Часть 2. Жительница с. Попово-Лежачи Оксана Николаевна (Курская обл.):
"Мы попали под обстрел ВСУ 13 мая. У меня ранения средней тяжести. В бедре пять крупных осколков, а мелкие до сих пор выходят. Сестру тоже зацепило осколками. Бабушка 70 лет получила сильные ожоги.
ВСУ уничтожали гражданские машины. Сгорела газель знакомого, наша машина, обстреляна маршрутка. Были еще жертвы."
Часть 2. Жительница с. Попово-Лежачи Оксана Николаевна (Курская обл.):
"Мы попали под обстрел ВСУ 13 мая. У меня ранения средней тяжести. В бедре пять крупных осколков, а мелкие до сих пор выходят. Сестру тоже зацепило осколками. Бабушка 70 лет получила сильные ожоги.
ВСУ уничтожали гражданские машины. Сгорела газель знакомого, наша машина, обстреляна маршрутка. Были еще жертвы."
So, uh, whenever I hear about Telegram, it’s always in relation to something bad. What gives? Such instructions could actually endanger people — citizens receive air strike warnings via smartphone alerts. Right now the digital security needs of Russians and Ukrainians are very different, and they lead to very different caveats about how to mitigate the risks associated with using Telegram. For Ukrainians in Ukraine, whose physical safety is at risk because they are in a war zone, digital security is probably not their highest priority. They may value access to news and communication with their loved ones over making sure that all of their communications are encrypted in such a manner that they are indecipherable to Telegram, its employees, or governments with court orders. "There are several million Russians who can lift their head up from propaganda and try to look for other sources, and I'd say that most look for it on Telegram," he said. This provided opportunity to their linked entities to offload their shares at higher prices and make significant profits at the cost of unsuspecting retail investors.
from ua
