.ч. ливанцы, палестинцы и иорданцы.

Глава правозащитной НКО Syrian Network Фадель Абд аль-Гани заявил, что большинство из 100 тысяч «пропавших без вести» (т.е. похищенных режимом Асадов) мертвы.

Но есть и более позитивные кадры. Вот освобождённые из асадовской тюрьмы бегут на свободу в день падения режима.

Один из них, заметно хромая, кричит: «Я был в тюрьме десять лет»!

Другой спрашивает: «А что случилось?». Ему отвечают: «Режим пал». В ответ — просто крик от восторга.

С падением династии Асадов конфликт в Сирии не закончился. Уже после бегства Башара происходили столкновения между про-турецкой Сирийской национальной армией (СНА) и (в основном курдскими) Сирийскими демократическими силами (СДС, или qasd) в районе г. Манбидж на севере страны.

Вдобавок, на фоне падения режима СДС заняли новые территории на востоке страны, в т.ч. региональную столицу Дейр-аз-Зор на Евфрате. На днях там вспыхнули протесты против курдского вооружённого присутствия. Напомню, что и на тех территориях, которые СДС контролировали ранее, отношения с арабскими племенами были непростые. Дело доходило до вооружённых столкновений, и если сначала это было, видимо, спонтанно, впоследствии режим, насколько я понимаю, пытался раздувать конфликт.

Этим пользовались террористы Исламского государства. Они по-прежнему сохраняют присутствие в районе Сирийской пустыни, и за последний год увеличили количество нападений. Эксперты давно обращали на это внимание и не один месяц били в набат. Очевидно, если нестабильность продолжится, это создаёт благоприятную атмосферу для роста ИГ. За последнюю неделю мы увидели активные авиаудары США по позициям террористов.

В Дамаске самой заметной группировкой стала Хайят Тахрир аш-Шам (ХТШ, Организация освобождения Леванта), признанная террористической в США, ЕС, Турции и РФ. При этом именно Турция является главным внешним спонсором ХТШ. CV лидера ХТШ Ахмада аш-Шаръа, известного как Абу Мухаммад аль-Джулани, включает такие террористические группировки как Исламское государство в Ираке и аль-Каида. Однако в 2016 г. аль-Джулани устроил ребрендинг, основал ХТШ, разорвал отношения с аль-Каидой и, возможно, прочитал Why Nations Fail.

В последние годы ХТШ и другие исламистские группировки контролировали северо-запад Сирии. При этом ХТШ боролись с джихадистами со связями с аль-Каидой. Это и хороший пиар, и укрепление власти над «освобождёнными территориями». Риторика ХТШ также отходила от транснационального джихадизма к разговорам о революции в Сирии. Но главный успех ХТШ заключается в построении функционирующей администрации в лице технократического Правительства национального спасения. Пока семья Асадов торговала кептагоном и пытала собственных граждан, ХТШ занимались здравоохранением, помощью в чрезвычайных ситуациях (вроде катастрофического землетрясения), электроснабжением, сотрудничеством с гуманитарными НКО и т.д. (и, рискну предположить, также пытками и внесудебными казнями).

Что касается меньшинств, на «освобождённых территориях» под властью ХТШ не один год жили христиане и друзы. А Саламия – исторический центр исмаилизма, где проживает немало представителей этой исламской конфессии, – был сдан повстанцам без боя. Сообщается, что боевики вышли на связь с Ага-Ханом – духовным лидером исмаилитов, который проживает в Англии. Кажется, пока обходится без резни алавитов (они тоже во многом жертвы режима). Друзы в Хауране присоединились к восстанию накануне падения Асада (а до этого много месяцев протестовали). А вот курды обеспокоены, особенно поведением СНА.

Вдобавок, пока армия Асада разлагалась от коррупции и нулевой мотивации призывников, ХТШ тренировала боевиков, внедряла дроны и т.д. В общем, как и говорил аль-Джулани/аш-Шаръа в недавнем интервью CNN, ставка была сделана на построение институтов. Это стало возможным благодаря поддержке Анкары. При этом, в отличие от Сирийской национальной армии, ХТШ не является прокси Турции. Хотя, подозреваю, турецкой агентуры там достаточно.

Очевидно, переходный период будет непростым. Сейчас аль-Джулани посылает много сигналов об умеренности и прагматизме, но что будет завтра и кто это возглавит мы не знаем. Посмотрим, сохранит ли единство ХТШ. В стране действует множество вооружённых группировок (первыми к столице подошли, если я всё правильно понимаю, даже не ХТШ, а повстанцы с юга Сирии, где накануне бегства Асада вновь вспыхнуло восстание), в том числе радикальные джихадисты. О завершении гражданской войны говорить пока преждевременно. А вот коллапс иранского влияния в Сирии и рост турецкого – это уже, похоже, факт.

Ливанец Сухейль аль-Хамви воссоединился с семьёй после 33 лет в асадовских тюрьмах. На этой неделе он вернулся домой в Шекку на севере Ливана и впервые увидел внуков.

По его словам, Сухейля освободили из тюрьмы в Латакии, однако за десятилетия заточения он успел побывать в разных тюрьмах, включая Сейднаю.

Сухейль утверждает, что узнал причину заточения только спустя 20 лет: его обвиняли в принадлежности к Ливанским силам. Сегодня это крупнейшая христианская партия, а тогда — основное христианское ополчение времён гражданской войны 1975-90гг. (какое-то время сотрудничали с Израилем).

Сирия активно участвовала в конфликте. Её войска вошли в Ливан в 1976, воевали там с ливанцами и палестинцами (и немного Израилем), а ушли сирийцы только в 2005 г. на фоне массовых протестов.

В Ливане десятилетиями говорили, что неизвестное количество ливанцев остаются в сирийских тюрьмах. Про-асадитские политики и их покровители это отрицали. Неудивительно, что в Ливане тоже празднуют падение режима (хотя далеко не все).

В 1919-1920 гг. в Дамаске собирался Всеобщий сирийский конгресс. Он разработал проект конституции, которая декларировала права конфессиональных меньшинств и предполагала, что Сирия будет конституционной монархией. Право голоса для женщин обсуждалось, но от него отказались. Среди членов конгресса было немало христиан и иудей (Юсеф Линадо от Дамаска).

Конец этому проекту положили французские войска в июле 1920 года. Битва при Майсалуне стала знаковым и поворотным моментом арабской истории.

Сражению предшествовал конфликт между королём Фейсалом и Конгрессом. В итоге незадолго до падения непризнанного королевства Фейсал распустил Конгресс. Однако важно помнить, что кризис был вызван именно внешней угрозой (хотя возможно, что и без неё возник бы другой кризис).

Амбиции Парижа и Лондона не были секретом: их войска оккупировали ливанское побережье и Палестину, Париж не пускал в Дамаск депутатов Конгресса из Ливана, а британцы похитили генерала Ясина аль-Хашими, призывавшего к воинской повинности. Фейсал пытался добиться независимости дипломатией, но Лондон и особенно колониальное лобби в Париже были против.

В Европе пресса представляла конфликт как конфессиональный, а королевство Фейсала в Сирии называли угрозой для христиан. Франция же давно продвигала себя как их покровительницу, особенно католиков. Её коммерческие связи подкреплялись мягкой силой в виде религиозных и кульутрных связей, и к концу XIX в. среди образованной публики в Бейруте распространился французский язык. А ливанская Маронитская католическая церковь после ПМВ призывала к независимости Ливана – в отличие от многих ливанских политиков, поддержавших правительство Фейсала в Дамаске.

Так что Фейсал и Конгресс всячески старались продемонстрировать, что права меньшинств будут соблюдаться. Это закрепили в проекте конституции, разработанном специальной комиссией Конгресса.

Одним из поворотных моментов стали атаки на христианские деревни в долине Бекаа и на юге Ливана. Видимо, по крайней мере некоторые отряды поддерживались из Дамаска. Целью было надавить на Францию, но в итоге нападения лишь обострили страхи ливанских христиан. Для европейцев это стало очередным подтверждением, что Фейсал опасен для меньшинств.

Сам Фейсал в целом предпочитал дипломатию, но он не мог не считаться с общественным мнением. В Конгрессе с самого начала помимо его сторонников заседала оппозиция в лице консервативных землевладельцев. Поддерживали Фейсала в первую очередь арабские националисты, выросшие частично из движения аль-Фатат, основанного ещё до Первой мировой (но многие лидеры не пережили войну). Но они отнюдь не были марионетками Фейсала.

Вдобавок, на фоне исторических потрясений и колониальной угрозы люди втягивались в политику вне стен парламента. Общественное мнение подталкивало правительство к неизбежной и безнадёжной конфронтации с Францией, в т.ч. через акции протеста.

История Всеобщего сирийского конгресса, его конфликтов с Фейсалом и закулисной дипломатии подробно изложена в исследовании с провокационным названием How the West Stole Democracy from the Arabs: The Syrian Congress of 1920 and the Destruction of its Historic Liberal-Islamic Alliance историка Elizabeth F. Thompson. Эта книга посвящена важному эпизоду, о котором часто забывают (видимо, из-за его мимолётности).

Другая книга о том периоде – Divided Loyalties: Nationalism and Mass Politics in Syria at the Close of Empire историка James Gelvin. В этой и других работах Gelvin изучает действия и идеи не-элит, которые играли большую роль, но, в отличие от политиков, врачей и военных, не оставили статей и мемуаров.

Во многом в 1920г. уходят корни арабского анти-западного ресентимента. Лидерам арабского восстания обещали независимость, но обманули; декларации Вудро Вильсона о праве народов на самоопределение сбылись, но не для всех. Отчёт комиссии Кинга-Крэйна об общественном мнении в Леванте поначалу был убран пылиться (большинство респондентов и петиций были за независимость); несмотря на прения в Конгрессе и проект конституции, большинство европейцев видели в арабах лишь варваров и фанатиков.

Падение Асада: значение для Ливана

Коротко резюмируя: плохие новости для про-сирийских политиков. Их в Ливане немало, и они очень важны для лагеря Хезболлы в парламенте и правительстве.

⛰️ Серьёзно подорваны позиции маронитской семьи Франжье из Згарты на севере Ливанских гор. Может ли их постигнуть судьба друза Таляля Арслана, вылетевшего из парламента в 2022? Эмир Таляль тоже наследник уважаемой династии, древней и с историей участия в борьбе за независимость от Франции.

Для Сулеймана Франжье это очередной гвоздь в гроб президентских амбиций. В общем-то, ещё до войны против Франжье выступали не только оппоненты Хезболлы и независимые депутаты, но даже ключевой христианский партнёр Хезболлы в лице Свободного патриотического движения (СПД). Ну а после перемирия с Израилем, подозрительно напоминающего поражение Хезболлы (вместо перемирия в Газе получили ЦАХАЛ на юге Ливана), стало ясно, что Хезболле не дадут навязать своего кандидата в президенты, будто на дворе 2016 г.

Ждём заседания парламента в январе – первой с июня 2023 г. попытки избрать президента.

🗳️Выборы 2022 г. и без того продемонстрировали ослабление сирийского влияния. Оставшихся трёх мандатов лишилась ССНП (Сирийская социальная националистическая партия); не переизбрался вице-спикер парламента Элие Ферзли из долины Бекаа; Фейсал Карами из Триполи сначала проиграл кандидату от оппозиции, но потом конституционный суд вернул мандат уважаемому человеку. Разве что суннитское исламское движение аль-Ахбаш технически удвоило своё представительство: теперь у хабашитов целых два депутата. А в целом Хезболла и союзники потеряли большинство.

Пока всё идёт к тому, что на выборах 2026 г. лагерь союзников Хезболлы станет ещё меньше. Особенно учитывая кризис в отношениях Хезболлы с СПД, расколы внутри СПД и недовольство ливанцев тем, что страну снова втянули в войну.

🟢Ещё интереснее становится судьба Движения Амаль. Бессменный спикер парламента (с 1992) Набих Берри, после гибели Насраллы ставший самым влиятельным шиитом в стране, возглавляет Амаль с 1980 г. Сейчас Берри уже 86 лет. В отличие от Хезболлы, Движение Амаль завязано лично на председателя Берри, а не структуры. Хотя у Абу Мустафы есть дети, неясно, кто его наследник. Тот же друзский политик Валид Джумблат, с которым у Берри особые отношения ещё с 1980-х (когда оба были влиятельными полевыми командироами, правда в костюмах, а не камуфляже), начал передачу власти сыну Теймуру уже семь лет назад, и всё передаёт и передаёт.

Раньше складывалось впечатление, что после смерти Набиха Берри Амаль потеряет как минимум часть мандатов в пользу Хезболлы – просто потому что последняя лучше организована. Теперь, в отсутствие внешнего покровителя, который мог бы выступать арбитром после неизбежной кончины Абу Мустафы, будущее Амаль представляется ещё более туманным.

🟡 Для Хезболлы это очередной болезненный удар. Сирия была важна для логистики группировки, включая поставки оружия от Ирана и торговлю наркотиками. Это стратегическое поражение для про-иранской «Оси сопротивления».

📈Гражданская война в Сирии была одной из причин экономического коллапса, который мы наблюдаем с конца 2019 г. (хотя есть и другие, системные причины). Так что если ситуация в Сирии начнёт налаживаться, это может позитивно сказаться и на Ливане.

⚫️С другой стороны, уже был прецедент вторжения террористов-джихадистов с территории Сирии (борьба с джихадистской угрозой была одним из оправданий Хезболлы для участия в войне на стороне Асада). Если сирийский конфликт не затихнет, это может угрожать безопасности ливанцев. Вдобавок, у сирийских исламистов должны быть связи в Ливане, ведь в их рядах сражалось некоторое количество ливанцев и палестинских беженцев. 2023 год ознаменовался чередой вооружённых столкновений в Эйн эль-Хильве – крупнейшем лагере палестинских беженцев в Ливане (в г. Сайда/Сидон) – между радикальными исламистами (не из ХАМАС) и движением ФАТХ, отвечающим за безопасность в лагерях.

📸Улица Блисса, Бейрут, 1960-е

Справа виден главный вход на кампус престижного Американского университета в Бейруте (AUB) — одного из первых вузов в арабском мире (1866). Также виднеется знаменитая башня с часами на кампусе.

В AUB ещё в XIX в. учились видные деятели арабского просвещения, такие как писатель Джурджи Зейдан, основатели научно-популярного журнала al-Muqtataf Якуб Сарруф и Фарес Нимр и многие другие. Там же состоялся, возможно, первый студенческий протест в Леванте.

Помимо огромного вклада AUB в науку и культуру, в 1930-70-х университет также отметился как место, где формулировались националистические идеологии и основывались радикальные движения (руководство вуза было, мягко говоря, не в восторге от этого). В 1930-х там преподавал историк и пан-арабист Константин Зурейк; среди студентов своих первых последователей набирал Антун Сааде — основатель и «Вождь» пан-сиристской ССНП; выпускники и студенты AUB в начале 1950-х стояли у истоков Движения арабских националистов.

В сегодняшней речи генсек Хезболлы Наим Касем продолжил гнуть партийную линию последних недель – убеждать сторонников, что война выиграна.

Среди прочего, Наим Касем заявил, что соглашение с Израилем никак не связано с внутренней политикой в Ливане. За этим может стоять два послания:
•перемирие якобы не связано с давлением других партий, включая союзников;
•перемирие якобы не повлияет на позицию Хезболлы по президентским выборам (шиитские партии поддерживают Сулеймана Франжье, а их оппоненты и даже ключевой христианский партнер Хезболлы выступают против)

По словам Наима Касема, Израиль «использует оккупацию Палестины как плацдарм для оккупации других стран региона». Нынешнее вторжение Израиля в Сирию генсек Хезболлы назвал доказательством экспансионистских планов Израиля.

К слову, первые спекуляции о тайных планах сионистов об Израиле «от Нила до Евфрата» мне попадались в арабских книгах ещё конца 1940-х.

Наим Касем настаивает, что главное – «продолжать сопротивление», а сколько оно продлится, никто не знает, ведь «иногда оно добивается успехов, иногда терпит неудачи». «Победа — это то, что сопротивление сохранилось», – резюмировал генсек Хезболлы.

Напомню, что на протяжении многих месяцев Хезболла заявляла, что никакого перемирия не будет, пока не будет прекращения огня в Секторе Газа. Прошлой зимой были даже разговоры о делимитации сухопутных границ с намёками, что Израиль должен покинуть фермы Шебъа/гору Дов и холмы Кфар Шуба на Голанских высотах (Ливан претендует на эту часть Голан, захваченных Израилем в 1967 и впоследствии аннексированных).

«Сопротивление Хезболлы продолжается – в вере и готовности» к «борьбе с экспансионистским врагом», утверждает Касем. «Землю не освободить, кроме как путем сопротивления [...] Разве Израиль покинул хоть кусочек земли без сопротивления?» (ливанская версия «они понимают только силу»)

«Мы защитили Ливан, — заявил Наим Касем в сегодняшнем выступлении. – Да, мы защитили Ливан, потому что последняя агрессия была против [всего] Ливана».

Напомню, что последний конфликт на ливано-израильской границе начался с обстрелов Хезболлы 8 октября 2023 г. Тем не менее, наравне с ощущением, что Хезболла втянула страну в войну, в Ливане распространено и ощущение, что это правда была война против всей страны. Этому способствовала эскалация в конце сентября: в первую очередь взрывы пейджеров и раций и массированные бомбардировки во многих регионах страны.

«Хезболла сильна и залечивает раны, сопротивление продолжается», — вновь подчеркнул генсек.

Про революцию в Сирии, где Хезболла годами воевала на стороне режима Асада: «Сирийский народ имеет право выбирать свое руководство, конституцию и будущее». Касем также пожелал успеха сирийцам и предостерег от нормализации с Израилем и иностранного влияния, которое могло бы «служить израильским интересам».

Наим Касем также намекнул, что «нельзя зацикливаться на традиции и предыдущих методах». «Хорошо, что мы проанализируем эти великие события в регионе и иншалла результаты будут позитивными».

1936 год стал поворотным в борьбе за независимость в Леванте. Год был полон как драматических событий, так и поворотов, значение которых стало ясно лишь с годами.

Левое правительство «Народного фронта» во Франции (1936) пошло на переговоры с сирийским движением за независимость. К этому Париж подтолкнули массовые протесты и забастовки в Сирии.

В итоге правительства как мандатной Сирии, так и мандатного Ливана договорились с Францией, что получат независимость. Правда, Париж так и не ратифицировал соглашения до распада Народного фронта (1938).

Однако не стоит недооценивать их значение. Хотя Сирия и Ливан не получили независимость, эти события заставили многих задуматься и пересмотреть стратегию. Пан-арабисты и раньше критиковали лидеров Национального блока – главной коалиции в движении за независимость Сирии–  за готовность принять границы, прочерченные европейцами. А в 1936 г. Националный блок и правда расписался, что согласен на независимость в существующих границах.

Это повлияло на расчёты пан-арабистов в Ливане. Причём не только молодых радикалов из Лиги националистического действия, но и представителей нобилитета вроде семей Осейран (шииты) и Сольх (сунниты)* из Сайды/Сидона и т.д. Раз сирийцы согласны на эти границы, не лучше ли договориться с христианской антиколониальной оппозицией и вместе править независимым Ливаном, чем пугать христиан настойчивостью в вопросах пан-арабизма?

Важен и контекст. В Ливане продолжались попытки кооптации суннитских политиков в республику, созданную французами на руинах Османской империи. В этом государственном образовании доминировали христианские элиты. В 1937 г. правительство впервые возглавил мусульманин – суннит Хейр ад-Дин аль-Ахдаб из Триполи. Наследник уважаемой триполитанской семьи, аль-Ахдаб ранее был известен как пан-арабист. В итоге в родном городе против него протестовали активисты ЛНД и пан-сиристской ССНП.

С другой стороны, всё это обострило противоречия в Ливане между сторонниками арабского единства и ливанской независимости. Осенью 1936 г. появилось христианское молодёжное движение Катаиб, которое явно вдохновлялось эстетикой европейского фашизма (включая милитаризм) и настаивало на независимсти Ливана от арабского мира и Франции. Попытки властей запретить и подавить движение привели к кровопролитию и росту популярности фалангистов.

Видимо, во многом как реакция на Катаиб, в 1937 г. в Бейруте возникло молодёжное движение ан-Нажжаде, тесно связанное с местным бойскаутским движением в лице Мусульманских скаутов. Оно выступало за пан-арабизм и права суннитов. Возможно, оба движения вдохновлялись другой радикальной огранизацией, а именно пан-сиристской ССНП. Суд над её «Вождём» Антуном Сааде широко освещался в бейрутской прессе в 1936 г.

В 1936 же году в британской Палестине вспыхнуло восстание. Арабское население было против как британского мандата, так и еврейской иммиграции и перспективы создания еврейского государства. Радикализации способствовало и того, что сионистское движение скупало землю у крупных землевладельцев, а работавшие на ней крестьяне устремлялись в города.

Соседи пристально следили за событиями в Палестине и пытались участвовать. Пан-арабские националисты поддерживали повстанцев оружием и добровольцами. Например, в Палестину поехал Мааруф Саад – пан-арабист из Сайды, впоследствии ставший депутатом ливанского парламента (1957-72; его сын и поныне в парламенте). А лидер Лиги националистического действия в Ливане, друз Али Насер ад-Дин, пытался убедить друзов Галилеи и Кармеля присоединяться к восстанию, но, видимо, не преуспел.

В 1939 г. восстание было подавлено. В виде уступки палестинцам британцы ограничили еврейскую иммиграцию. Однако есть мнение, что стратегически восстание ослабило палестинское движение за независимость и способствовало победе сионисткого движения в 1947-49 гг.

*впрочем, похоже, что Рашид и Таки-д-Дин Сольхи и некоторые Осейраны состояли в пан-арабистском Обществе Красной книги с Константином Зурейком

Хотя сегодня слово baʿṯ (возрождение) ассоциируется с Партией арабского социалистического возрождения, в политический лексикон оно проникло ещё до появления партии в 1940-х. Судя по всему, в кругах радикальной интеллигенции слово baʿṯ использовалось уже в 1930-х.

Согласно архивам Коминтерна, ещё в первой половине 1930-х в Дамаске действовала националистическая организация под названием al-baʿṯ al-qawmī («национальное возрождение»). Об этой недолговечной (если вообще реальной) организации мало что известно, но сирийские коммунисты отчитывались, что внедрили в неё своих агентов.

Во второй половине 1930-х слово baʿṯ встречается у известного пан-арабиста Константина Зурейка. Он преподавал историю в Американском университете в Бейруте и был одним из лидеров и идеологов секретной (и малочисленной) Арабской националистической партии (aka Общество Красной книги). В своём сборнике эссе Национальное самосознание (1939) Зурейк также употреблял слово baʿṯ. Судя по воспоминаниям одного соратника Зурейка, идеи, поднятые в книге, ранее обсуждались на собраниях их тайного общества, основанного в 1935 г.

Уже в 1930-х у Мишеля Афляка (сооснователя и идеолога Баас) явно были связи как с сиро-ливанскими коммунистами, так и, возможно, Лигой националистического действия. На контакты с Компартией указывают как некоторые мемуары, так и то, что Афляк публиковался в журнале aṭ-Ṭalīʿa, связанном с коммунистами. О прямых контактах Афляка с ЛНД мне неизвестно, но не будем забывать, что Афляк и Битар тогда преподавали в школе в Дамаске. А школы и университеты в 1930-х были важнейший средой для распространения модернистских идеологий.

Существуют споры о том, кто придумал название партии Баас. Известно, что сначала группа вокруг Мишеля Афляка и Салах ад-Дина аль-Битара (самых известных основателей Баас) в Дамаске использовала слово iḥyāʾ (возрождение, воскрешение). И есть мнение, что слово baʿṯ привнесли ученики Заки аль-Арсузи с северо-запада Сирии. аль-Арсузи был заметным активистом ещё в 1930-х. В частности, он возглавлял кампанию против передачи санджака Александретта/Искандерун (ныне Хатай) Турции и был лидером Лиги националистического действия на северо-западе Сирии. Из-за преследований колониальных властей он отошёл от политики, но его последователи участвовали в учредительном съезде Баас в Дамаске в 1947 г.

Но я в этих вопросах детально не разбирался, и, конечно, у этих споров может быть политическая подоплёка. Дело в том, что аль-Арсузи – алавит, а Афляк и Битар покинули Сирию после военного переворота 1966 г., когда одна фракция Баас свергла другую. Основателей партии заочно приговорили к смерти. Афляк скончался почётным изгнанником в саддамовском Ираке, а Битара убили в Париже. Так что баасистское руководство было заинтересовано в преуменьшении роли Афляка и Битара (учитывая, что с 1966 г. утвердилось доминирование алавитских офицеров вроде Салаха Джадида и Хафеза аль-Асада, конфессиональная принадлежность Арсузи тоже была кстати).

Советский арабист Джони Вильямс родился в Мекке ок.1915 г. как Таха Савваф. Его отцом был предприниматель из Дамаска по имени Салим, а матерью – темнокожая рабыня Хадаят, которую тот купил в Мекке. Салим освободил её, женился и забрал в Дамаск, где у него уже была жена-сирийка. Впоследствии Салим выгнал Хадаят из дома, и она стала домработницей.

Таха Савваф вступил в Сиро-ливанскую компартию в 1933 г. В 1935 г. он поехал в Москву и поступил там в Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ). Обычно студенты КУТВ брали псевдонимы, так что Таха стал Джони Вильямсом. На это-то имя в 1940 г. он и получил советское гражданство.

Окончив КУТВ в 1937/8, Вильямс стал зарабатывать знанием арабского. Сначала он был гражданским переводчиком, но в начале 1940-х его навыками заинтересовались военные, и он переводил для них. В середине 1940-х он возвращался в Дамаск по линии разведки. С конца 1940-х работал на радио, делал передачи для арабского мира.

Russian-Arab Worlds под ред. Masha Kirasirova и др.

Обсудили с @yallabala перемирие между Израилем и Хезболлой, революцию в Сирии и значение этих событий для Ливана.

https://youtu.be/W2rpi76V-ds?si=kTu2TEYjC6st5BYU

P.S. Записывались неделю назад, но вроде принципиально с тех пор ничего не изменилось